Аморальные байки с плохими словами
Шрифт:
— Ну че, поехали в Пузняковцы. — развернул Патефон машину и дал газу.
Пузняковцы знобило второй день. Еще бы: вчера в деревню приезжал шалопай-Витька. Он важно вылез из большой блестящей машины и деловито направился во двор плотника-Петра. С ним было еще трое человек бандитской наружности — лысый в пиджаке и с рулеткой, второй — смуглый молчун и третий — здоровенный хряк с золотой цепью на шее. Целый час подозрительная шайка бродила по двору у Петра. О чем говорили — неясно, лишь было видно как Петро бегал в сарай за топором,
— Ты видал, что городские удумали? — донимала Меланья мужа, сельского учителя, — дубовой лучиной торговать решили. Наверняка импортную партию товара готовят. Каминные спички, не иначе. Я такие в городе видала… Это теперь им Петро спички за валюту будет щепить, а ты сидишь над книжками, как болван… Эх, знала бы, что так будет, лучше бы за Петра девкой пошла.
Деревенский учитель долго вздыхал, затем отложил тетрадки и направился в сарай за топором… Щепить дубовую лучину оказалось занятием несложным.
Наступила затяжная зима. Пузняковцы — деревенька, затерянная в горах, была занесена снегом. Белое покрывало метровым слоем обняло Карпаты, отрезало все пути и дороги до ранней весны. Однако поселение жило. Мерный стук плотницкого топора, словно деревенское сердце, не утихал ни на минуту. К марту нужно было сдать заказ — десять тысяч китайских палочек. Шесть тысяч палочек уже было готово. Перевязанные попарно красным шнуром и завернутые в шероховатую бумагу они бережно складывались на полке в сенях. Время от времени к стуку со двора дяди Пети присоединялись мерные удары с других хозяйств: соседи не хотели отставать и упорно кололи "импортные спички". Соседке Меланье удалось выманить у Петра пару образцов и теперь незатейливую поделку копировал и стар и млад. В работу шло все: старый дубовый штакетник, почтовые скамейки и даже высушеный гонт, заготовленный на покрытие церкви. Постепенно "спички" становились деревенской валютой.
Приближалась весна. Проект китайского ресторана был готов, но Патефон не появлялся. На телефонные звонки не отвечал. Я заподозрил неладное. И мои сомнения развеял дизайнер Славик, подлец каких поискать надо. Сидя в кафе, он потягивал зеленый чай с медом и лоснился от удовольствия:
— Понимаешь Валдис, — конкурент вальяжно раскинулся напротив меня, — твоя идея с китайским рестораном оказалась… как бы тебе сказать… нежизнеспособной. Патефон как рассказал пацанам, про чайную комнату, его на смех подняли. И жареных собак закарпатские авторитеты не едят…
— Собак корейцы едят, Славик. — пояснил Витька. Он сидел рядом со мной.
— Неважно. — Славик отпил из чашки и тяжело вздохнул. — Короче, извини брат, но пришлось за дело браться профессионалу.
— Тебе?
— А что, в городе есть еще профессионалы? — искренне удивился дизайнер.
— Ну, и что ты смог предложил Патефону? — мне вдруг стало интересно. — Небось какой нибудь ацтецкий бред, типа "Мачу-Пикчу".
— Ну почему сразу "Мачу-Пикчу", — Славик нервно заерзал по диванам. С этим заведением его связывали неприятные воспоминания. — Мы же европейцы. Да и пацанам нашим пицца на углях нравится больше, чем жареная собака… Я итальянскую концепцию двинул. Венеция, каналы, гондольеры. Ресторан так и будет называться — "Венецианская ночь".
— Романтично. — протянул я уныло. Потеря Патефона, как клиента была для меня фатальной. — Витька, не хочешь гондольером устроиться? С веслом и мандолиной ты будешь смотреться роскошно.
У Витьки шаловливо блеснули глаза. Похоже, что петь итальянские серенады посреди ночного озера ему было не впервой.
— А что, гондолы эти прямо с Италии привезут? — спросил Витек.
— Зачем с Италии? Вон, под Феодосией нашли мастера-судостроителя: — шесть гондол за двенадцать тыщь баксов сделает…
— Ты рехнулся, Славик! — Витька выплюнул чай обратно в чашку. — Двенадцать штук за пару деревянных лодок! Вон, у меня в деревне дядька есть — профессиональный плотник. Купола церковные, алтари, мебель — все что хочешь делает. Лодки любые — запросто. Мне в прошлом году лодку собрал за пару баксов… Двенадцать зеленых кусков! Шизанулись люди!.. Да шесть гондол он соберет за штуку капусты. Оптовый заказ… Впрочем, решил на бабло линять, то линяй красиво… Мне по барабану.
— Постой, постой, Витюха, — оживился дизайнер. — Я же заказ еще не разместил… где там твой плотник проживает?
"Ну, бля, сейчас начнется, — мелькнула в голове мысль. — Там дядя Петя тьму-тьмущую китайских палочек настрогал. Хватит на годы вперед в Пузняковцах печи топить… а еще Славик с гондолами прикатит… это будет полный армагеддон".
— Не стоит, Славик, поверь мне на слово… Да ты в Пузняковцы сейчас и не проберешься, — вмешался я в диалог, — Горы снегом занесены, дорога раскисшая.
— Еще как проберусь! — Славик отодвинул занавеску и указал на патефоновский джип за окном. — Мне Патефон свой агрегат подогнал, чтобы я организационные вопросы решал. Да я на таких шипах к черту в задницу залезу! Так что там за плотник, Витюша?
— Дядей Петей зовут. — Витька лениво ковырял спичкой в зубах. — Третья хата справа. Во дворе колодец дубовый стоит. Причем, мужик не жадный — работает практически без аванса — пару баксов сунешь ему в карман и дело в шоколаде… Кстати, Славик, с тебя причитается за ценную информацию. Не жмись, угости коньяком.
Спустя месяц позвонил телефон:
— Слышь, архитектор, — узнал я голос Патефона. — помнишь том домик на озере? Ты же мне проект обещал нарисовать… только мы с пацанами решили, что китайский стиль — это немного не то… Давай чето попроще.
— Так тебе же Славик пиццерию с гондолами сочинил, вроде…
— Славик, падла, слинял на моем джипе вместе баблом!!! — рассвирипел Патефоныч. — Я ему десятку зелени отсыпал и машину дал поездить. Пропал, гнида! Уже месяц на связь не выходит. Ты его не видел, архитектор?
— Я чего ему, мать Тереза? — ответил я вежливо, — у меня свой собственный идиот-подсобник есть. А насчет китайского ресторана ты прав. Нам фен-шуй не подходит… Надо полинезийскую тематику развивать. Приезжай, обсудим концепцию.