Андриеш
Шрифт:
Я в твоей, дружочек, власти —
Хоть порви меня на части,
Но такой не нужно страсти
И такой пыхтящей пасти.
Что ты, Рыло, дышишь тяжко?
Нешто ты оглох, бедняжка?
Отпусти, добром прошу,
Я тебе убавлю лоску —
Враз тебя я удушу,
Коль попортишь мне прическу!
Но не слышит Мордарыло,
Злоба в нем заговорила.
«Вас не отпущу, пока
Не расплющу гайдука,
Буду ждать до зорьки ранней,
Уничтожу
«Будь по-твоему, дурак,
Сам себе ты, видно, враг,
Но втяни свой мерзкий коготь
И не смей хоть парня трогать!
Ты еще не знаешь многого:
Он идет в Чубэрье логово,
Он не ест телячьих почек
И не кушает котлет:
Он, любезный наш дружочек,
Яростный чубэроед!
Сам не видишь, что ль, каков
Пожиратель гайдуков!
Отпусти его, зараза!»
Вылупил четыре глаза
Вихря Черного слуга,
Поднял лапы и рога,
Андриеша отпустил,
Но, в приливе свежих сил,
На Пэкалу всею тушей
Вновь насел.
«Чудак, послушай!
Как тебе не жалко лап?
Постарел ты,
Сник,
Ослаб…
На тебя взглянуть — мученье!
Нужно, друг, тебе леченье,
Прекратим твои мытарства
И, отвергнувши коварство,
Сделаем тебе лекарство!
Травка в этих есть горах,
Высоко — ну просто страх!
Сделать из нее настой
(Прямо скажем, непростой)
Да тебе хлебнуть глоточек —
Вновь окрепнешь, мой молодчик,
Оживешь, как прежде, — чудо!
И — смотаешься отсюда.
Этот я настой, понятно,
Подарю тебе бесплатно,
Вновь вернусь в твои объятья, —
И ответ готов держать я,
Все грехи мои замаливать,
Ни один с себя не сваливать,
Проводить с тобой года, —
Можешь съесть меня тогда…
Что, не веришь?
Почему?»
«Грр! Хрр! У-у-у-у! Ммму-у!»
«Что мычишь ты, как скотина?
Уверяю господина —
Я вовеки не солгу,
Потому что не могу!
Я прошу тебя, заразу,
Хоть разок поверить мне,
Потому что я ни разу
В жизни не солгал… во сне.
Так что — только на денек
Ухожу я, куманек!»
И поверил Мордарыло,
Отпустил весельчака,
Хоть намял ему бока, —
От кошмарного сурка
Заорала б и горилла!
А Пэкале — хоть бы хны:
Встал и подтянул штаны,
И сказал:
«Дружок, лежи,
О Пэкале не тужи.
Коль меня ты отпустил,
Коль на вольной воле я,
Не дыши по мере сил
Ты как можно долее!
Вплоть до умопомрачения
Для удачности лечения!
Если утомишься — пой.
Жди меня, болван тупой!
Жди меня, мой друг, мой свет,
Много дней и много лет.
Если ж я нарушу слово
И случайно не вернусь —
Все равно, дружок, не трусь,
Жди, как друга дорогого,
Жди меня в последнем сне,
Ты дороже черта мне,
Больно ты, любезный, прост
Соли мне насыпь на хвост…»
Вверх полезли оба друга.
Скоро стала вся округа
С черной высоты видна,
Снова, снова грудь полна
Самым чистым, животворным
Воздухом высокогорным!
Воздух радует, пьянит,
На траву прилечь манит,
Полежать часок, вздремнуть
И опять пуститься в путь.
А внизу стоит и ждет
Жалкий-жалкий обормот…
И Пэкала плюнул: «Пусть
Я вернусь к нему, когда
Станет розой лебеда
Или пасху справит лошадь…
Жаждешь, милый, укокошить
Андриеша и меня?
Предстоит тебе возня,
Что-то, милый, мне сдается,
Долго ждать тебе придется!
Жди, лежи и вой уныло —
Стату-Палма-Морда-Рыло!»
Заалели небеса,
Пала на цветы роса,
И воспрянули друзья
От дневного забытья,
Отдохнувши
понемногу,
Снова двинулись в дорогу.
Так идут они лесочком
По кустарникам, по кочкам,
Вот уже пересекли
Поле ароматное
И… увидели вдали
Что-то непонятное.
Говорит Пэкала другу:
«Эх, теперь бы нам кольчугу
Иль мечей волшебных груду,
Чую — быть сегодня худу.
Так что, парень, разумей
Смысл сегодняшней невзгоды:
Нас четыре ждет подводы,
В каждой — трехголовый змей!
Это Вихрь сегодня Черный
Встретил ратью нас отборной!
Заграждают змеи путь —
Хорошо бы их надуть.
Впрочем, друг любезный мой,
Не вернуться ль нам домой?
Их не обойти никак,
Нет, чтоб спрятаться, ухаба…
«Нет, Пэкала, я — не рак,
Да и ты, видать, не баба».
«Ну-ка, ну-ка, Андриеш!
Друга ловкостью потешь!
Впрямь сдаваться не пристало».
«Поступлю, как ты, Пэкала!»
«Ну, давай, давай, давай,
Не зевай да поспевай,
Осторожней только, малый!»
«Ничего! Учен Пэкалой!»