АнтиМетро, Джек Потрошитель
Шрифт:
— Ясней не бывает…. А кого «писал» наш добросердечный и насквозь положительный директор Музея детства? И где установлен сам передатчик?
— Вопрос риторический, — лениво зевнул Артём. — В том плане, что с создавшейся ситуацией надо разбираться дополнительно. Желательно, вдумчиво и без суеты.
— Командир, давай, выдерем из рукояти трости красный прямоугольник? — неожиданно предложил Хантер. — Во-первых, мистер Уилшер — на некоторое время — останется без шпионского оборудования. Во-вторых, прослушаем записанные разговоры…
— Не стоит, старший лейтенант. Наверняка, сейчас в записывающем устройстве находится «чистая» микро-кассета. Кроме того, чьим закадычным приятелем является мистер Фрэнк Уилшер? Правильно, господина Ватсона. Вот, пусть инспектор лично и разбирается во всей этой запутанной истории. Зачем же брать на себя — без чёткого приказа вышестоящего начальства — решение чужих проблем? Дуй, бездельник, к коттеджу и верни трость на прежнее место. Подожди, я захлопну крышку тайника…. У тебя имеется при себе носовой платок? Молодец. Протрёшь от дождевых капель и тросточку, и пол. Потом прикроешь дверь, запрёшь замок и вынешь из него мою отмычку…. Действуй!
Через пятнадцать минут они добежали до знакомого перекрёстка.
«Эге, травмированный негр, как и следовало ожидать, оклемался и отправился восвояси. А кровавая лужа, смытая дождевой водой, исчезла без следа. Кстати, братец, дождик-то закончился…».
— Остановись, старлей, — велел Артём.
Достав из кармана мобильник, он набрал нужный номер.
— Я слушаю! — тут же откликнулся бодрый Танин голос. — У вас, Тёма, всё нормально? Сладили дельце?
— Так точно, амазонка. Отработали по полной программе. Правда, промокли до последней нитки. Готовь сухое бельё и бренди. А ещё душ включи заранее, пусть водичка немного протечёт, чтобы стала погорячее…. А у тебя есть свежие новости?
— Имеются. Куда же без них? Расскажу, если будешь себя хорошо вести, — загадочно пообещала жена. — Наша Катенька разродилась письмецом. Достаточно интересная, на мой взгляд, информация…
Глава двадцать первая
Тайна плюшевых мишек
У наземного вестибюля станции «Майл-Энд» их ночные дороги разошлись: Хантер лениво затрусил по направлению к лондонскому Музею детства, а Артём — размеренным шагом — отправился к мусульманской мечети.
Приняв десятиминутный горячий душ и переодевшись в сухую одежду, он прошёл в комнату.
— Присаживайся, любимый подполковник, — радушно предложила жена, наполняя фужер — из пузатой бутылки — бурой, неприятно пахнущей жидкостью. Бренди заказывали? Получите и распишитесь! Прихлёбывай, милый, и докладывай о результатах прогулки…
Выслушав сообщение о навороченной шпионской аппаратуре, обнаруженной в рукоятке чёрной трости мистера Уилшера, Татьяна призналась:
— Я, честно говоря, ни капли не удивлена. После получения последнего электронного письма от Катерины, об этом можно было догадаться и без авантюрных ночных путешествий, сопровождавшихся метанием увесистых булыжников по живым мишеням. То есть, воспользовавшись обычным среднестатистическим интеллектом.
— Последнее письмо из Питера пришло уже после моего ухода, — напомнил Артём. — Поэтому ваши обвинения в скудоумии, уважаемая мадам Сталкер, являются абсолютно беспочвенными и полностью необоснованными…. Итак, что содержалось в послании от всезнающего начальства?
