Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Что ему, твоему жесткому диску, делать у меня в заднице? — искренне удивился я.
Она недобро сощурилась.
— Ха-ха-ха. Ладно, раз так, я пошел.
— Как знаешь, — сказала она и захлопнула дверь.
Я нахмурился. Фразы типа "как знаешь" были не в Мёрфином духе. Я попытался вспомнить, когда я в последний раз видел Мёрфи такой немногословной. Когда пост-травматический стресс у нее еще не прошел, она казалась отстраненной, но не злобной. Когда она напрягалась перед боем
Единственной ситуацией, более-менее напоминавшей нынешнюю, был случай, когда она считала меня замешанным в цепочке сверхъестественных убийств. С ее точки зрения все выглядело так, будто я злоупотребил ее доверием, и в конце концов вся злость ее вылилась в прямой удар правой, едва не оставивший меня без зуба.
Что-то ее расстроило. Сильно расстроило.
— Мёрф? — окликнул я ее через дверь. — Скажи, где пришельцы спрятали твою тарелку?
Она приоткрыла дверь и хмуро уставилась на меня.
— О чем это ты?
— Ну, не тарелку… Просто ты — не ты, а какой-то злобный двойник из другого измерения, или откуда там еще.
На скулах ее заиграли желваки; взгляд не обещал ничего хорошего.
Я вздохнул.
— Пойми, ты сама на себя не похожа. Я, конечно, не психоаналитик, но вид у тебя такой, словно тебя что-то беспокоит. Во всяком случае, мне так кажется.
Она махнула рукой.
— Эти бумаги…
— Никакие не бумаги, — возразил я. — Ну же, Мёрф. Это же я.
— Не желаю об этом говорить.
Я пожал плечами.
— А стоило бы. Ты в паре шагов от шизы.
Она взялась за дверную ручку, но дверь не закрыла.
— День просто не задался.
Я ей не поверил, но кивнул.
— Конечно. Извини, если я добавил тебе хлопот с собакой.
Лицо ее сделалось просто усталым. Она прислонилась к косяку.
— Нет. Нет, правда, он просто лапочка. Шума от него почти никакого. Правда, весь день вел себя тихо как мышка. Даже все на бумажку сделал, которую я ему подстелила.
Я снова кивнул.
— Ты уверена, что не хочешь поговорить?
Она поморщилась и окинула взглядом помещение отдела.
— Не здесь. Пошли.
Мы угнездились в углу у кофеварки и автоматов со всякой снедью. Мерфи не произнесла ни слова, пока не купила себе батончик "Сникерс".
— Мама звонила, — сказала она, наконец.
— Что-нибудь случилось? — спросил я.
— Угу, — она устало зажмурилась и откусила треть батончика. — Вроде того. Ну, не совсем.
— А-а, — произнес я, словно понял, что она имеет в виду. — Так что случилось?
Она откусила еще кусок.
— Моя сестра, Лиза, обручилась.
— А-а, — повторил я. Всегда изъясняйся уклончиво, когда не уверен, в чем дело. — А я и не знал, что у тебя есть сестра.
— Сводная.
— Гм… Мои соболезнования? — предположил я.
Она свирепо посмотрела на меня.
— Она это нарочно сделала. К семейному сборищу в выходные. Совершенно осознанно.
— Это хорошо. В смысле, что хоть кто-то понимает, что делает — лично я ни хрена пока не понимаю.
Мёрфи сунула в рот остаток батончика.
— Моя сводная сестра помолвлена. Она заявится туда в выходные со своим женихом, а я как дура — без жениха, без мужа… даже без сожителя. Мамочка меня с дерьмом смешает.
— Ну… у тебя ведь был муж, верно? Даже два.
Она вспыхнула.
— Ты не понял. Мёрфи — ирландские католики. Мужей-то два, но и разводов не один, а два — не уверена, что это повышает мой семейный рейтинг…
— Мм… Ну, не сомневаюсь, с кем бы ты ни встречалась, он с радостью покажется в обществе вместе с тобой, разве нет?
Она оглянулась в сторону сидевших за своими столами подчиненных. Если взгляды способны убивать, этот смел бы в озеро Мичиган все крыло здания.
— Ты смеешься? Когда? Я уже года два ни с кем не встречалась.
Возможно, мне стоило подать какую-нибудь реплику насчет того, как пуста жизнь без спутника… Вместо этого я решил уколоть ее самолюбие. В прошлом это срабатывало неплохо.
— Непобедимая Мёрфи. Убийца разнообразнейших гадких тварей — оборотней, вампиров, и тэ дэ, и…
— И троллей, — буркнула Мёрфи. — Двоих — летом, когда ты был в отъезде.
— Ну… да… И при всем этом ты позволяешь себе скиснуть из-за какого-то там семейного междусобойчика?
Она мотнула головой.
— Послушай… хотя нет, тебе не понять. Это личное, между мной и мамочкой.
— И твоя мамочка меньше тебя любит оттого, что ты не замужем? Что ты выбрала работу? — я скептически покосился на нее. — Только не говори мне, Мёрф, что под маской пуленепробиваемой героини таится маменькина дочка.
Секунд десять она молча смотрела на меня, и усталость мешалась в ее взгляде с досадой.
— Я ведь старшая дочь, — пояснила она. — Ну и… в общем, все время, пока я росла, считалось, что я… что я… Ну, пойду по ее стопам, что ли. Мы обе так считали. Это нас сближало. Вся семья так считала.
— А теперь вдруг твоя сестра сделалась ближе к матери, чем ты, да? И это угрожает вашим с ней отношениям?
— Да нет, — раздраженно отмахнулась она. — Не так. То есть, не совсем так. Или вроде того. В общем, это все сложно.
— Ясно, — кивнул я.
Она устало прислонилась к торговому автомату.