Аравия. Прошлое и настоящее
Шрифт:
Следует отметить, что в отличие от шейхов Эш-Шамал (Договорного Омана), заключивших с Англией серию кабальных для них договоров, в том числе печально известный Договор о вечном мире, шейх Катара еще долгое время (до 1868 г.) оставался вне договорных отношений с Англией.
В период «политики дела» российские министерства, занятые ее реализацией, действовали слаженно и целеустремленно. Главная установка их скоординированных акций в зоне Персидского залива состояла в усилении там «престижа России», в расширении ее торгово-экономических позиций.
О том, насколько «политика дела» была успешной, можно судить не только по упомянутым уже выше отчетам дипломатов и военных, но и по воспоминаниям посещавших шейхства Прибрежной Аравии российских ученых, путешественников и предпринимателей.
Рассказывая в путевых заметках о своих впечатлениях от научных экспедиций в Кувейт, на Бахрейн и в Мохаммеру, ученый-зоолог Н. Богоявленский с восторгом отзывается о том, как тепло его там встречали. И это правильно. По тому, как тебя принимают в Аравии, можно довольно верно судить о том, как относятся там и к твоему народу, и к твоей стране в целом. В Мохаммере Н. Богоявленского разместили в личной резиденции правителя, в специально отведенном для него помещении. Там же состоялась и его встреча с правителем. Во время беседы шейх, по словам Н. Богоявленского, говорил о том, что русские, и это ему, дескать, доподлинно известно, — «держат слово», и что они «хорошие соседи Персии». Для сопровождения ученого во время его пути в Кувейт шейх выделил вооруженную охрану. В Кувейте шейх Мубарак поселил Н. Богоявленского во дворце, и «принял в высшей степени любезно». На Бахрейне ученому предоставили «покои в гостевом помещении» во дворце правителя; во время беседы шейх, по словам Н. Богоявленского, высказывал «явную заинтересованность» в налаживании торговых связей с «руссами».
Из встреч и бесед с шейхами и из разговоров с местными жителями, сообщает Н. Богоявленский, «я увидел, что на арабском берегу существуют большая симпатия и уважение к России, и очевидное недовольство Англией». «Всеобщим желанием там является присутствие русской военной силы в виде военного судна в водах Персидского залива». «Обаяние там России, как могучей державы, — свидетельствует русский ученый, — очень велико», и у шейхов есть «огромное желание войти в более тесные и в более частые отношения с русскими» (179).
Ключевыми фигурами российской «восточной политики», способствовавшей распространению в Аравии симпатий и уважения к России, являлись граф Сергей Юльевич Витте (1849- 1915 гг.) и гофмейстер граф Владимир Николаевич Ламздорф (1845- 1907 гг.).
Министр иностранных дел Российской империи граф Ламздорф происходил из старинного немецкого аристократического рода. Дед его был генерал-адъютантом, воспитателем императора Николая I. Выросший, по выражению А. Извольского (сменил В. Ламздорфа на посту министра иностранных дел), «на ступенях трона», граф Ламздорф отличался «большим опытом» и отличным, по мнению того же А. Извольского, «знанием дипломатической техники»; обладал «замечательной памятью», и «никогда не забывал воспользоваться аргументами, почерпнутыми из архивов его министерства».
Из «Воспоминаний» А. Извольского (1856-1919 гг.) видно, что, завидуя авторитету графа Ламздорфа среди дипломатов, а порой, и нелестно отзываясь о нем, как преемнике «манер и идей старых времен», унаследованных им от «многих поколений высших чиновников Императорского двора», А. Извольский вместе с тем признавал ум и профессиональные знания В. Ламздорфа. «Никто не был так опытен во всех тонкостях дипломатии», как В. Ламздорф, замечает А. Извольский. Наедине со мной, отмечает, в свою очередь С. Витте, граф Ламздорф «всегда выражал свое мнение толково и с большим знанием дела». По воспоминаниям А. Мосолова, начальника дворцовой канцелярии (1900-1916 гг.), граф Ламздорф был человеком высокообразованным и честолюбивым.
В.Н. Ламздорф окончил Пажеский корпус, самое элитное учебное заведение Императорской России. Был карьерным дипломатом; и заметим, доверенным лицом четырех министров иностранных дел: князя А.М. Горчакова, Н.К. Гирса, князя А.Б. Лобанова-Ростовского и графа М.Н. Муравьева. Граф Ламздорф, говорили российские дипломаты, — это истинный сын своего Отечества, горячий сторонник Великой России.
