Антропология революции
Шрифт:
Таким образом, пытаясь очертить целевые аудитории анализируемого мессиджа, находим среди них и людей со сформированной украинской культурной идентичностью («щирых» — искренних, настоящих — украинцев), и жаждущую политической романтики молодежь, и разочарованных, и прагматиков. Именно эта способность к полисемии, к успешной коммуникации с разнообразными аудиториями, социальными и культурными группами, имиджевая и ценностная текучесть при сохранении внешних черт решительности, прямоты и являются, на мой взгляд, характерной чертой политического дискурса Юлии Тимошенко, чуть ли не главным секретом ее массовой популярности.
Слово «популярность» здесь особенно уместно — по мнению многих исследователей современной популярной культуры, именно в способности к полисемии, наряду с ярким талантом, состоит секрет успеха таких звезд, как, например, Мадонна или Опра Уинфри: «Все эти медиазвезды — щедро полисемичны, и чем более полисемичен (открыт, open-ended) их публичный имидж, тем больше потенциал популярности. Чем шире и разнообразнее спектр людей, способных признавать и принимать некий медиапродукт, идентифицировать себя с ним в силу различных причин, тем больше потенциал массового успеха. Люди интерпретируют медиазвезд так, чтобы это соответствовало их потребностям, интересам и фантазиям» [508] .
508
Lull James. Media, Communication, Culture… P. 221.
Упорно работая в течение многих лет над своим публичным имиджем (точнее, имиджами), совершенствуя и разнообразя их визуально и вербально, уточняя и расширяя целевые аудитории, Юлия Тимошенко на сегодняшний день накопила своеобразное «портфолио» развитых и действенных публичных образов, своего рода виртуальных персон. С долей условности (ведь речь идет о моем гипотетическом истолковании) набор имиджей в этом «портфолио» можно описать так: «успешная селф-мейд леди», «украинская Жанна д’Арк», «украинская Маргарет Тэтчер», наконец, «украинская Эвита».
Попробуем рассмотреть эти виртуальные персоны детальнее, используя схему анализа культурного героя как коммуникационного феномена, предложенную в свое время американскими культурологами Дж. Нэкбаром и К. Лоузом, по которой следует ответить на ряд ключевых проблемных вопросов о герое: каков основной «мифический» нарратив о нем, каков культурный контекст этой истории, есть ли знаменитые «цитатные» фразы, ассоциируемые с героем (вроде «Хотели как лучше, а получилось как всегда» у Черномырдина или «Эти руки никогда не крали» — у Ющенко); каков наиболее известный визуальный образ героя, какая группа в обществе (социальная, культурная, возрастная) ассоциирует себя с ним в первую очередь, какие идеи и ценности он воплощает и так далее [509] .
509
Детальнее см.: Popular Culture: an Introductory Text / J. Nachbar, K. Lause (Eds.). Bowling Green: Bowling Green State University Press, 1992. P. 317, а в применении к украинским культурным героям — Гриценко О. Своя мудрiсть: нацiональнi мiфологi"i та громадянська релiгiя в Укра"iнi. Ки"iв: УЦКД, 1998 (глава 2.2).
Хронологически это самый ранний и наиболее «натуральный» имидж нашей героини: он сформировался еще в конце 1990-х, когда молодая мультимиллионерша из Днепропетровска, успешная (безо всяких кавычек) руководительница газовой корпорации «Единые энергетические системы Украины», стала одним из лидеров парламентской фракции партии «Громада», возглавляемой скандально известным экс-премьером Павлом Лазаренко. Она не была тогда ни политическим лидером, ни борцом-оппозиционером [510] , ни даже блондинкой с узнаваемой косой. Мелодраматический нарратив о днепропетровской Золушке, выросшей без отца и ставшей благодаря уму и энергии «газовой принцессой» [511] , понадобился тогда нашей героине, вероятно, для того, чтобы, во-первых, нейтрализовать домыслы о нечистом происхождении ее богатства, а во-вторых, убедить общество в своей самостоятельности и как личности, и как женщины-предпринимателя, а значит — и как публичного политика. Наиболее ярким внешним атрибутом этого имиджа стали пресловутые наряды от Louis Vuitton, заменившие самый ранний черно-белый «офисный стиль»; если же говорить о воплощенных в образе «газовой принцессы» ценностях, то это, пожалуй, идеал сильной, самостоятельной современной женщины, добившейся успеха в жестоком мужском мире.
510
Более того — когда «Громада» во главе с уже бывшим премьером П. Лазаренко, объединившись с коммунистами и социалистами, создала антикучмовское большинство в парламенте, Ю. Тимошенко с группой соратников вышла из партии и фракции, перейдя на сторону президента и тем разрушив оппозиционное ему большинство. Эта группа «перебежчиков» и стала ядром партии «Батькiвщина».
511
Среди опубликованных версий этого нарратива назовем две наиболее «жанрово чистые» — повесть-агитку Р. Лозы «Невыполненный заказ» (Киев, 2003, без издательства) и иллюстрированный репортаж «Маленькая большая женщина» в глянцевом журнале «Биографии» (2006. Июль-август. № 3).
Илл. 1. Юлия Тимошенко — «Воин Света» (плакат-календарь на 2007 год).
Целевая аудитория этого образа — в первую очередь, конечно, женщины, но также все люди либеральных, прорыночных взглядов и ориентированная на бизнес-успех как жизненную цель молодежь. Но в то же время восприятие «газовой принцессы» украинским обществом стало ярким примером «эффекта Арчи Банкера»: если для 5–10 % она уже тогда была героиней и образцом для подражания, то для условного большинства — «сообщницей Лазаренко в разворовывании страны» [512] , и понадобились титанические усилия Тимошенко в дни Оранжевой революции и после нее, чтобы частью нейтрализовать, а частью локализовать это неприятие.
