Архив
Шрифт:
— А зачем? — промямлил Колесников. — Спросите, я отвечу. Значит, не мираж. — Колесников замешкался у порога. Он не ожидал встретить Тимофееву в отделе, ее кабинет размещался в другом месте, а суматоху с хлебным точильщиком он как-то всерьез не принимал…
Дверь приоткрылась, и показался угол тележки, а над ним незнакомая Тимофеевой физиономия мужчины.
— Сюда, что ли, править? — вопросил мужчина, тыкая тележку о боковину двери.
Колесников суетливо ухватил край тележки, точно решая — закатить ее в отдел или толкнуть
— Ты чего? — не понял мужчина.
— Что там еще такое? — спросила Тимофеева.
— Новый подсобный рабочий, — загомонил Колесников. — Его прислал директор.
— Хомяков. Ефим Степанович, — представился с порога мужчина и улыбнулся, радуясь знакомству. — Сейчас я ее проведу, погодите. Сей секунд!
— Откуда эти дела? — хмурилась Тимофеева. — Вы что, начали выемку? Вроде заказы лежат еще на столе.
— Нет… Это так, — промямлил Колесников. — Из россыпи.
— Какой? Из сундука? Вижу, вы не оставили своей затеи? — набирал высоту и без того резкий голос Тимофеевой.
Колесников потупившись молчал. Он чувствовал себя неловко перед Хомяковым. И тот оробел, не зная, что делать с тележкой. Назад, что ли, разворачивать?
— Хочу заметить, Евгений Михайлович, вы держите себя слишком вольно. Между тем архив — это государственное учреждение, со своей дисциплиной, — шипела Тимофеева. Она понимала, тут не место вести серьезный разговор с Колесниковым. Она собиралась поговорить с ним спокойно, у себя в кабинете. Обдумала все заранее… Но не могла удержаться. В голове перемешались все прегрешения Колесникова, и еще это самоуправство с документами Краеведческого музея, что были свалены в замшелом сундуке. Казалось, что тут особенного? Пусть копошится себе в этих бумагах, кому он мешает! Умом-то понимала, сладить с собой не могла.
— Телефон звонит! — крикнула Тая. — Телефон! Софья Кондратьевна.
Тимофеева посмотрела на сутулый желтый аппарат, невольно благодаря его за спасительную паузу.
— Слушаю вас! — Тимофеева прикрыла трубкой маленькое пунцовое ушко. Поначалу она не узнала голос Брусницына. Потом поморщилась и, помолчав, ткнула трубку в сторону Колесникова, что продолжал стоять столбом на пороге отдела.
Колесников взял трубку, и, по мере того как он вникал в разговор, его прозрачные глаза темнели, а лицо вытягивалось.
— Постараюсь. Жди в торговом зале, — закончил он и вернул трубку на рычаг. — Софья Кондратьевна, — произнес он сухо, — мне надо отлучиться на полчаса, — он мог и не предупреждать, обеденный перерыв еще не закончился.
— Куда это он вас вызывает? — не удержалась Тимофеева.
— В магазин «Старая книга». Всплыли наши документы, — Колесников направился к своему столу, стягивая на ходу халат.
— Интересно, интересно, — заволновалась Тимофеева. — Очень интересно… Я с вами! Очень мне интересно. Ждите меня у входа, я переоденусь, — она живо выскочила
— И я с вами, — подхватила Тая. — Умираю от любопытства.
Колесников повесил халат и молча предложил Хомякову закуток в углу комнаты, куда можно выложить бумаги из злосчастного сундука.
Они шли гуськом и быстрым шагом. Впереди, на всех парах, Тимофеева, поодаль прихрамывал Колесников, он подвернул на лестнице ногу. Замыкала команду Тая, чуть ли не падая от смеха…
— Посмейся мне еще, посмейся! — бросала через плечо Тимофеева. — Чего смешного?! — и, не дожидаясь объяснения, устремлялась вперед, выискивая в уличной толпе едва заметную брешь. Следом за ней проникал Колесников.
— Ой не могу, — старалась не отстать Тая и, вытянув шею, захлебывалась в смехе, исподволь указывая пальцем на задорную фигуру начальницы. — Колобок, ой не могу…
— Слушай, ты б возвращалась, а? — злился Колесников, не сбивая быстрого шага.
— Ни за что! Тоже командир новый.
Так, скопом, они и ввалились в магазин.
— Наконец-то! — воскликнул Брусницын и с укоризной взглянул на Колесникова — нашел кого привести с собой.
Тот пожал плечами, мол, события вышли из-под контроля.
А Тимофеева уже протиснулась к прилавку, выжав с удобного места двух каких-то книголюбов. Ее наметанный взгляд мгновенно выудил из вороха книг желтоватые листы письма светлейшего графа.
— Девушка! — властно выкрикнула Тимофеева. — Покажите-ка мне этот экземпляр!
Сонная продавщица продолжала укладывать какие-то журналы. Она не привыкла к таким окрикам…
— Разбежалась, — ответила она лениво. — Видите, я занята.
Тимофеева смерила ее горящим взглядом, но сдержалась, словно придерживая энергию для главного удара.
Тая придвинулась к Тимофеевой, еще дальше оттеснив в сторону двух незадачливых библиофилов.
— Что воображаешь? — по-простому обратилась Тая к продавщице. — Тоже, царевна. Поди дай, что просят, и спи себе!
Продавщица вскинула длинное лицо, ее блеклые глазки потемнели.
— Какую книгу? — она прошла вдоль прилавка. — Эту? — И, передав листы в руки Тимофеевой, принялась разглядывать Таю.
— Конечно, наш! — мгновенно определила Тимофеева. — Все понятно… Жулики тут у вас работают в магазине! — веско проговорила Тимофеева.
Продавщица пригнула голову и с изумлением взглянула на Тимофееву.
— Я тут при чем? — пробормотала она.
— Все вы одна шайка. Приняли к продаже документ, не имеющий отношения к профилю магазина… Где ваш директор?
Продавщица откинула назад утлую спину и крикнула в темнеющую глубину коридора:
— Вера! Позови Анания!
Вскоре на свет вышел сухонький и небритый субъект в черной кепчонке с коротким козырьком и связкой ключей в смуглых пальцах.
— Вы Ананий?! — яростно полувопросила Тимофеева.