Anamnesis morbi. (История болезни)
Шрифт:
Тина озадаченно посмотрела на пистолет. Оказывается, вести из него прицельную стрельбу практически невозможно. То ли дело ружье! Она, не выпуская из руки оружия, вытащила из ствола гильзу и вставила новый патрон. Звонко защелкнулся стопор. Тина удовлетворенно вздохнула: ну вот, теперь она вооружена до зубов. Самое время подумать о том, что делать дальше.
Несмотря на постыдное бегство толстяка с поля боя, ситуация оставалась патовой. Враг все еще был жив и вооружен. Наверняка сейчас, зализывая в подвале раны, он, также, как и Тина, обдумывает дальнейшие действия. Стоит только
Что же делать? Постараться все-таки найти мобильник? Ох, не успеет: ну не помнит она точно, куда его засунула, вечная беда! Пока будет рыскать по всему дому, Мессанж ее ухлопает, как в тире. Заберет свою амфору и поедет пить кофе.
Значит, надо брать Алекса и выбираться отсюда. Тихонько пробраться в холл, схватить сына и незаметно выскользнуть из дома. А там — в машину и ходу! До полицейского участка минут десять езды. И у нее будет запас времени в одну-две минуты, пока толстяк опомнится, услышав шум двигателя, и выскочит следом. Должно, должно получиться!
Впрочем, есть еще один вариант. Тина задумалась: а не спуститься ли ей самой в подвал? Добить подонка и спокойно вызвать полицию? Женщина невольно усмехнулась: вот уж не подозревала у себя такой хладнокровной жестокости! Ну просто Терминатор какой-то…
Она потрясла головой, пытаясь избавиться от наваждения. Понятно, что лезть сейчас в подвал было бы чистым безумием: в большом и довольно-таки захламленном помещении раненый Мессанж мог затаиться где угодно. И держать на прицеле вход точно так же, как она сейчас контролирует выход из подвала. Стоит только ей показаться на лестнице, она тут же получит пулю. Нет, этот вариант отпадает!
Значит, остается только бежать. Тина осторожно, на цыпочках, переместилась к выходу из кухни, не забывая держать на мушке подвальную дверь. Снизу не доносилось ни звука. Пятясь, женщина вышла в холл и огляделась в поисках сына.
Алекс полулежал в кресле, тяжело дыша в полудреме. По горящим щекам Тина поняла, что малыша опять лихорадит. «Градусов тридцать девять, а то и больше», — привычно оценила она. Как некстати!
Чтобы подойти к креслу, ей пришлось бы на какое-то время упустить из поля зрения подвальную дверь, из которой в любой момент мог появиться Мессанж. Тина в нерешительности остановилась, переводя взгляд с сына на вход в подмезелье. Наконец решилась.
Так же тихо, стараясь не производить ни малейшего шума, она быстро пересекла комнату и подняла на руки Алекса (господи, горячий-то какой!). Поудобнее ухватив его левой рукой (что оказалось весьма непростым делом, если учесть, что этой же рукой она держала ружье!), Тина поспешно вернулась на свою прежнюю позицию, откуда хорошо просматривался вход в подвал. Толстяк не появлялся.
Осторожно пятясь, она дошла до входной двери и спиной толкнула ее. Дверь распахнулась неожиданно легко, издав довольно громкий стук. Тина внутренне сжалась и замерла, взяв на мушку вход
И опрометью бросилась за угол, к гаражу. Ее «Пежо» стоял на площадке, под фонарем — там же, где она его и оставила. Уже подбегая к машине, Тина заметила какую-то неправильность в ней. Что-то изменилось в привычных пропорциях изящного «француза». Женщина присмотрелась и больно закусила губу от досады.
Все четыре шины «Пежо» были спущены. Пока она валялась без сознания, бандиты позаботились о том, чтобы исключить любую возможность ее бегства. Мало того, судя по приоткрытому капоту автомобиля, «адвокаты» покопались и там, окончательно превратив машину в неподвижную груду железа.
В панике Тина заметалась по двору, пытаясь сообразить, что же ей делать дальше. Воспользоваться машиной бандитов? Но у нее нет ключей, а заводить автомобиль без них, как это делают герои боевиков, она не умеет. Бежать пешком? Бесполезно, с Алексом на руках она далеко не убежит, да и скрыться здесь, среди голых камней, просто негде… а до поселка, до людей идти минут тридцать. Не успеть, толстяк наверняка вот-вот опомнится и предпримет новую попытку атаки. Тина прислушалась, но, кроме шума ночного прибоя, не услышала ничего…
…И вновь, в который уж раз за этот вечер, обругала себя за тупость: как она могла забыть о море?! У маленького деревянного причала на волнах покачивалась моторная лодка. Небольшая, но довольно мощная, способная развить скорость около двадцати узлов. Тина мысленно прикинула: чтобы обогнуть пустынный мыс, отделяющий ее дом от поселка, ей понадобится около двадцати минут… впрочем, нет: море довольно сильно штормит, так что путь займет примерно в два раза больше времени. Пусть так, главное — все это время они с Алексом будут в безопасности — толстяк уж точно не сможет их достать!
Приняв решение, Тина помчалась к берегу, прижимая к себе спящего сына. Она пронеслась по освещаемой фонарями мощеной дорожке, каким-то чудом не поскользнувшись на покрытых росой каменных плитах, и оказалась на дощатом настиле причала. Так, вот и лодка. Перегнувшись вниз, Тина аккуратно уложила на скамью сына и спрыгнула следом. Бросив оружие на дно лодки, женщина, срывая ногти, принялась отвязывать швартовый конец.
Пуля расщепила доску всего в нескольких сантиметрах от ее головы. Пригнувшись, Тина обернулась: от дома к ним мчался Мессанж, целясь на ходу и что-то крича. За шумом прибоя слов слышно не было, да Тина и не вслушивалась. Она схватила ружье и навскидку, почти не целясь, выстрелила в приближающегося врага дуплетом.
Помогло. Толстяк тут же плюхнулся на землю, продолжая, впрочем, вести огонь. Но лежа, видимо, целиться ему было несподручно: пули ложились довольно далеко от Тины.
Она вновь завозилась с узлом. Намокший канат поддавался с трудом, но все-таки дело, хоть и медленно, но продвигалось. Тина обернулась: Мессанж уже был на ногах и, неуклюже пригибаясь, вновь проворно двигался в сторону причала. Стрелять он перестал, сообразив, наверное, что с такой дистанции из пистолета он в нее не попадет.