Американец
Шрифт:
— Красивая шлюшка, — сказал мне Роблэн, протягивая папку Серизоль.
В его архивах имелась лишь часть ее дела. Другую часть я обнаружил в архиве полиции нравов… Это еще одно доказательство того, что разные службы не спешат поделиться с коллегами-конкурентами всей своей информацией. А мы привыкли считать, что это нормально…
В действительности, Лилиан не была похожа на обычную проститутку. Она не числилась в списках девочек, работающих на сутенера, работающих индивидуально или принадлежащих какому-то заведению — обычных подопечных полиции нравов до принятия закона Марты Ришар. Осторожная итальянка никогда не связывалась с продажными девками подпольных публичных домов. Она работала под прикрытием профессии свободной манекенщицы… Лилиан даже получила кое-какое специальное образование: ходила на курсы макияжа в специальной школе на виа Венето в Риме. Свое настоящее имя Клаудина она сменила на Лилиан, подчиняясь моде на это имя, господствовавшей в среде парикмахеров, маникюрш и косметичек. Еще в самом юном возрасте она обращала на себя внимание длинными черными волосами, голубыми глазами и стройной фигурой даже таких избалованных и пресыщенных людей, как модельеры.
У этой очаровательной девушки была только одна страсть: меха. Она была просто заворожена гладким, блестящим, шелковистым мехом… Поскольку ее отец — скромный точильщик ножей в старом квартале Неаполя Спакканаполи с трудом мог бы предложить ей даже муфту из кролика, она в шестнадцать лет решила зарабатывать деньги сама. Ее красота позволила сделать первый шаг: богатый поклонник оплатил ей занятия в школе манекенщиц. Она уехала в Рим.
Но Лилиан недолго оставалась манекенщицей. Однажды, когда она красовалась в баре гостиницы «Берниши» на площади Барберини, ее увидел пожилой мужчина и влюбился без памяти. Это был папаша Массьяк, император ночных заведений на левом берегу Сены в Париже. Он настоял на том, чтобы Лилиан уехала из Италии и поселилась в его апартаментах в Пасси на последнем этаже суперсовременного небоскреба, откуда была видна вся Сена от Нотр-Дам до моста Мирабо. Лилиан, наконец, смогла осуществить свою мечту: покупать меха и драгоценности, жить в праздности и роскоши.
Увы! Хотя папаша Массьяк и владел заведениями в Монпарнасе и в Сен Жермен де Пре, ему не удалось избежать серьезных проблем с полицией в связи с темной историей пропажи ценных бумаг в Банке Меконга [4] .
… Три года тюрьмы за скупку краденого. Выйдя из тюрьмы Санте, он поклялся заниматься только чистым бизнесом…
Но, как говорится, горбатого могила исправит. Подвела неосторожность, вернее этот тип — фальшивомонетчик, который предложил ему купить немецкие марки по смехотворно низкой цене.
4
См. «Осведомитель».
Типография на улице Рэймон-Лоссеран работала с полной отдачей. Торговля шла очень бойко, и капитал рос. До тех пор, пока однажды, спрятанный в багажнике автомашины, в подпольную типографию не ворвался с револьвером в руке комиссар Бенаму — ас из финансовой полиции, и папаша Массьяк снова оказался в вонючей камере тюрьмы Санте.
К счастью, Лилиан осталась на свободе. С неожиданной твердостью она взяла под свой контроль всю ночную империю своего покровителя. Никто так и не узнал, что она сделала это по приказу мафии. Как никто и не мог предположить, что она уже давно в связи с Рокко Мессиной, с которым она встречалась во время своих частых выездов в Рим.
Благодаря сообщению Интерпола, я смог взять след,
XI
Я пересек улицу Витторио Эммануэле по направлению к фонтану Претория. Постепенно привыкаю к окружающей обстановке, хотя поначалу чувствовал себя не в своей тарелке. Кругом царила атмосфера радостной беспечности. Я плыл в потоке увешанных фотоаппаратами туристов, листающих путеводители «Адриатика».
