Арабская поэзия средних веков

Аш-Шанфара

* * *

Поет тебе цепь в Агмате песню свою. Ни плоти твоей, ни душе нет забытья. Вонзалось твое копье жалом змеи, А ныне цепь обвивает тебя, как змея, Не даст растянуться на жестком ложе твоем - Обнимет тесней, не жалость, а жало тая. Лишь богу пожалуюсь в неодолимой тоске, Услышит меня один лишь творец бытия. А те, что не ведают, где и как я живу,- Они мне чужие, они мне уже не друзья. Какие дворцы ты имел и каких певиц! А ныне дворец твой – темница, и цепь – певица твоя

* * *

Надо мною пролетает стая горных куропаток, Пролетает и не знает о темницах, о цепях. И заплакал я невольно,- я хотел умчаться с ними, Не от зависти заплакал, мне свидетелем Аллах. Стать хотел я вольной птицей, чтоб лететь к родным и близким Чтоб с душою беспечальной не встречать рассвет в слезах. Пусть они утрат не знают, пусть

не ведают разлуки, Не проводят дни и ночи в нескончаемых скорбях. Пусть не слышат скрип засова и тюремной двери скрежет, Пусть не знают, как жестоко отравляет сердце страх. У меня одно мечтанье – встреча скорая со смертью, Я не в силах жаждать жизни – цепи на моих ногах.

* * *

О источник моих очей, ты заструился снова. Скорблю и плачу – и жить не хватает силы. Из сердца рвется огонь, как из вулкана лава, Сердце мое пожар и потоп вместило. Вода и огонь враждуют неукротимо, И только моя судьба врагов примирила, Унижен я был, просил судьбу о пощаде, Она же горчайшим горем меня казнила. От сердца живого кусок оторвать невозможно, Чтоб это сердце кровью не исходило. Вы были как звезды, сияли ярче Сатурна И с неба упали, как пламенные светила. Хотя бы чашу грехов моих это горе Перед Создателем в Судный день облегчило! О Фатх, узнав о смерти твоей, я жажду С тобою за гробом увидеться, мой милый! Язид, и тебя хочу увидеть скорее, Хочу скорее уйти из жизни постылой. Как ты за Фатхом ушел, о нем сожалея… Молюсь, чтобы небо к вам милосердно было. Отец и мать, скорбя, взывают к Аллаху: Пусть вечный мир осеняет ваши могилы! И я, и она, и все мы вас не забудем,- Ни доблести вашей, ни юного вашего пыла.

* * *

О Абу Бекр, передай Сильвесу мой привет. Спроси – вспоминает ли аль-Мутамида он? От юноши привет передай дворцу, Который вижу во сне, подавляя стой. Гостили прелестные лани и воины-львы В дворце, что стеной неприступною окружен. Средь тонкостанных красавиц в покоях моих Много провел я ночей, забывая сон. Сравнивал с блеском меча, с темным копьем Светлых и смуглых, их красотою пленен. Та, чей браслет с речною излучиной схож, Ночью ходила со мной на зеленый склон. Пил я вино из чаши и с милых уст, Был я влюбленными взорами опьянен. Лютню любимой услышав, я трепетал, Чудился мне мечей воинственный звон. Сбросив одежды, подруга подобна была Ветке миндальной, раскрывшей первый бутон.

ИБН ЗАЙДУН

* * *

Далекая, всю жизнь мою ты вобрала сполна - И позабыла, кто твой раб, чей мир лишь ты одна; Его забвенью предала и выжгла, как огнем, И в сердце даже места нет для памяти о нем!… Лишь по ночам порой блеснет надежды луч во сне Тогда я верю: счастья миг еще придет ко мне.

* * *

Как рассказать про горькое житье, О радость и страдание мое?! Пускай язык послужит мне письмом И все откроет обо мне самом: О том, что знает лишь один Аллах - Что нет удачи в жизни и в делах; Потерян сон – он не идет ко мне, И нет утехи в пище и вине… Уйти хотел от суетного дня, Но искушение сильней меня. Как старец, юность вспомнивший свою, Я перед солнцем – пред тобой – стою. Но солнце это – под покровом туч… А может, ты – луны полночный луч?

