Ангелофилия
Шрифт:
Никто тогда еще не представлял про золотой миллиард, потому что еще много чего не было, и в том числе нужного количества лампочек, еще не было антибиотиков, приемников, передатчиков. ГОЭЛРО на подходе. Но есть враги революции и их много, и много красной материи.
Этого не спрячешь. А врагов все больше и больше и они скрываются. Если представить, что полстраны неграмотные, урожай не уродился, зарплату не выдали, жить не на что, войну проигрываем, в войсках бардак, попам не верим и поэтому Бога нет – вот тогда и посмотрим, насколько мы неспокойные
В таком состоянии и человек не человек, а так, мясо, которое можно жечь, травить, морить голодом, штыками колоть, расстреливать, кромсать, как подручный материал. Мясо! Судя по историческим фактам, можно смеясь кожу снимать, подобно ассирийцам, сердца вырывать, подобно викингам, майя, сорматам и другим дикарям прошлого. Легко. Люди-зомби в наркотическом и массовом психозе, опьяненные кровью, не остановимы.
Раскаленные они вошли в раж. Ледяной водой для них могла стать решительность царя. Но он отрекся!
Экстаз ненависти, визги, крики, проклятия, молчаливое вожделение палачей. Как будто приговаривая: «А что же вы нас так долго за людей не считали, в крепостничестве гноили, выкупаться не давали, Юрьев день и тот отменили, дворяне и помещики вы наши зажравшиеся. Вот сейчас и посмотрим, чем вы набиты. Может быть, золотом. Чем вы отличаетесь от нас? А попы поддакивали, почти как сейчас. Тела поотъедали будь здоров, рояль провисает. На фоне Афонских старцев, столпников и преподобного Серафима Саровского контрастирует».
Вот и получили! И нечего роптать. Где же ваш пост? Когда худеть начнете? Под рясами жуть какая пингвинья жировая мощь! Может, поэтому народ с таким удовольствием купола посшибал, потому что лжи много и несправедливости накопилось, в ваших проповедях. Друг друга не слышали и не видели, оглохли и ослепли. Ложь вместо правды.
А тем временем разврат достиг критической отметки, оттого что часть трудового народа, так называемого пролетариата, от голода, злости и потерянной веры оказались легкой добычей манипуляторов.
Распутин в спальне царицы! Охма! Конец! Дыма без огня. Под кайфом вседозволенности, напридумывав черт знает чего, в них и воспряла вековая жуть, естественно, под граммотным руководством искристо-правдивых большевиков. Пиши не пиши, а все равно всей жути не прочувствуешь, пока не увидишь тысячи острых вил и горящих дворянских гнезд.
Кто-то скажет, после Сталина, Гитлера, Пол Пота, чумы, инквизиции, революций, конкистадоров уже ничего не страшно. Все испробовано, а от разъяренной толпы убегать. Но это еще не конец. И то, что тогда готовы были за правое дело и убивали даже матерей и сестер, в голод детей поедали – это еще не конец триллера под названием «чело-век».
Думали, зазорчик, на всякий пожарный, имеется и ничего. Надеялись видно, что чуток выпустят дури, потом покаятся и Бог простит. А если нет, так и тем более. А что! Вот уже трехсотого расстрелял и до сих пор никакого наказания.
В почете! Душегуб – звучит гордо, почти как сверхчеловек. Он убийца! Говорят затаив дыхание. Не каждый на такое способен! Ему все можно. У нас ими, восхищаются. А если так, да пошло бы все. А если что, то и покаяться никогда не поздно – зазорчик-то есть.
Никуда не денутся, отпустят грешки. Нас таких много. А человечка-то выдрессировали религиозными посулами, а он опять за свое – кусается, плюется, матерится, насилует. Есть родимый хочет.
А щель всепрощения. Ее еще никто не замазал, не залатал. Многие и сейчас ждут своего часа. Уже устали ждать наши смирняшечки. В их генах страшная память беснующей толпы. Они догадываются, что, как дедам и отцам, им тоже понравится. Им хочется убивать, но они пока сдерживаются. А пока каждый на своем месте пьет кровь. Попивает. А попы все наяривают, обещают отпущение – только плати. А графа Толстого к анафеме! За что, ироды? За что? На себя-то давно смотрели ? И не думали!
15
Мелодия
День выдался ясным. На солнце подсыхало. Но в тени слякоть: вода, песок, подмерзшие собачьи экскременты. Ветер дунет и в глаза. Потом моешь промываешь, а в них все равно что то еще мельче, чем песок, кристаллы.
Около дома потоп. Соседка меняет деревянные окна на пластиковые. Мусорка после праздников через край, повсюду бутылки, «Тетрапаки». Снег сырой и смуглый. После долгой зимы люди наслаждаются теплом и как будто складывают про запас. На площади перед торговым центром «Рублик» людно и весело. Весна.
Множество красивых улыбчивых лиц. Весна, молодость – это прекрасно! Иногда по большим праздникам проходят концерты. Люди сидят на лавках, разговаривают, некоторые улыбчиво молчат, ждут, краем глаза следят за детьми и взрослыми. Вытирают вспотевшие лбы, щурясь от яркого света. Покупают в подворотнях с лотков дешевые темные очки, радуясь припеку, расстегивая куртки, мнут шапки. Хочется тепла и света! И еще любви и счастья. И всего то!
Неспеша иду с детьми к ближайшему кинотеатру. Расписания не знаем. Дети, что-то рассказывают и смеются. У некоторых разговор, наивно восторженный, у других по-взрослому поставленный ловкий. Уже с детства постановки, с подходцем. Знают, кого из взрослых похвалить, чтоб затем что-то попросить, а кого из ровесников поругать и при этом каким тоном и в какой момент.
Вот и сейчас племяшка рассказала об однокласснике. «Он лезет не в свой-и де-ллла! Он всех обижа-а-а-ает и обзыва-а-а-ает». Затем радостно поделилась, что папа подарит ей сотовый за десять тысяч. На вопрос «Почему именно ей, а не старшему брату?», объяснила, что он плохо учится и к тому же кхыкает.
И сразу же показала, как именно он кхыкает, хотя все и так знали и видели это кхыканье, которое не так давно, около года назад, сменило подергивание глазом. Теперь глаз не дергался, и, признаюсь, я думал, что маленький хитрец тогда делал это, чтобы обратить на себя внимание.