Алые Евангелия
Шрифт:
Кэз прислонил труп Нормы в полулежачем, полусидячем положении напротив преподобного, а затем подвел Гарри к длинному сиденью, идущему по всей длине лимузина.
— Еще немного, Гарольд, — сказал Кэз. — Вот тут!
— Вы слепы, молодой человек? — спросил преподобный.
— Совсем недавно, — ответил Гарри.
— Господи, Господи, — отозвался преподобный. — Вы все чрезвычайно пострадали.
— Можно и так сказать, — отозвался Кэз, выходя из машины, чтобы впустить Лану и Дейла. Только после этого Кэз забрался внутрь сам и, расположившись между Нормой и Дейлом, захлопнул дверь. —
— Вы все выглядите так, будто побывали за, — сказал преподобный.
Дейл застонал. Гарри взял бразды правления в свои руки.
— Спасибо, что остановились. Если возможно, высадите нас в где-нибудь, откуда мы могли бы добраться до Нью-Йорка…
— Нью-Йорка? — уточнил помощник преподобного. — Далеко же вас занесло от дома.
— А где мы? — спросил Гарри.
— Хороший вопрос, — сказал преподобный. — Где мы, преисподняя побери, Уэлсфорд? Такое чувство, что мы едем уже незнамо сколько.
— В Аризоне, преподобный, — ответил Уэлсфорд. Затем, повернувшись к Гарри со товарищи: — Преподобный должен быть в церкви Прескотта через… — он посмотрел на часы — один час и двадцать две минуты.
— Тогда, если вы не против, мы с радостью поедем с вами в Прескотт, — сказал Гарри, — а оттуда будем выбираться сами.
Ассистент нервно взглянул на Кутчавера, который, казалось, даже не услышал предложения Гарри. Уэлсфорд с напряженным интересом пристально смотрел на остальных Сошедших.
— Вы не против, преподобный? — спросил Уэлсфорд.
— Что?
— Если они поедут с нами в Прескотт.
— Прескотт…, — пробормотал погруженный в размышления сказал Кутчавер.
— Это означает "да" или "нет"?
Преподобный не ответил на вопрос; его внимание было приковано к Кэзу с Дейлом, теперь державшимся за руки. Наконец преподобный произнес с почти нежной доверительностью: — А вы, братья, какова ваша история?
Ни один не ответил. Гарри знал, что последует дальше, и, не смотря на утомление, он с нетерпением ожидал горького разочарования, которое предстояло испытать дорогому преподобному. Он выбрал не тот день, чтобы привести этих заблудших грешников к своему Господу.
— Бедные чада, — сказал преподобный. — Пребывать в заблуждении, что такими родились. Какие тяготы вам пришлось вынести. Но у Господа на все есть план, сыновья мои. Как бы ни было трудно нам это понять.
— А у Него есть? — спросил Кэз.
— Конечно, дитя. Конечно. Каким бы грехам вы ни предавались, Он призывает вас оставить их и принять Его прощение и защиту. О, cлава в вышних Богу — теперь я так ясно вижу это. Именно поэтому вы здесь! Спасибо Тебе, Господи…
— Ну вот, началось, — сказал Гарри, и по его лицу расплылась улыбка.
Преподобный продолжал упорно навязывать свое.
— Благодарение Господу, что Он передал вас под мою опеку, чтобы я мог спасти ваши души!
На этот раз застонал Кэз.
— Бог никогда не испытывает нас сверх того, что мы способны вынести! — продолжил преподобный. — Будьте уверены, как в том, что я сижу здесь прямо перед вами, если вы не покаетесь, то никогда не увидите свет Небес. Но я могу спасти вас. Еще не поздно, дети мои! Желаете ли вы избегнуть пламени Адова?
— Ада нет, — сказал Гарри. — Больше нет.
—
— Ужас какой, — сказал Гарри.
— Именно. И я клянусь Кровью Христа, Дьявол есть в вас, — во всех вас — но, во имя Христа, я могу изгнать его. Я могу…
Преподобного прервал смех Гарри. — Господи Боже. Слышали когда-нибудь выражение "знайте свою аудиторию"? — спросил Гарри, атмосфера в лимузине начала накаляться. — Клянусь душой этой дорогой мне женщины, сидящей рядом с вами, что мы только что выбрались из Ада, описываемого вами. Туда мы последовали за демоном, чтобы вернуть свою подругу. Мы видели, как чумной туман истребил местное население. Мы видели, как магия выкосила целые армии. Мы видели мертвым самого Дьявола, а затем воскресшего и вознесшегося на громадном морском чудище в небо, где он взломал крышу Ада и обрушил его всем на головы. Нам едва удалось спастись. Мы голодны, избиты и мы скорбим. И мы не намерены выслушивать ваши проповеди, Преп. Так что, либо заткнитесь, либо убирайтесь на хрен, потому что эта машина едет в Нью-Йорк.
— Я-я-я, — заикаясь, произнес преподобный. — Я-я… Водитель!
Преподобный с силой ударил по стеклянной перегородке, отделявшей водителя от остальной части салона. — Водитель!
— У вас все в порядке? — отозвался водитель.
— Нет, — взвизгнул Уэлсфорд. — Останови машину!
Водитель послушно подогнал машину к обочине пустынного шоссе и вышел из нее, захлопнув свою дверь, а затем прошел вдоль машины, чтобы открыть дверь со стороны преподобного. Водитель низко наклонился, заглянул в лимузин. И обнаружил, что все спокойно сидят на своих местах.
— В чем проблема, преподобный?
— Эти путники безнадежны! Они обречены на муки адские и тащат за собой любого, повстречавшегося им.
— Конечно они такие, — сказал водитель, успокаивая своего босса. — И что, вы хотите, чтобы они вышли?
— Да! — выкрикнул преподобный.
Водитель бросил на пассажиров сочувственный взгляд. — Ну хорошо. Преподобный говорит вон — значит вон.
— Мы выйдем в Нью-Йорке, — заявил Гарри.
— Не умничай, парень. Значит так, у нас тут турне преподобного, и он направляется в Прескотт, а потом — забыл, куда, блин, дальше. Но Нью-Йорк в списке не значится. Так что вам нужно найти себе другую машину.
— Или другого водителя, — заметил Кэз из-за его спины. Он выскользнул с пассажирской стороны, пока водитель пробирался к задней части лимузина, а покидая Ад, не забыл про свой нож. Он махнул им в сторону водителя, отреагировавшего быстро и однозначно.
— Забирайте машину. Только не трогайте меня, ладно? У меня пятеро детей. Пятеро гребаных детей, и никакой жены. Хотите убедиться? У меня есть фото. Он полез в пиджак.
— Не сомневаюсь, что ты отличный производитель, — сказал Кэз. — Но мне не нужны фото твоих детишек. Просто помоги преподобному выбраться из машины.