Альпинист. Книга 1
Шрифт:
Леся помахала мне на прощанье и упорхнула на улицу. Я же остался провожать ее мечтательным взглядом и даже когда зашла завскладом не сразу пошел разгружать машину.
Все оставшееся время Петрович смотрел на меня озорным взглядом и лишь тихо приговаривал: «молодежь!»
В голове было много планов. Предвкушая приятный вечер, я шел домой, чтобы переодеться пойти с Лесей на свидание. Насвистывал мелодию и был в приподнятом настроении. Но на подходе к подъезду меня перехватил Костя.
— Ты чего тут? — запыхавшись,
— А где же мне еще быть? Вместе вроде со школы возвращались, ты в свою сторону пошел, я — в свою.
— Ты что, не знаешь?! Всех в «Снежный барс» срочно вызывают!
— Костя, мне сейчас не до «Снежного барса». Я завтра туда схожу, отработаю занятие. Сейчас некогда.
— Дубинин сказал срочно сбор всех!
— Костя, мне правда не до этого. Скажи Дубинину, что я готов понести наказание, отбегаю штрафные круги и даже триста отжиманий сделаю, как он любит. Но не сегодня. У меня сейчас другие планы.
— Дела такие, Андрюха, что важней нет. Это не Дубинина прихоть собрать сейчас всех. Змей этот собирает, как его? Кайрат Айдынович.
— Зачем? — выдохнул я, понимая, что дело действительно может быть важным.
— Кажется, наверху, — Костя многозначно тыкнул пальцем в небо, — созрело решение кого будут отправлять в спецлагерь подготовки для восхождения на Пик Победы.
— И это решение…
— Верно, — кивнул Костя. — Это решение и фамилии прошедших они объявят прямо сейчас.
Глава 19
Отбор
— Я не могу… — с трудом выдавил я.
Меня словно швырнули на перепутье. С одной стороны — свидание с девушкой моей мечты, с другой — другая мечта, а именно поднятие на Пик Победы. И как тут выбирать?
— Ты чего? — не понял Костя.
— Я сегодня свидание Лесе назначил. Я не могу его отменить.
Это и вправду было бы очень глупо — сначала назначить ей его, а потом спрыгнуть. Сразу бы перешел в категорию чудаков на букву «м».
— Да не переживай ты так, — махнул рукой Костя. — Она ведь в отборе участвует. А значит, тоже там будет.
Этот довод успокоил меня. Как я сам не смог до этого додуматься? Там и встретимся. Не кино конечно, но все же.
— Хорошо, пошли, — кивнул я, и мы двинули до «Снежного барса».
До секции мы добежали за считанные минуты. Там уже толпилась молодежь, взволновано обсуждая предстоящее. Ни Дубинина, ни Кайрата Айдыновича видно нигде не было.
Слухи крутились разные и темы разворачивались стремительно. Кто-то кому-то украдкой, пока ждали, рассказал анекдот, тот ответил: «хорошая шутка». Третий услышал, да не так. И потекло по толпе — собрали их всех тут ради хохмы, не будет никакого сегодня объявления отобранных. Загалдели, забурлили.
Потом, перекипев, успокоились. Но ненадолго. Кто-то спросил про списки — зачитывать их будут или повесят на стену? И вновь пара слов родило целую теорию — никого не возьмут, списки давно куплены, а их собрали только чтобы сфотографировать для отчета.
Не известно, сколько бы все это продолжалось и чем закончилось, если бы из-за угла не выручил Дубинин. Он был взъерошен, зол. Рядом с ним степенно и с некоторой ленцой шествовал Кайрат Айдынович.
Но на них внимания я не обращал. Я искал взглядом Леся и все не мог ее найти. Неужели она не пришла?
— Ты Лесю не видишь? — спросил я у Кости.
Тот покачал головой.
— Не только Лесю не вижу, но и из их группы вообще никого нет! — сказал он, высматривая в толпе людей. — Странно. Вроде всех должны были собрать. У Дубинина бы спросить, да он что-то сегодня злой как собака.
— Он в последнее время все время злой как собака, — сказал Володя, подходя к нам.
— Заходите, — сказал тренер, открывая зал.
Толпа повалила внутрь.
В былые дни Дубинин обязательно бы сделал всем строгий выговор и заставил бы всех успокоиться и войти нормально, без давки. Но сейчас просто безразлично смотрел, как подростки толкаются на входе, желая зайти первыми, словно это могло как-то помочь пройти отбор.
Наконец, мы оказались внутри. Выстроившись в кривую дугу, мы замолчали, взирая на Кайрата Айдыновича.
Тот спрятал руки за спину, сгорбился и со стороны походил на старого ворона, который хочет выклевать нам глаза.
— Внеочередная аттестация прошла, — произнес он, улыбнувшись. — Рассмотрели все ваши кандидатуры. Внимательно изучили. И не только в части ваши физических способностей.
При этих словах он вдруг выцепил из толпы меня взглядом и надолго остановился на мне. Его взгляд не понравился мне, недобрый, ядовитый. Я понял, что Петрович оказался прав и за нами следили не только во время тренировок. Что они нарыли? По взгляду Карата Айдынович — такое, чего хватит не на одну статью для меня.
Списки отобранных явно составлялись не одним им. Это я понял, когда Кайрат Айдынович назвал несколько фамилий претендентов, на которых все тренировки ворчал и говорил в открытую, что они точно не пройдут дальше.
— Сидоров, Коротков, Иванович, Костарев…
— Костарев?! — прошипел Костя, — Он сказал — Костарев? Этот урод прошел отбор?
— Тише ты! — шикнул кто-то с задних рядов.
Возмущение Кости мне было понятно, я и сам негодовал, но выбор такой был ожидаем. Их теплая встреча была красноречивее любых слов. Впрочем, в долгосрочной перспективе это было глупо. Подготовка Костарева оставляла желать лучшего, хоть он быстро и учился. Он явно не успеет набрать нужную форму к восхождению.
— Володя, ты прошел! — шепнул Генка, услышав знакомую фамилию.
Парень светился от счастья и, кажется, еще до конца не поверил в то, что его назвали. Но переспрашивать было нельзя — Кайрат Айдынович зачитывал имена быстро, без повторений.
Поздравляли друзей коротко, без долгих речей, просто хлопнув по плечу или шепнув «молодец!», никто не хотел за болтовней пропустить и свою фамилию. Я тоже слушал внимательно, радуясь, когда назывались знакомые имена. Взяли Генку, Костю. Через некоторое время назвали Марину, Клима. Еще через десяток фамилий появился Артем. Мне же все не было.