Алые Евангелия
Шрифт:
Но первым делом ему нужно подняться и покинуть адскую пустошь, не привлекая к себе лишнего внимания. Ангельское присутствие росло; он видел, как они выходят из темноты, окружавшей его, стремясь рассмотреть руины Ада. Он воспользовался их болезненным интересом и наметил путь отхода, уводивший его подальше от наводящих ужас мест, привлекавших хладнокровное внимание ангелов, и проходивший через узкие щели между наваленными кучами камнями.
Как только он немного удалился от наиболее кровавых мест, дело пошло легче. Он нашел мертвого солдата в одеянии, достаточно просторном, чтобы он смог закутаться в него. Он снял одежду с солдата и обернул ее вокруг собственного
5
Д'Амур сидел в темноте. Независимо от времени суток — день или ночь — кругом только темнота. Пребывание слепым в Аду казалось едва ли реальным, но как только он вернулся в Нью-Йорк — в свою квартиру, а затем и в свой офис — он начал понимать всю безжалостность последнего проклятия, наложенного на него жрецом Ада. Как и все, наделенные даром зрения, он воспринимал его как должное. Он жил, полагаясь на глаза. Они сделали возможным его существование в извечном настоящем. Пока можно смотреть вперед, он мог хотя бы попытаться не оглядываться назад. Теперь, ориентируясь в своем мире, ему приходилось полагаться на память, а память вырывала его из настоящего и заставляла постоянно погружаться в мутные воды прошлого. Он хотел снова быть здесь и сейчас, хотя ему и раньше это особо хорошо не удавалось.
Не имея причин думать, что его проклятию будет положен конец, Гарри решил закрыть агентство. Да и в деньгах он как будто тоже больше не испытывал нужды. Как только Кэз и Гарри были исключены из числа подозреваемых в смерти Нормы, вопросы, связанные с ее имуществом, были улажены. Для женщины, жившей столь скромно, Норма была довольно обеспеченной. Гарри с удивлением обнаружил, что ей принадлежит здание, в котором она жила, а также половина зданий поблизости, несколько заправочных станций, пара автосалонов и остров у побережья Калифорнии. Она все оставила Гарри.
Тем не менее, даже с его новообретенным богатством, решение закрыть контору стало для Гарри сильным потрясением, и Кэз стал его единственным якорем, удерживающим от безумия. Окончательно утвердившись в своем решении, Гарри с Кэзом отправились в его офис и проверили все дела, оставшиеся незакрытыми на момент, когда они отправились в погоню за Нормой. Среди них оказалась парочка, которые, по мнению Гарри, он уже практически завершил и сможет закончить, если Кэз поможет ему. Но большинство дел были просто невыполнимы для слепого, поэтому он обзвонил всех клиентов и объяснил, что с ним произошел несчастный случай и он не в состоянии закончить работу, на которую согласился. В случае внесения авансов, он пообещал их вернуть.
— Такое ощущение, что я умер, — сказал он Кэз, когда закончил.
— Но ты не умер.
— И я должен быть благодарен, так?
— Верно.
— А вот и ни фига.
— Гарольд, я люблю тебя, но у меня нет сил подбадривать тебя. Почему бы нам не отложить плаканье в жилетку, пока не расскажешь мне, что ты собираешься делать со всем этим дерьмом?
— Это дерьмо — моя жизнь, Кэз. Постарайся проявить немного сострадания.
— Ты начинаешь говорить как еще больший гомик, чем я. Грустные размышления хорошо смотрятся только в кино. Поверь мне, в реальной жизни это чертовски раздражает. Может начнем просматривать доки, чтобы понять, какие ты хочешь оставить? Тебе нужно убраться из офиса до конца следующей недели.
— Не стоило отказываться от него.
— И что с этим делать? Открыть автошколу?
— Ладно-ладно, я понял.
Гарри протянул руку, стремясь схватить со своего
— Ты передвинул мое виски?
— Точно.
— Зачем?
— Ты как-то невнятно разговаривал со своими клиентами.
Гарри посидел мгновение, переваривая слова Кэза, а затем сменил тему.
— Как семейная жизнь?
— Очуметь, — сказал Кэз. — Дейл — лучшее, что когда-либо случалось со мной. Тебе следует позвонить Лане. У вас много общего. Главное, вы оба — упрямые засранцы.
— Ага, — сказал Гарри, жалея, что у него нечем залиться.
6
На сколько мог судить жрец Ада, небесный камень раскололся на три массивные части. От них разлетелись как булыжники размером с ладонь, так и крупные обломки, достаточно большие, чтобы сойти за небольшие луны.
Весь Ад был практически сровнен с землей обрушившимся небом, в результате чего Сенобиту оставалось только догадываться о своем местоположении по ходу движения. Он ощутил, что наконец-то обнаружил развалины города, и его предположение подтвердилось, когда он наткнулся на раскол в скале, представлявший собой едва заметную трещину на одном конце и зиявший разломом, возможно, с четверть мили на другом. Он подошел к узкому концу расщелины и заглянул в ее глубины. Чтобы разглядеть что-нибудь внизу, света не хватало даже для таких чувствительных глаз, как у него, по крайней мере, до тех пор, пока несколько всполохов желтого пламени не вырвались из расщелины и не осветили обломки на дне.
Он разглядел здесь дома самых богатых демонов: Полумесяц семейства Кроули с его идеальными беломраморными домами, возведенными по серповидной кривой, которые некогда были обращены к древней роще деревьев Триасакат — как гласила легенда: если они когда-нибудь заболеют, не поздоровится и городу. А если они погибнут, то погибнет и город. Вот оно — доказательство, лежащее в руинах на дне расщелины и подсвечиваемое огнем, освещавшим ранее только адские глубины. Он увидел несколько ветвей Триасаката, расщепленных и лишенных листвы, а в воздухе висел сладковатый запах их живицы.
Жрец Ада по большей части был несуеверен, но несколько случаев преодолели границы его недоверия и легли в основу его понимания мироздания. Легенда о деревьях Триасакат нашло свое подтверждение. Странно сказать — учитывая, что он был свидетелем падения каменного свода и знал, что ничто под ним не могло уцелеть, — он сохранял надежду, что деревья Триасаката каким-то чудом смогут избежать всеобщей участи. Но нет. Небо погубило все.
И он сыграл во всем этом не последнюю роль. Если бы не его амбиции, не пришлось бы подниматься на борьбу супротив Люцифера. А не очнись Люцифер от смертного сна, и небо было бы по-прежнему на месте. Так что эта тишина, эта смерть — его рук дело. Именно то, чего, по его размышлениям, он хотел с самого начала.
7
Кэз закончил упаковывать вещи Гарри и убыл позаботиться о Дейле. Ожидая возвращения друга, Гарри сидел у приоткрытого окна и прислушивался к изменениям в потоке машин при смене огней светофора на перекрестке. Послеобеденное время приближалось к ужину; участок голубого неба, видневшийся между зданиями, неуклонно темнел. Сейчас движение станет еще более интенсивным, так как поток пополнится людьми, направляющимися домой или на ужин, пока их головы продолжают гудеть от информации, принесенной днем текущим. Конечно, работа могла быть занозой в заднице, но у нее была цель, а что есть жизнь, любая жизнь, его жизнь, без цели?