Аморальные байки с плохими словами
Шрифт:
— Сержант Нягу! — собрав остатки воли в кулак, крикнул офицер, — Порошок на анализ, задержанного под конвой. Пробейте все данные об этом экземпляре. Результаты экспертизы немедленно в Бухарест. И еще, … дайте ему теплое одеяло, — он протянул вошедшему солдату капсулу и алюминиевый жетон. "Похоже, одичавшая Украина готовит серьезное вторжение в католический мир при помощи наемников-мусульман… Дался им этот остров Змеиный и Карпатский перешеек… Мда, пора учить арабский, черт подери…" — подумал офицер и принялся писать рапорт о задержании "небывалого шпиона".
Пошло три дня с отъезда наших "сюрвивайлов", а они не возвращались. И я, по правде говоря, стал немного переживать за Ролика
— Слышь, Витька, а этот твой школьный повар, он пацан нормальный? Ты за ним странных завихрений не замечал? — крикнул я Витьке в котлован. — Че то задержался он там на Турунчуке! Как бы не пропал.
— Да, он экспериментатор еще тот. Как открыл рыбный ресторан, у него сплошное шах-наме в котелке — ответил Витюха, стягивая опалубку проволокой, — еще во втором классе он облеплял песком собачьи какашки, заворачивал в конфетную обертку и дарил девочкам. Некоторые кушали… К тому же, заметь, шеф, у него левая рука всегда в кармане штанов. Это подозрительно. Первый признак маниакальной депрессии.
— Витюха, гад, если твой маньяк-однокласник сгинет без вести — ты будешь отвечать…
— Да ладно, шеф, у меня таких друзей половина школы… Хочешь, я тебе Колю-кришнаита привезу? Он, бля, как лошадь — одни яблоки и жрет. Травоядный.
— Нет, не надо, Витя. Пусть твои школьные друзья траву щипают дома… И хватит трындеть — опалубку поставишь косо — уволю!
Опалубка стояла в котловане, тросы были сплетены в надежный стальной каркас и предстояло залить бетоном мощные стены джокервиля. Песок был высыпан неподалеку и оставалось лишь подавать его с цементом в бетономешелку. Но проблема была в том, что никто, включая Зинку, не знал где Веник спрятал свой цемент. И спрятал хорошо. Не только воры и бомжи не могли его украсть, но и мы, излазив вдоль и поперек все ферму не обнаружили нигде намека на двеннадцать тонн цемента. Он провалился как сквозь землю…
— Сквозь землю! — вдруг закричала Зинка. — Я знаю где цемент! Ну как я сразу не догадалась… У нас же сзади бани устроен под землей большой отстойник. Его еще военные забетонировали для фильтровки сточных вод. По санитарным нормам так необходимо. Он там припрятан, больше негде… Вот я дура!!
Мы ринулись за баню и, действительно, под старым трактором увидели в земле большой люк, закрытый рубероидом. Витька отогнал трактор в сторону, мы отодвинули металлическую крышку и нашим глазам предстало удивительное зрелище: двенадцать тонн прекрасного цемента были покрыты тонкой розовой пенкой. Нежной пенкой от тех самых кролей, которых Витька постирал в машинке. Под двухметровым слоем мокрого цемента навеки с миром упокоилось двести ящиков прочной итальянской плитки и пятьдесят мешков качественного клея. Я пальцем постучал по серой поверхности цемента:
— Прекрасный саркофаг, друзья. Бетонный куб весом в тридцать тонн. Ты, Витя, безумный гений. Осталось лишь тебя слепить из гипса с дохлым кроликом на руках и гладильной доской подмышкой. Изготовить в масштабе четыре к одному, укрепить на этом постаменте и потомство получит замечательный памятник человеческому долбоэпизму. А наши правнуки, обнаружив через тыщщу лет под этим кубом полированую плитку с изящной позолотой будут долго ломать голову над тем, какая же страшная катастрофа здесь произошла… Нужно лишь подождать двадцать восемь дней, пока бетон не наберет прочность.
Витька улыбнулся и развел руками. Йончи плюнул в землю.
— Да ладно Вам, — засмеялась Зинка и утерла слезы, — мой папа такой веселый человек! Он любит юмор и оценит эту шутку. К тому же завтра — Первое Апреля.
С этими словами она вынула у Йончика из за уха острый карандаш и нацарапала прямо на цементе:
С Первым Апреля, папочка!