Граф Сергей Юльевич Витте (1849-1915 гг.), возглавлявший российское правительство в 1903-1906 гг., характеризовался, к примеру, французским послом в Санкт-Петербурге г-ном Бомпара, как «талантливый администратор большой интеллектуальной силы». А. Извольский в своих «Воспоминаниях» отмечает, что «ум графа Витте всегда был направлен на практическое решение вопросов». Основная черта С.Ю. Витте, пишет в своих сочинениях историк Е.В. Тарле, — «жажда деятельности». Единственным и главным для него в жизни были дела и еще раз дела. Не слова и люди, а дела. Хорош для него был тот, кто помогал графу Витте, говорит Е.Тарле; худ тот, кто мешал или вредил графу Витте; безразличен («как муха») тот, кто был не нужен графу Витте (180).
Главной целью его деятельности на посту министра финансов, а потом и главы Совета министров было развитие российской промышленности и торговли. По воспоминаниям современников, С.Ю. Витте отличался лаконичностью речи и «изворотливостью ума». «Всякий раз, — подчеркивает Е. Тарле, — когда русская политика шла не по той дороге, которую указывал Витте, дело кончалось неудачами и опаснейшими осложнениями». Да, он ошибался, допускал просчеты, но умел их вовремя, по выражению Е.Тарле, «обезвреживать».
Судя по воспоминаниям А. Извольского [45] , С.Ю. Витте [46] и В.Н. Ламздорф, «никогда не порывали личной дружбы и близких рабочих отношений». Действовал этот тандем слаженно и энергично, творчески и инициативно. По выражению А. Извольского, работали они «рука об руку». Небезынтересным представляется и тот факт, что сразу же после ухода С.Ю.Витте с поста главы Совета министров (14 апреля 1906 г.), оставил свой пост и вышел в отставку и В.Н.Ламздорф (май 1906 г.).
45
А.П. Извольский (1856-1919 гг.) — посол в Ватикане, Мюнхене, Токио, Копенгагене, Париже, министр иностранных дел Российской империи (1906-1910 гг.).
Графа М.Н. Муравьева в своих «Воспоминаниях» А.П. Извольский характеризует как человека «весьма средних способностей», более того, как человека «невежественного и бездарного», получившего, дескать, свой высокий пост, «заслужив личное расположение императора Николая». Князя А. Лобанова, напротив, описывает как человека «деятельного и благородного», достойного представителя «одной из древнейших линий дома Рюрика».
46
К плеяде видных, российских государственных деятелей (немецкого происхождения) конца XIX- начала XX в. принадлежали С.Ю. Витте, В.К. фон Плеве, В. И. Ламздорф, И.К.Гире, А.Ф.Родигер.
Интеллектуально-мозговым противником политико-дипломатического тандема С.Ю. Витте — В. Н. Ламздорф в схватке России с Англией в Персидском заливе выступало политико-дипломатическое трио англичан в лице лорда Лансдоуна, лорда Керзона и майора П. Кокса. Они сыграли, пожалуй, главную роль в реализации экспансионистских, колониальных устремлений Англии в зоне Персидского залива.
Лорд Лансдоун, занимавший посты вице-короля Индии (1888- 1894 гг.) и секретаря по иностранным делам Великобритании (1900-1905 гг.), вошел в историю английской политики в зоне Персидского залива как автор знаменитой «декларации Лансдоуна» (5 мая 1903 г.). В своей речи в парламенте, сразу же названной журналистами «декларацией Лансдоуна», он сформулировал видение им целей и задач политики Британской империи в бассейне Персидского залива. Суть их состояла в том, что всякая попытка любой другой, кроме Англии, державы укрепиться там должна была рассматриваться английским правительством как casus belli, как повод к объявлению войны (181). «Я решительно заявляю, — подчеркивал лорд Лансдоун, — что создание морской базы или укрепленного пункта в Персидском заливе какой бы то ни было державой мы должны рассматривать как очень серьезную угрозу британским интересам; и мы определенно будем противиться этому всеми имеющимися у нас средствами» (182).
Заметную роль в политико-дипломатических акциях Великобритании в зоне Персидского залива сыграл лорд Керзон. Так же, как и лорд Лансдоун, он продолжительное время исполнял полномочия вице-короля Индии (1899-1905 гг.). Именно он блокировал продвижение в Персидский залив Франции и сорвал замыслы Парижа по утверждению своих позиций в Маскате (1899 г.). Добился распространения влияния Англии на Кувейт. Не пропустил в Персидский залив Германию. Создал колоссальные трудности для деятельности там российской дипломатии. Лорд Керзон был единственным из вице-королей Индии, кто лично посетил район Персидского залива (1903 г.) и во всеуслышание декларировал там незыблемость региональной политики Англии и неизменность ее миссии по поддержанию статус-кво в регионе (183). Персия и шейхства Аравии были для лорда Керзона, по его собственному выражению, лишь «фигурами на шахматной доске мировой политики, где шла игра за мировое господство».