— Приятель, пожалуйста, ресторан «Чарльстон-Ла Терраца».
Скрепя сердце, я остановил первое проезжавшее такси. Лиры, полученные мною на вокзале в Риме, летят на ветер гораздо быстрее, чем я думал: еще в гостинице «Центральная» я отметил, что ресторан «Терраца» был четырехзвездный… Четыре звезды и не звездой меньше!
Я едва успел бросить беглый взгляд на скалистый силуэт горы Пеллегрино, как мы оказались на широкой авеню, по бокам которой громоздились рекламные щиты.
— Справа — море, — сказал шофер, решивший таким образом отработать чаевые.
Конечно, море было справа…
Но пока я видел только стройные ряды пляжных кабинок. Наконец, открылась круглая бухта с темно-синей водой, на поверхности которой мелькали многочисленные паруса, стремившиеся в открытое море, потом показался город-сад, усыпанный виллами, находящимися среди прекрасных цветов. Такси остановилось перед «Терраца», полностью оправдывавшим свое название: ресторан имел шикарную террасу с великолепным видом на море. Когда мне придется оплатить счет, то хоть эта красота меня немного утешит.
Лавируя между столиками, я добрался до бара на открытом воздухе.
Доктор Поджи ждал меня, взгромоздившись на высокий стул у стойки бара. Он был одет в синюю морскую куртку, белые брюки и белые туфли, его темные волосы были тщательно зализаны. Заметив меня, он вскочил со стула и склонился в почтительном поклоне.
— Добрый день, синьор Борниш. Надеюсь, вы без труда отыскали меня?
Я познакомился с ним в Париже, где он выполнял очередное задание. Его загорелое лицо, блестящие волосы и тонкие усики напоминали мне певца Дарио Морено. Поджи был заместителем начальника оперативной группы, по-нашему, уголовной полиции, в округе Палермо. Именно его выбрал министр внутренних дел Италии для наведения порядка на Сицилии. Труднейшая задача, и он знал об этом. Родом он был из Пьемонта. Мафия не имела никакого влияния на него и уже дважды пыталась убить его. В Палермо часто раздаются выстрелы.
— Дорогой синьор Борниш, я пригласил вас не на площадь Витторио, где расположена моя служба, только потому, что не хотел, чтобы вас увидели. Здесь нужно быть крайне осторожным. «Мартини»?
— Красное, пожалуйста.
Поджи подозвал официанта в белой куртке. Узкое лицо официанта имело землистый оттенок и напоминало ужасные рожи местных бандитов. Мой собеседник заказал аперитив таким сухим и требовательным тоном, что невольно смутил меня и даже шокировал. В моем взгляде он прочитал неодобрение и с улыбкой объяснил мне:
— Этот человек рассчитывал сколотить состояние и Соединенных Штатах. Однако быстро вернулся оттуда, промотав те деньжата которые у него были. Здесь оказался среди таких же вечно голодных людей, однако ждет случая, который вытащит его из переделки и приблизит к сильным мира сего. Сейчас, сжав зубы, должен работать официантом. Если найдет необходимую поддержку, то вернется в Бруклин или Канзас-Сити. Снова станет владельцем гаража, который вынужден был бросить из-за какой-то темной истории, которую я до конца не понял… Итак, вас интересует Мессина?
Доктор Поджи был нашим союзником, и я, несмотря на мою привычную осторожность, рассказал ему все, что знал. Честно говоря, я не открыл ему ничего нового, о чем можно было судить по выражению его лица. Внезапно до меня дошло, что он является одним из авторов донесений итальянской полиции, которые были в моем досье. Я оказался в дурацком положении. Поджи выпил глоток «Мартини», которое официант поставил перед нами, проглотил одну оливу и несколько секунд собирался с мыслями. Затем он заговорил… Только теперь я узнал, кем же на самом деле был этот Американец, которого я знал только по фотографии и отпечаткам пальцев…