Твоя Зинуля.
Домой мы возвращались на машине: Вениамин оценил витькины усилия по спасению мертвых кроликов и в благодарность отдал ему армейскую "буханку". Правда, узнав, что при спасении кролей появился побочный эффект в виде саркофага из цемента, хотел машину отобрать назад. Но Зинка помешала. На совесть папе придавила, вспомнила тухлые яйца… короче, обошлось. Витя был счастлив:
— Во поперло, пацаны. Машина — зверь! — целовал он руль, — Я теперь похоронный бизнес развинчу по полной. Ритуальные услуги- это Вам не свадьбы с мордобоем. Клиенты спокойные, не нервничают. Капусту не жмут… Все росвиговские жмурики мои будут…, Ты это, шеф, если кого на кладбище пристроить надо, теперь ко мне обращайся — сделаю скидку. Тебя, вообще, могу бесплатно похорони…
— Спасибо, Витя. — я произнес, листая "Перевод Смыслов", который дал мне Ролик, — как помру, обязательно обращусь, ибо "…Мирская жизнь — всего лишь игра и потеха, а Последняя обитель — это настоящяя жизнь. "
— Сильно написано, — Витя стал серьезным, — надо бы почитать.
— Почитай, почитай. — отозвался Ролик, — Может еще получится вернуть тебя в цивилизованое общество. Недаром мусульмане считают лучшим из людей того, кто желает пролить свет Господа внутрь себя… Только руки сначала помой, засранец. Такими пальцами к Книге прикасаться грех.
Ролик ехал с нами. Брови и ресницы еще не выросли и потому он походил на воинствующего фанатика в обгорелой бандане. Роланда нам вернули после долгого выяснения странных обстоятельств его проникновения за нейтральную полосу. Сначала румынские власти связались с украинским командованием, видимо, в надежде совершить выгодный обмен или получить выкуп. Но украинцы, не долго думая, посоветовали румынам Ролика расстрелять по-тихому и тело прикопать на берегу Турунчука. Мол, у нас и так проблем полно, выборы на носу, министр в отпуске, а тут еще шпионы какие то… Тогда, почуяв недоброе, Ролик заговорил. И заговорил по-немецки. Связались с германским посольством и, идентифицировав личность "разведчика", Ролика отпустили. Немецкий подданый, как никак. Теперь он колыхался рядом со мной на диване, который Витька привинтил к полу УАЗа и набирал на планшете текст:
"Камрад Беркем! Сегодня я прошел очередной этап выживания в сложных условиях. Местность пересеченная, с водными преградами. Умеренная климатическая зона. Рядом море. Территория идеально подходит для устройства тренировочного лагеря. С местными структурами контакт налажен. Набирай группу курсантов и готовь к отправке. Вас примет на базе камрад Вениамин. С уважением, Роланд."
Но "камрад Вениамин" после нашего отъезда несколько пересмотрел свои взгляды на концепцию выживания в Одессе. Он выкопал в лесу все свои заначки с гречневой крупой и теперь, лежа на диване у камина, жрал сладкие финики с курагой и смаковал красное закарпатское вино, привезенное ему в подарок. Накрывшись теплым пледом, он размышлял об открытии интернет-магазина по продаже противогазов, армейской обуви и камуфлированного белья. "Неплохо бы еще столкнуть этим "сюрвивайлам" оцинкованые тазы и пять мешков хозяйственного мыла…А весла куда?… эх, жалко лодка сгнила… продам в нагрузку к сапогам и флягам. Полевые ранцы и санитарные сумки столкну выживальщикам через "Ганзу". Если трафаретом набить "G151", разлетятся как горячие пирожки на ярмарке… Там еще две бухты телефонного кабеля завалялось и костюмы химзащиты… Отвезу на Седьмой километр. Надо же когда то расчистить этот чертов чердак!" — думал Веник. Джокервиль так и не сложился — вместо бункера молдавские работяги отлили Вениамину прекрасный бассейн с террасой. С просторной террасы открывался великолепный вид на Черное море. А как Вы думали? Надо же где то купаться его внукам? Касательно внуков сомнений у Веника не было — Йонас, по приезду на Закарпатье, моментально женился на Зинке и вскоре у них родился маленький кучерявый мальчик. Он появился на свет, был счастлив и не знал, что мир катится в бездну, близится Армагеддон и дорожает водка. Он просто жил и улыбался нам своим слюнявым ртом.