Анубис
Шрифт:
— Сейчас вернусь, профессор, — поспешно сказал он, быстрым шагом вышел и плотно прикрыл за собой дверь. Могенс заметил лишь проблеск серого рассветного сумрака, пока дверь раскрывалась, и тем не менее он не только расслышал голос Грейвса, но и то, что тон его был очень возбужденным. Похоже, там, снаружи, разгорался яростный спор. Могенса, впрочем, это нисколько не удивило, как и не тронуло. Редкий человек, по его мнению, через более или менее короткое время общения не вступал с Джонатаном Грейвсом в спор.
Его мысли сейчас были заняты Томом — и прошлым вечером, конечно. Он не помнил, что происходило на кладбище
Особенным же было то, что он нисколько не стеснялся Тома. После того как его с позором изгнали из Гарварда, Могенс никому не поверял эту историю и еще день назад мог бы поклясться, что унесет эту тайну в могилу. И все же он не сокрушался, что доверил Тому события той судьбоносной ночи. Если бы на его месте был кто-то другой, он, не медля ни минуты, оставил бы все это и никогда больше сюда не возвращался. Но, касаемо Тома, его тайна была в надежных руках — это он чувствовал всеми фибрами своей души. Что ни говори, а мальчик прошлой ночью, можно сказать, спас ему жизнь. Если бы он не появился вовремя… Могенса пробил холодный озноб при одной только мысли, что он мог бы оказаться один на один с этой песьеголовой бестией…
Если бы только он смог вспомнить, что произошло на самом деле, когда он повернулся и так внезапно оказался лицом к лицу со страхом из своего прошлого! Но там ничего не было. Его воспоминания обрывались на лицезрении страшного звероподобного рыла, а следующее, что он увидел, был Том, который сидел на табурете возле постели и терпеливо ждал, когда он очнется.
Дверь открылась, вернулся Том. Могенс припомнил громкий спор, свидетелем которого он стал хотя бы на слух, и попробовал что-нибудь прочитать по лицу Тома, но это ему не удалось.
— Что там стряслось? — спросил он прямо. И когда Том на это неопределенно пожал плечами, уточнил: — Надеюсь, у тебя из-за меня нет неприятностей с Грейвсом?
— Нет, — покачал головой Том. — Это один из «кротов».
В первый момент Могенс недоуменно посмотрел на него, но потом вспомнил разговор, который они с Томом вели в машине.
— Один из геологов?
— Они постоянно прокрадываются в лагерь и на кладбище, — подтвердил Том. — Доктор Грейвс страшно бушует по этому поводу. Однажды он даже пригрозил, что пристрелит следующего, кого застанет на месте раскопок. — Он пожал плечами. —
По крайней мере, в этом пункте Могенс был согласен с Томом: он тоже не верил, что угроза Грейвса стрелять в геологов была высказана на полном серьезе. Джонатан Грейвс предпочитал добиваться своих целей куда более тонкими средствами.
— Еще кофе, профессор? — предложил Том.
Хоть Могенс и протянул ему пустую кружку, но в то же время отрицательно покачал головой и жестом дал понять, чтобы Том поставил ее на стол.
— Кажется, я еще не поблагодарил тебя, Том, — сказал он. — Без тебя меня бы сейчас не было в живых.
— Ерунда, — горячо возразил Том и, на секунду сделав испуганное лицо, быстро поправился со смущенной улыбкой: — То есть я хотел сказать, что это вам пришло в голову?
— Ну, если бы этот монстр меня…
— Никакого монстра там не было, профессор, — не дал ему договорить Том.
— Что значит не было? — оторопел Могенс. — Я его видел собственными глазами!
Том ответил не сразу, а когда заговорил, его голос изменился, стал тише, и сам он старался не смотреть Могенсу в глаза.
— Боюсь, это я должен извиняться перед вами, профессор, — сказал он. — Вчера вечером вы видели не монстра, а меня.
— Тебя? — Могенс решительно покачал головой. — Нет, Том, совершенно точно нет. Я знаю, что видел. Я хотел включить свет, но тока не было, и я вспомнил, что ты говорил, чтобы я просто позвал тебя, если будет что-нибудь нужно. Так что я вышел из дома, чтобы поискать тебя. И тут услыхал шаги и заметил какую-то тень. Кто-то бродил по лагерю.
— Мы выключаем генератор сразу, как только последний человек поднимается наверх, — пояснил Том. — Он жрет слишком много горючего, а его специально доставляют из Фриско. — Он поднял плечи. — Надо было предупредить вас. Извините.
Как будто дело было в этом!
— Я видел кого-то, — не отступался Могенс. — И я пошел за ним. Он прокрался через лагерь и направился к старому кладбищу!
— Это был я, — упорствовал Том.
Могенс вытаращил на него глаза:
— Ты?
— Я каждый вечер обхожу лагерь, — подтвердил Том. — А иногда еще раз и ночью. Бывает, что в лагерь пробираются любопытные. Дети из города или индейцы, которые воруют все, что плохо лежит, а потом меняют на выпивку. И другие… с не такими уж безвредными умыслами. Иногда я выхожу и на кладбище, чтобы посмотреть, все ли там как следует. Вчера вечером я тоже ходил туда. И все время мне казалось, что за мной кто-то идет, поэтому я спрятался за могильную плиту и ждал. А когда потом подошли вы… — Он изобразил виноватую гримасу и с видимым усилием посмотрел Могенсу прямо в глаза. — Мне так жаль, профессор. Если бы я знал, что так напугаю вас, то показался бы раньше.
— Не смеши меня! — сказал Могенс. Голос его дрожал. — Зачем ты это делаешь, Том? Чтобы меня успокоить? Ни к чему. Я знаю, что видел!
Но знал ли он на самом деле? А что если Том говорит правду, и это был действительно он, а не чудовище из его прошлого? Тогда ему придется признать, что он, как истеричная старая дева, испугался тени и грохнулся в обморок.
— Я знаю, что я видел, — не сдавался он. Но даже в его собственных ушах это прозвучало как чистое упрямство и уже не столь убежденно.