Армянские сказки
Шрифт:
принял их за воров,* пошел с жалобой к халифу
и сказал:
— Люди эти описали моего верблюда, знают,
что было на нем, но твердят, будто его не
видели.
— Откуда же знаете вы эти приметы, если
не видели верблюда? — спросил их халиф.
— О том, что верблюд был слеп на один
глаз и у него недоставало передних зубов, я
узнал из того, что он щипал траву только на
одной стороне дороги и щипал он лишь оба
края травы,
первый.
— Что на одной стороне горба верблюда
висела пшеница, а на другой — мед, я узнал из
того, что по одну сторону дороги, где прошел
верблюд, сидели мухи, а по другую прыгали
птицы, — ответил^ второй.
— О том, что на верблюде ехала беременная
женщина, я узнал по тому, что на том месте,
где сошла она с верблюда, на земле были
заметны следы рук. Поднимаясь на ноги,
упираются на обе руки одни лишь беременные
женщины, — сказал третий.
Халиф удивился мудрости этих людей и
приказал вечером пригласить их во дворец на обед.
После обеда, когда они вошли в отведенную им
комнату, служитель дворца подслушал
следующий разговор, происходивший между ними.
— Рис, которым нас угощали, был славный
\Л A p м я н с к и е л а р о д н ы е ска з к и
да жаль — от него несло мертвечиной, — сказал
один.
— Не хуже было и мясо, но отдавало
запасом собаки, — сказал второй.
—- Доброе было и вино, нами выпитое, но по
вкусу и запаху несколько походило на кровь,—
сказал третий.
Когда об этом разговоре донесли халифу, тот
велел расследовать: выяснилось, что поле,
отведенное под посев этого риса, раньше было
кладбищем; что зарезанный барашек в первые
дни своего рождения питался молоком собаки
и что при давке винограда, из которого
приготовили выпитое ими вино, случайно порезал
ногу давильщик, и его кровь смешалась с вином.
Халиф вызвал к себе этих трех мужей и за
мудрость и ученость удостоил их больших
почестей.
Владелец же верблюда вернулся к себе с
опущенной головой.
Г. Срван д э т я н. «Хамов-Хотов,
Записана в Турецкой Армении.
Однажды разум и сердце заспорили. Счастье
твердило, что люди живут для него, а ум
настаивая на обратном. Они не стали прибегать
к помощи судьи, а порешили действовать в
одиночку и не вмешиваться в дела друг друга.
Свой уговор они решили испробовать на
поселянине.
Поселянин этот, по обыкновению, взял соху
и пошел в поле. Когда он приступил к запашке,
то заметил, что соха его неожиданно застряла
в борозде. Нагнувшись, он увидел в земле
медный кувшин, полный золота.
«Как мне теперь быть?—подумал он.—
Большие дела я могу сделать на это добро,
могу стать заметным человеком...»
С другой же стороны, пришло ему в голову:
«А что, если узнают об этом воры и придут за
ним? Коли стану перечить — меня убьют...»
Занятый этими мыслями, он вдруг заметил
судью той страны, проходившего по дороге.
«Лучше дам я золото судье и сам спокойно
продолжу свою работу», — решил поселянин и,
бегом пустившись за судьей, привел его в свое
поле.
Но тут вернулся к нему разум. Опомнившись,
поселянин немедленно закрыл золото и сказал
судье:
— Ага \ ты судья и человек ученый, скажи-
ка мне — из этих двух моих быков какой
лучше?
Судья, услышав эти слова, в сердцах бросил
поселянина и ушел. С его уходом ушел от
поселянина и разум.
Он вновь призадумался: «Зачем я не дал ему
золото, что я буду с ним делать, где я его буду
держать?»
Бросив работу, он этак размышлял до вечера,
пока не заметил вновь судью, возвращавшегося
из деревни.
Бросился он к нему и стал
умолять-упрашивать его разок притти к нему в поле.
Судья, решив, что тут что-нибудь да есть,
пришел.
Разум опять вернулся к поселянину, и он
сказал судье:
— Умоляю тебя, не сердись, посмотри на
это мое поле, ты человек ученый, что больше —
вчерашняя моя запашка или сегодняшняя?
Судья, решив, что поселянин сошел с ума,
Засмеялся и ушел. С ним вместе отошел от
поселянина и разум — и уселся на краю поля.
— Боже, боже,— сказал вне себя от ярости
поселянин, — зачем я не дал ему золото, где и
как я буду его держать?
И, недолго думая, запрятал кувшин с золотом
в мешок, в котором доставляли ему в поле
пищу, вэял его на плечо и, возвратившись
домой, вызвал жену:
— Жена, живо, привяжи быков, дай им сена
и убери соху, я иду к судье, — сейчас вернусь.
Заметив за плечом мужа что-то в мешке и
видя, что муж не хочет показать ей это, жена
решила узнать, что там завернуто*
— Не мое женское дело привязывать быков,
я вожусь только с овцами да коровами. Лучше