— Смена цвета лампочки — с изумрудно-зелёного на зелёный луговой — означает, что в одном из вентиляционных ходов полицейского офиса расположены, выстроившись в ряд, усилители. То бишь, тонкие керамические мембраны, помогающие естественным звукам успешно перемещаться в заданном направлении. Такие усилители не нуждаются в дополнительных источниках питания и могут работать практически вечно. Расстояние между отдельными мембранами составляет от десяти до двенадцати метров. Обычные контрольно-проверяющие приборы работу таких усилителей не фиксируют…. Последняя керамическая мембрана совмещена с преобразователем-передатчиком. Здесь естественный звук преобразуется в низкочастотные волны, которые — в свою очередь — передаются на приёмник, где и записываются на специальную съёмную мини-кассету. Такой, вот, английский многослойный пудинг — с маринованными говяжьими почками…
— Ты сказала, мол, в одном из вентиляционных ходов? Откуда взялась такая уверенность?
— Я бы могла отделаться дежурной «грушной» шуткой, мол: — «От двугорбого престарелого верблюда!», — лукаво улыбнулась Таня. — Но, будучи девушкой насквозь серьёзной и положительной, отвечу правдиво и без обязательных едких подколов. Катенька любезно извещает, что именно фирма, где изволит трудиться Герман Уилшер, полтора года назад и осуществляла коренную реконструкцию-модернизацию всей вентиляционной системы Музея детства…. Хочешь, выстрою стройную логическую цепочку?
— Выстраивай, наяда, — подливая в фужер бренди, одобрил Артём. — В этом высоком искусстве тебе нет равных.
— Спасибо, конечно, за правдивый и заслуженный комплимент…. Милый, а ты — случайно — не перебарщиваешь с потреблением данного алкогольного напитка? Я понимаю, что, мол, промок и замёрз, как бездомный щенок поздней осенью. Но, всё же, стоит немного притормозить…. Итак, обещанная логическая цепочка. Первое, семья Уилшеров постоянно и хронически нуждается в деньгах. Второе, Герман — старший из приёмных сыновей — регулярно пишет статьи и очерки для разных газет и журналов. Следовательно, он знаком с редакторами этих изданий. Третье, в лондонском Музее детства проводились плановые ремонтные работы, в которых — так совпало — принимала участие компания, где Герман занимал некую руководящую должность второго порядка. То бишь, что-то вроде начальника строительного участка. Четвёртое, в торце Музея детства расположен полицейский офис Ист-Энда. Пятое, папа и сын решили, воспользовавшись удобной и благоприятной ситуацией, наладить маленький семейный бизнес. То есть, оснастили вентиляционный коридор, соединяющий полицейский офис инспектора Джона Ватсона с кабинетом Фрэнка Уилшера, соответствующей шпионской аппаратурой. Папочка записывал — на специальную «тросточку» — все секретные разговоры, ведущиеся в комнате для полицейских совещаний. А сынок эти записи успешно продавал беспринципным «акулам пера». Как говорится, простенько, но со вкусом…. Одно только для меня остаётся непонятным…
— Что именно, алмазная донна?
— Екатерина подтвердила, что Герман Уилшер уже четыре месяца, как безвылазно сидит в славном российском городе Братске, кормит ненасытных сибирских комаров и — от тоски и безысходности — пьёт горькую.…Неужели наш благовоспитанный и чопорный директор лондонского Музея детства, джентльмен до мозга костей, самолично, сливая информацию о ходе расследования дела современного «Потрошителя», общается с подлыми и жадными редакторами? Торгуется по поводу гонораров? Не могу, хоть убей, представить такую картинку! Что-то здесь — явно — не стыкуется…
Артём, с удовольствием приложившись в очередной раз к фужеру с бренди, посоветовал:
— Не стоит, рассудительная амазонка, забивать голову всякой ерундой. Завтра утром я позвоню инспектору Ватсону и сэру Томасу. Пусть они напрягаются лишний раз и принимают окончательное решение. Мол: — «Сразу арестовать наглого мистера Уилшера? Или же предварительно провести комплекс дополнительных оперативных мероприятий?».
— Каких, собственно, мероприятий?
— Например, английские власти решат, что необходимо привлечь к уголовной ответственности не только сына и отца Уилшеров, виновных в незаконном получении секретных сведений, но и конкретных представителей средств массовой информации, купивших означенные сведения. Впрочем, до этих местных нюансов нам нет никакого дела…