Ангелмасса
Шрифт:
— И что же они?
— Мы оснастили их поисковым оборудованием, — сказал Пирбазари. — Но не научили даже азам тактики и стратегии. Я лишь надеюсь, что они не набросились, очертя голову, на корабли Пакса, а организовали среди астероидов нечто вроде партизанских групп.
Форсайт поморщился.
— Будем надеяться, что они не только храбры, но и сообразительны, — ответил он. — А пока попробуем выяснить, что там происходит.
Глава 32
Чандрис распахнула массивную дверь «Стардаст Металз» и вошла в вестибюль, застеленный широким ковровым покрытием. Женщина-регистратор, величественно восседавшая за столом размером с мастерскую «Газели», прилежно стучала по клавишам маленького изящного компьютерного терминала. Невнимательному наблюдателю могло показаться, что она с головой ушла в работу и не замечает посетительницу.
Однако для Чандрис с ее наметанным взглядом было совершенно очевидно, что это всего лишь притворство. Поза и движения женщины подсказали девушке, что она ее увидела и гадает, кто эта незваная гостья.
Чандрис так и не успела как следует освоить манеру одеваться, присущую высшему классу, а на Серафе у нее было куда меньше возможностей попрактиковаться, чем на «Хиррусе». Облачившись во все лучшее, что только смогла найти, она, должно быть, выглядела едва ли не оборванкой.
Однако у нее не было времени заниматься своей внешностью. К тому же на этот раз она не собиралась разыгрывать роль утонченной обольстительницы. Пришла пора апеллировать к одному из самых низменных человеческих качеств.
К жадности.
Когда Чандрис оставалось до стола три шага, женщина наконец подняла голову.
— Доброе утро, — сказала она. Ее голос был в достаточной мере любезен, однако взгляд, которым она окинула наряд девушки, выражал пренебрежение. — Могу ли я чем-нибудь вам помочь?
— Да, — ответила Чандрис, кивком указав на пять дверей в плавно изогнутой стене за регистрационным столом. По крайней мере, тон и жесты высшего класса удавались ей неплохо, и она заметила, что это произвело на женщину определенное впечатление. — Пожалуйста, передайте господину Альберту Тумзу, что с ним хочет встретиться Чандрис Адриесса. Мы познакомились на борту «Хирруса» во время перелета с Лорелеи.
На мгновение ей показалось, что женщина ответит отказом или хотя бы потребует документы. Однако, судя по всему, благородные манеры гостьи пробудили ее деловой инстинкт, и она, не говоря ни слова, взяла трубку телефона.
— Господин Тумз, мисс Чандрис Адриесса просит с вами встречи, — произнесла она.
Около минуты она молча слушала, то и дело поглядывая на Чандрис. Девушка смотрела на нее с самым безразличным видом, перебирая в мозгу всевозможные варианты отступления на тот случай, если придется уносить ноги. Если Тумз сейчас звонит в полицию…
Женщина положила трубку.
— Он примет вас незамедлительно, мисс Адриесса, — ледяным тоном произнесла она. — Пройдите в центральную Дверь за моей спиной.
— Благодарю вас, — сказала Чандрис, огибая стол. Она понимала, что это еще ничего не значит. Возможно, Тумзу захотелось немножко проучить ее, пока полицейский наряд будет ехать сюда.
Как только она приблизилась к двери, та открылась. Высоко вскинув голову, девушка вошла в комнату.
Тумз стоял у кресла с мягкой обивкой. Его кабинет был вдвое просторнее вестибюля, и в этом огромном помещении его стол казался относительно небольшим.
— Привет, Чандрис, — сказал он. — Давненько не встречались, правда?
— Рада вас видеть, — отозвалась Чандрис, внимательно рассматривая его по пути к столу. Он выглядел точно таким же, как на «Хиррусе», только был трезв. Он излучал все тот же небрежный шарм, своеобразную смесь самолюбия и эгоизма. Он встретил девушку все той же хищной улыбкой.
А может быть, и нет. На поверхности все было как раньше, однако, приблизившись, Чандрис уловила в его осанке осторожность и напряжение, которых не замечала прежде. Быть может, причиной тому было то, что теперь они находились в его кабинете, в окружении людей, с которыми он работал?
Или это оттого, что, когда Тумз видел ее в последний раз, она шагала к посадочному челноку в сопровождении людей в форме?
— Итак, — заговорил Тумз, выходя ей навстречу и пробираясь узким проходом между столом и компьютерной стойкой с множеством дисплеев. Он точно рассчитал шаги и оказался напротив стола одновременно с Чандрис. — Чем вы занимались все эти недели?
На какую-то долю секунды Чандрис показалось, будто бы он ждет от нее поцелуя, но что-то заставило ее воздержаться от этого.
— У меня было много дел, — ответила она, бросив взгляд на кресла и диваны вдоль стены по правую руку.
Тумз уловил намек.
— Давайте устроимся поудобнее, — предложил он, жестом указывая на длинную кушетку, обивка которой, казалось, сплошь состояла из белых перьев. — И вы мне все расскажете.
По пути к кушетке в мозгу девушки промелькнул добрый десяток мыслей. Надеется ли Тумз вновь воспользоваться ее благосклонностью, которой, как ему кажется, он добился на борту «Хирруса»? Или он попросту играет с ней, как кошка с мышью, дожидаясь появления полиции?
Приблизившись к кушетке, Чандрис села с краю. К ее легкому изумлению, Тумз даже не подумал расположиться рядом.
— Надеюсь, ваши затруднения с таможней преодолены? — спросил он, занимая кресло напротив.
Он явно подталкивал ее ко лжи. Слишком явно.
— Вы знаете не хуже меня, — с легким упреком произнесла Чандрис. — Таможня здесь ни при чем. В некотором смысле я прокатилась зайцем.
— В некотором смысле?
— У меня был билет до Лорелеи, — объяснила девушка. На лице Тумза не возникло ни малейшего признака удивления. Вероятно, он ознакомился с официальной версией случившегося. — В низшем классе. Я решила лететь дальше, на Сераф.
— Зачем?
В своей прежней жизни Чандрис всегда имела про запас какую-нибудь душещипательную историю, но теперь она предпочла сказать правду:
— Мне требовалось скрыться от одного человека, но у меня было слишком мало денег.
— Вам это удалось?
— Надеюсь, да. — Представив, что где-нибудь поблизости прячется Триллинг, Чандрис невольно вздрогнула. — Он нипочем не станет искать меня здесь.
Тумз вскинул брови.
— Полагаю, вы выразились иносказательно, — с нажимом произнес он. — Мой кабинет не предназначен для того, чтобы служить приютом для беглянок.