* * *

Увы, покинут я… Но не из неприязни Любимая моя меня подвергла казни, В лицо не бросив мне прямого обвиненья,- А просто чтоб узнать предел долготерпенья. Ей нравилось, что я приказа жду любого, Что умереть готов, когда б сказала слово; Меня благодарить она не прекращала За то, что я прощал,- а ей всегда прощал я. О ивовая ветвь! Газель моей пустыни! Как сделать, чтоб она меня любила ныне?! Награды ждет мое похвальное смиренье… О, как завоевать ее благоволенье?…

* * *

Я вспомнил тебя во дворце аз-Захра - Стояла прекрасного лета пора, Был воздух прозрачен и нежен зефир,- Несли они сердцу спасительный мир; В саду серебрились, звенели ручьи - Как будто упали браслеты твои; Скользил по деревьям луч солнца косой, Клонились цветы под обильной росой: Как будто ко мне заглянули в глаза - И вот и на них появилась слеза,… Раскрылась вдруг роза, свой сон поборя, - Все ярче и ярче пылает заря. И всё здесь – как память о нашей любви, Она неотвратно теснится в крови, И

сердцу от памяти той нелегко - Ведь ты недоступна, ведь ты далеко! Когда бы и вправду меня ветерок К тебе отнести на мгновение мог, Пред взором твоим встал бы я – молодой, Но с бледным лицом, изнуренным бедой… А если б меня перенес ветерок В те дни, когда спал еще злобный мой рок И если б я встретился снова с тобой, То был бы опять я доволен судьбой! Ведь ты драгоценней каменьев любых - Кто любит, находит блаженство без них. Моя драгоценность, бесценная ты, Недавно еще, влюблены и чисты, Друг с другом мы спорили в силе любви… Ужель ты обеты забыла свои?…

* * *

Взошедшая в небе луна – это ты. Как труден мой путь до твоей высоты! Как я укоряю жестокость твою, Но снова любовную песню пою, И снова огонь раскален добела, Хоть ты справедливой, увы, не была! О да, я ошибку свершил без ума, Но я принужден был – ты знаешь сама… А разве и ты не свершила ее? Прости же меня, принужденье мое!

* * *

Превратилась близость в отдаленность, Теплоту сменила отчужденность, Твоего присутствия лишенный, Жду теперь я казни предрешенной! О, поверь мне, в этот час прощальный Ощутил бездонную печаль я, Что сама не старится, а старит И, взамен улыбок, слезы дарит… Мы любви напиток пили оба. Но кругом росла людская злоба, К небесам мольбы врагов летели, Нашу чашу отравить хотели. И завистники не обманулись: Мы в своем напитке захлебнулись, И на землю рухнули стропила, Что любовь нам некогда скрепила; Порвались надежнейшие узы И рассыпались, как с нитки бусы! Но ведь были времена – разлуки Не боялись ни сердца, ни руки; А сейчас надеждою на встречу Ни одно мгновенье не отмечу… Знать хотел бы тот, кто и в несчастье К недругам врагов не обращался,- Получили ль повод для злорадства Вы, нарушив душ святое братство?! Мне разрыв казался страшным бредом; Ты ушла – но я тебе лишь предан! Ты ж врагам для своего позора Так бездумно услаждаешь взоры… После бури ведь покой бывает - Почему ж тоска не убывает? Даже днем не вижу я светила - А с тобой светло и ночью было! Ты была моим душистым миртом, Лишь любовь владела целым миром; Древо страсти к нам клонило ветви, Мы срывали плод любви заветный… Я не скрою, что твоя измена Не избавила меня от плена, И по-прежнему, клянусь Аллахом, Без тебя весь мир считаю прахом! И не нужен друг или другая - Твой, как прежде, раб я и слуга я!… О, гроза! Лети в дворец тенистый, Напои там влагой серебристой Ту, кто в страсти не жалела пыла, Кто вином любви меня поила, И узнай, страдает ли в разлуке Та, что обрекла меня на муки! Ветерок, лети и ты за ливнем - От того, кто ею осчастливлен, Передай привет для той, чье слово К жизни бы меня вернуло снова!… Так она нежна, что кожу ранят Ей браслеты и златые ткани; Так прекрасна – что всегда в короне Видит ее взор мой покоренный; Так светла, что на ее ланитах Яркий свет созвездий знаменитых. Не равны мы с ней происхожденьем - Но любовь известна снисхожденьем… Дивный сад, прохладный сад, в котором Все плоды цвели под нашим взором! О, пора прекрасная услады, Что дарила сказочные клады! О, блаженный час, когда надеждой Укрывали тело, как одеждой, И как знак божественного дара Слышался мне плеск аль-Кяусара!… Вместо райских кущ теперь я вижу Лишь колючки да зловонья жижу! Что же делать, коль на этом свете Мне тебя уж никогда не встретить? Значит, так нам суждено судьбою - Встретимся на небе мы с тобою… Так храни же верность в отдаленье, Пребывая под Аллаха сенью! Все равно я не смирюсь с разлукой - Память о тебе тому порукой, И тому залогом – сновиденья, Что увижу нашей встречи день я!