512
Стоит напомнить, что Павел Лазаренко (род. в 1953 году), премьер-министр Украины в 1996–1997 годах, задержанный в США в 1999 году по обвинению в вымогательстве, отмывании денег и мошенничестве, был в августе 2006 года приговорен американским судом к девятилетнему заключению и штрафу (просьбы Украины об экстрадиции удовлетворены не были). — Примеч. ред.
Этот публичный имидж Юлии Тимошенко наиболее богат задействованным культурным ресурсом. Моментом рождения образа Тимошенко — борца с «властью Кучмы и его олигархов» обычно считают ее недолгое заключение в СИЗО в 2001 году, но сама зрелищная борьба с олигархами началась еще раньше, на посту вице-премьера по топливно-энергетическим вопросам [513] . А после заточения последовали другие эпизоды героического нарратива: борьба на баррикадах акции «Украина без Кучмы» (2002), «оранжевый» Майдан осенью 2004-го, борьба на премьерском посту с «коррупционерами» из числа «милых друзей» президента (лето 2005-го), борьба с «изменниками национальным интересам», подписавшими газовое соглашение с Россией в январе 2006 года, и т. д.
513
Один из первых репортажей с этого «театра боевых действий» появился в «The Financial Times» еще осенью 2000 года в форме интервью с вице-премьером Тимошенко. Автор назвал нашу героиню controversial, но в первую очередь отметил арсенал ее выразительных средств — «от спокойной улыбки до взгляда, способного пробить стальную плиту» (Ukrainian minister learns how to make power pay // The Financial Times. 2000. November 30).
Богатым оказался и визуальный ряд этого героического образа. Уже упоминался предвыборный плакат «Всем выйти из тени!» — на нем Юлия Владимировна в черном приталенном кожаном плаще взмахивает лазерным мечом — нетрудно «вычислить» возраст и культурный багаж целевой аудитории этого плаката. Несколько иной, более консервативный в культурном смысле адресат — в календаре на 2007 год «Воин Света» (илл. 1), на котором наша героиня в рыцарских латах, опоясанная мечом, но с мечтательным выражением лица позирует на фоне древнерусских храмов, на ладонях у нее трогательные синички (подтекст: Ильич на зимней прогулке, кормящий пугливых снегирей), а внизу — атрибуты культурности: книги, рукописи, гусиное перо в чернильнице… Ценностное содержание этого героического образа — во-первых, воплощенная бескомпромиссная борьба за правду и справедливость, а во-вторых, известные испокон веков моральный кодекс и этика рыцарства.
Целевые аудитории — также довольно разнообразны, от ситуативного протестного электората и романтической молодежи (зрителей «Звездных войн» и «Ночного дозора») — до сторонников радикальных политических взглядов (рыцарские образы, как известно, в Украине широко используются интегральными националистами, и переманивание их электората, пусть небольшого, — одна из вероятных задач этого образа).
Этот героический образ — продукт логического развития предыдущего и прямое следствие успехов Тимошенко и ее политической силы в 2002–2006 годах (с каждыми выборами фракция БЮТ растет, а ее лидер дважды, в 2005 и 2007 годах, становится премьер-министром, несмотря на явную нелюбовь к ней президента). Потребность в изменении (точнее, в своеобразном расслоении) политического имиджа в данном случае можно объяснять как узкопрагматическими соображениями, так и в концептуальном ключе: по мнению уже упомянутых Дж. Нэкбара и К. Лоуза, в американской, да и в большинстве европейских культур всех героев можно условно разделить на два типа — герой-гражданин и герой-бунтарь [514] . И если формировавшийся веками стереотипный образ героя-бунтаря вполне подходит для оппозиционного политика — «борца с преступным режимом», то глава правительства, претендующая на роль национального лидера, воплощение общенациональных ценностей, не может выглядеть и вести себя как бунтарка, даже если продолжает борьбу с нехорошими олигархами.
514
«Герой-гражданин — это фигура, воплощающая мифы, связанные с доминантным течением в американском обществе, с традиционными ценностями общины и нации. А герой-бунтарь — наоборот, олицетворяет идеи и ценности, связанные с индивидуальной свободой, с необходимостью бросить вызов господствующему течению, когда мощный его поток угрожает смыть права меньшинства в пользу правил большинства» (Popular Culture: an Introductory Text. P. 12).
Однако и терять накопленный символический капитал «украинской Жанны д’Арк» было бы неразумно. Поэтому на вооружении Тимошенко остаются оба имиджа — и «Воина Света», и мудрой женщины-лидера [515] . Своеобразным «интерфейсом» между этими публичными образами служит то, что «смягченный» внешний имидж Тимошенко-премьер сочетает с весьма жестким стилем руководства, ориентированным на безусловное достижение поставленной цели, в духе «железной леди» Маргарет Тэтчер.
515
О том, как видит Тимошенко роль национального лидера и функционирование государственной власти, можно получить представление из упомянутой выше повести-агитки Р. Лозы «Невыполненный заказ» (главка «Лидер»), в основу которой легли интервью с Тимошенко: «Украина должна знать в лицо человека, отвечающего за все, происходящее в стране. Она должна иметь дилера, поэтому надо выбирать не разрекламированные партии, а лидера» (Указ. соч. С. 73. Курсив мой. — А. Г.).