Английский язык с Энтони Хоупом. Узник Зенды / Anthony Hope. The Prisoner Of Zenda
Шрифт:
“Though, faith,” said Rupert, “it’s little he cares (хотя, честное слово, это его мало заботит). He’s mad about the princess, you know (он сходит с ума по принцессе, знаете ли). He talks of nothing but cutting the play-actor’s throat (он не говорит ни о чем /другом/, кроме /того, как/ перерезать глотку тому лицедею).”
Didn’t he, indeed (неужели; indeed /межд./ – да ну? да что вы!)?
“And if I do it for him, what do you think he’s promised me (и если
The unhappy woman raised her hands above her head, in prayer or in despair (несчастная женщина воздела руки над головой в молитве либо в отчаянии).
“But I detest waiting,” said Rupert (но я ненавижу ждать, – сказал Руперт); and I saw that he was about to lay his hand on her again (и я увидел, что он намерен снова распустить руки: «положить свою руку на нее»), when there was a noise of a door in the room opening, and a harsh voice cried (когда послышался шум открывающейся двери, и грубый голос крикнул):
“What are you doing here, sir (что вы здесь делаете, сэр)?”
Rupert turned his back to the window, bowed low (Руперт, повернувшись спиной к окну, низко поклонился), and said, in his loud, merry tones (и сказал своим громким веселым тоном): “Apologizing for your absence, sir (извиняюсь за ваше отсутствие, сэр). Could I leave the lady alone (мог ли я оставить даму одну)?”
If I had kept my revolver with me, I should have been very sorely tempted. Being spared the temptation, I merely added this new score to his account.
“Though, faith,” said Rupert, “it’s little he cares. He’s mad about the princess, you know. He talks of nothing but cutting the play-actor’s throat.”
Didn’t he, indeed?
“And if I do it for him, what do you think he’s promised me?”
The unhappy woman raised her hands above her head, in prayer or in despair.
“But I detest waiting,” said Rupert; and I saw that he was about to lay his hand on her again, when there was a noise of a door in the room opening, and a harsh voice cried:
“What are you doing here, sir?”
Rupert turned his back to the window, bowed low, and said, in his loud, merry tones: “Apologizing for your absence, sir. Could I leave the lady alone?”
The newcomer must be Black Michael (новоприбывшим был, должно быть, Черный Михаэль). I saw him directly, as he advanced towards the window (я тотчас же увидел его, когда он подошел к окну; directly – прямо; немедленно, тотчас). He caught young Rupert by the arm (он схватил юного Руперта за руку).
“The moat would hold more than the King!” said he, with a significant gesture (этот ров может вместить не только короля! – сказал он, /сделав/ многозначительный жест; to hold – держать; содержать в себе, вмещать).
“Does your Highness threaten me?” asked Rupert (ваше высочество угрожает мне? – спросил Руперт).
“A threat is more warning than most men get from me (/эта/ угроза является предупреждением в большей степени, чем /то, что/ большинство людей слышат от меня = угроза более серьезная, чем когда бы то ни было; to warn – предостерегать, предупреждать; to get – получать).”
“Yet,” observed Rupert, “Rudolf Rassendyll has been much threatened, and yet lives (однако, – заметил Руперт, – Рудольфу Рассендилу /вы/ угрожали достаточно, а он все еще жив)!”
“Am I in fault because my servants bungle?” asked Michael scornfully (а разве это я виноват, что мои слуги плохо делают /свое дело/? – презрительно спросил Михаэль; to bungle – работать неумело).
“Your Highness has run no risk of bungling!” sneered Rupert (/еще бы, ведь вы/, ваше высочество, не рискнули /сами/ его сделать, – усмехнулся Руперт; to run the risk – рисковать).
It was telling the duke that he shirked danger as plain (/о том/, что герцог избегал опасности было сказано так ясно; to shirk – уклоняться, увиливать) as ever I have heard a man told (как я когда-либо слышал, чтобы говорил человек). Black Michael had self-control (Черный Михаэль владел собой). I dare say he scowled – it was a great regret to me (осмелюсь предположить, что он нахмурился – мне было очень жаль: «это было большим сожалением для меня») that I could not see their faces better (что я не мог получше рассмотреть их лица) – but his voice was even and calm, as he answered (но его голос звучал ровно и спокойно, когда он ответил):
“Enough, enough! We mustn’t quarrel, Rupert (довольно, мы не должны ссориться, Руперт). Are Detchard and Bersonin at their posts (Дэтчард и Берзонин на своих местах: «постах»)?”
“They are, sir (да, сэр).”
The newcomer must be Black Michael. I saw him directly, as he advanced towards the window. He caught young Rupert by the arm.
“The moat would hold more than the King!” said he, with a significant gesture.
“Does your Highness threaten me?” asked Rupert.
“A threat is more warning than most men get from me.”
“Yet,” observed Rupert, “Rudolf Rassendyll has been much threatened, and yet lives!”
“Am I in fault because my servants bungle?” asked Michael scornfully.
“Your Highness has run no risk of bungling!” sneered Rupert.
It was telling the duke that he shirked danger as plain as ever I have heard a man told. Black Michael had self-control. I dare say he scowled – it was a great regret to me that I could not see their faces better – but his voice was even and calm, as he answered: