Андрогин
Шрифт:
Часть ІІI
Стадия Урана. Исихия и Андрогин
Зрелище, открывшееся глазам Павла Вигилярного после возвращения сознания в его тело, относилось к разряду невозможных. Под скалой пылал большой костер. В нем горело вдесятеро больше сухих ветвей, чем натаскали они с Лидией. Вокруг костра собралось пять молодых женщин, среди которых он узнал обеих любительниц текилы. Их волосы были распущены, ноги босы, а Лилия стояла совершенно нагая. Тела
Вигилярный-младший сделал попытку привстать, но не смог. Его руки и ноги крепко связали капроновыми веревками. Со своей позиции Павел Петрович мог видеть лишь малую часть площадки перед скалой. Он резко дернулся, пытаясь опереть плечи на выступающий камень и тем увеличить свои возможности обозревать окружающее. Этим движением он зацепил что-то стеклянное. Оно зазвенело. Лидия оглянулась, внимательно посмотрела на связанного историка, потом снова сосредоточила внимание на пламени, хищные языки которого тянулись к ее ладоням. Вигилярный заметил ее отстраненный холодный взгляд. В ней не было заметно и тени той веселой оторвы, с которой он кувыркался на здешних камнях.
«Это убийцы профессора, оборотни, – мелькнула в голове младшего паническая мысль. – Они нас развели, как последних лошар… Су-у-уки! А где же Саша? Убили? Или только связали, как меня? Для чего? Что эти твари собираются со мной сделать?»
– Кто вы такие? – громко крикнул он женщинам. – Где мой брат? – и еще громче: – Саша! Ты меня слышишь?
Брат не отозвался. Эхо, отраженное горами, вернулось завыванием: «Ыш-и-и-шь…»
– Лежи тихо, – приказала одна из женщин. – Если будешь вопить, мы тебе рот заклеим.
Ее голос показался знакомым.
«Мама дорогая! – за долю секунды все тело Вигилярного покрылось холодной испариной. – Это же киллерша, замочившая Гречика … Та самая спортивная девка. Мне тапки».
Он закрыл глаза, пытаясь сконцентрировать мысли. Потом напряг запястья и плечи, проверяя прочность веревок. Зря. Капрон болезненно врезался в тело. Вигилярный почувствовал, как заныли его опухшие кисти, и попытался определить, сколько времени могло пройти с того момента, когда он потерял сознание. Учитывая, что на небе вызвездило, он решил, что минуло не менее двух часов.
«Чего это гребаные ведьмы там ворожат? – он снова попытался опереться на вертикальную глыбу в изголовье. – В чем состоит их план? Зачем им понадобилось разжигать такой огромный костер? Зажарить меня хотят, как барана, на вертеле? Хм… Не смешно… А зачем эта чертова сука Лилька все время бегает голышом? Может, это у них такая извращенная лесбийская секта? Банда розовых колдуний?»
А еще его мучила мысль о том, что он сам подговорил старшего брата прийти в это гиблое место. Прийти, как оказалось, прямехонько во вражье логово. Почему так произошло? Сколько процентов
Его вопросы остались без ответов. Возле костра продолжался безмолвный ритуал, потрескивали горящие ветки, время от времени среди сосен каркал ворон.
Неожиданно одна из женщин отозвалась на крики птицы.
– Отче Ворон, сущий по невинной крови, хорошо ли слышишь меня?
– Кр-р! – резко, будто прорубая топором ночную тишь, отозвалась птица; от этого крика волосы на голове Павла Петровича зашевелились.
– Чьими устами ты желаешь поведать нам волю крови?
– Кра-кр-р!
– Благодарю тебя за совет, отец Ворон, мы будем слушать нашу сестру, как тебя самого. Мы будем спрашивать у нее советов, как спрашивали бы у тебя. Мы будем подчиняться ее воле, как подчинялись бы воле Той, на плечах Которой ты преодолел безмолвие времени и молчание смерти. Сестра, каким умением ты владеешь? Ведь тот, кто не владеет истинным ремеслом, не способен войти к Таре.
– Спроси меня, – услышал он мелодичный голос Лидии, – я ткачиха.
– Ты нам не нужна. У нас есть искуснейшая ткачиха Лина, дочь Ламы.
– Спроси меня, о, привратница, – снова пропела Лидия. – Я целительница, ученица северного ветра.
– Ты нам не нужна. У нас уже есть целительница Роксана, дочь Мокоши, могильной праматери.
– Спроси меня, о, избранная. Я певица и танцовщица.
– Ты нам не нужна. Нас тешит своим пением и танцами Глица, дочь Мары и Каймы.
– Спроси меня, суровая сестра. Я истинная воительница, разрушительница смертной плоти.
– Ты нам не нужна. Нас защищают меч и стрелы бесстрашной Сербы, дочери Карны.
– Спроси меня, Навна. Я чистая и незапятнанная предательством, я обращена лицом к звездам, я та, кто приносит подношения Таре. Я сильная и искусная во всех истинных ремеслах.
– Сестры, возрадуйтесь, к нам пришла та, которую мы ждали. – Голос привратницы налился неожиданной силой, вознесся к звездам, эхо от скал усилило его, а ночь впитала этот голос и все его горные и долинные отзвуки в свои бархатные складки, как песок впитывает воду. – Сестры, возрадуйтесь, призванная жрица пришла к Звезде-Таре, именуемой Харвад, к Третьей Таре, восставшей после Агадхи и Смилданаха. Зачем, о жрица, ты принесла пыль внешнего мира на ногах своих?
– Я обошла три святыни предков и молилась на семи могилах, – отозвалась Лидия. – Я общалась с людьми Света, вкушала хлеб в домах неистовых, слышала слова, оглашенные во враждебных храмах. Я видела зло и жестокость, несправедливость и предательство. Свет покидает наш мир, сестры, как и предупреждали нас мудрые предки.
– Как мы можем избежать этого, жрица?
– Спроси меня. Я была глазами избранных в пустынях упадка.
– Сможем ли мы уничтожить неправедных властителей и облегчить ярмо на выях человеческих?