Аромат крови

Чиж Антон

– Это так сложно, – Эля невольно поправила прическу, можно сказать, впервые. – Вика для меня была редкой смесью подружки и учителя. Не скрою, во все вопросы различия полов, а также их отношений, причем в деталях, меня посвятила она. Матушка была счастливо избавлена от вопросов подрастающей дочки «откуда берутся дети». Вика помогла мне пройти рубеж, отделяющий ребенка от молодой женщины. Вас испугала моя откровенность?

Испугался Родион, что опять грохнется в обморок. Облако тьмы прошло перед глазами,

но счастливо сгинуло. Пришлось объясняться. Чтобы уйти от скользкой темы, он спросил:

– После ухода госпожи Лихачевой отношения сохранились?

– Да, мы часто виделись. Особенно в последний год. Я потеряла отца, а Вика могла разговаривать со мной без условностей возраста.

– От чего вы предупреждали Веронику?

– Это полицейская проверка? – Эльвира Ивановна сжала губки, и без того вялые. – Такой умный сыщик не может задавать такие примитивные вопросы.

– Я чиновник полиции, – привычно поправил Ванзаров глубоко нелюбимое слово «сыщик». – Меня интересует конкретный мужчина.

– Таких было множество.

– Поясните…

– Антон Иванович, вас интересует их количество?

– Нет, Эльвира Ивановна, меня интересует, кто из них мог перерезать ей горло.

Барышня невольно вздрогнула.

– Какая ужасная смерть…

– Никто не видел смерть прекрасную, как женщина, – брякнул Родион и сообразил, что разговаривать афоризмами – это уже слишком.

– Вика не называла имен. Я благодарна ей за это. Наверняка среди ее любовников попадались те, кто бывает в нашем доме. Знать об этом неприятно.

– И все же.

– Называла их смешно: «козявка» или «пушок». Был какой-то «циркуль». Мало ли.

– Кто-то из последних?

– Называла его «мой мышонок». Как я поняла, молодой человек бледной наружности. Кажется, худощавый.

– Не говорила, где и когда с ним познакомилась?

– Подцепить мужчину для Вероники труда не составляло.

– Какая в этом опасность?

– Я предупреждала: с такой неразборчивостью она в конце концов нарвется на негодяя, который захочет ее крови. Так и произошло.

– Что значит «захочет ее крови»? – осторожно спросил Родион.

– Это образное выражение. Есть ведь сумасшедшие, которым мало телесной близости. Им надо нечто большее. Как славному маркизу де Саду.

– Как на эти похождения смотрел Сданко?

– Сданко? – Эльвира откровенно не поняла. – Кто это?

– Ассистент Орсини. У них роман.

– Это вам Дмитрий Иванович сказал?

Не стоило убеждать, что подсказала логика.

– Нашли кого слушать! Он фокусник отменный, но кроме них – ничего не смыслит. Или придумает, или наврет. Во всяком случае, Вика о каком-то Сданко ничего не рассказывала.

– Может, у нее были серьезные виды на молодого человека?

– Может, и были, – равнодушно согласилась Эля.

Успешно избежав расспросов о горничной, Родион заторопился на выход. Логика уже скрепила платье в розочках с барышней Лихачевой накрепко. Но следующее звено цепочки повисло в воздухе.

– Подумали, кто может желать вам смерти? – напомнил он.

– Всех перебрала. До последнего.

– Сколько кандидатур?

– Ни одной, – Эльвира выглядела победительницей сыскной полиции. – Вы еще не избавились от этой экстравагантной версии, господин Чиж?

– Для этого не хватает логичных опровержений. Помните мою просьбу: быть осмотрительной. Опасность – реальна.

Все же пугать влюбленным вампиром не стал. Неизвестно, как умная барышня это воспримет. Хорошо, если с юмором. Да и какой вампир влюбится в такую, пардон, конечно. Знать подобные логические выводы барышням совсем не полагается.

– А вы будете защищать меня по-прежнему?

Когда девушка задает такой вопрос, сердце рыцаря рвется в бой. Но Родион воли ему не дал, а, напротив, сухо ответил:

– Таков долг полиции.

– Рассчитываю не на полицию, а на вас. Пожалуйста, приходите в любое время.

Опять испытание. Ванзаров вынес и его. И только спросил:

– Неужели не боитесь оставаться одна в таком большом доме?

– Почему же одна? Митрич с ножами и тесаками поблизости. Да и матушка спит где-то рядом, вы уже знаете ее острый язык. Сестры и те живут напротив. Чуть что – все сбегутся. Целая армия.

Возлагать надежды на силу дамского войска не следовало. Но убеждать бесполезно. В самом деле: взрослая барышня. Знает, что делать.

– А где же Лиза? – только спросил он.

– Гуляет по кавалерам, – отмахнулась Эля.

Мрачные мысли и предчувствия почему-то не спешили. Отчего-то была уверенность, что уж с этой красоткой ничего не случится дурного. Так логика подсказывала. Хотя рапорты проверить стоит: вдруг нашлись свежие трупы хорошеньких девиц. Впрочем, такие подробности даже умницам знать не следует. Ванзаров только поинтересовался: неужели госпожа Маслова устраивает собрания каждый день?

На что госпожа Агапова заговорщицки подмигнула:

– Такая обязательная, всех замучила, мы же красивые томные барышни, а не солдаты под ее командой.

– Сегодня наверняка поедете на собрание?

Внимательно посмотрев на хмурое лицо чиновника сыскной полиции, Эля спросила серьезно:

– Как посоветуете?

– Будет лучше, если из конторы поедете сразу домой.

– Как прикажете, господин Чиж, – Эльвира Ивановна покорно потупилась. – Мы, барышни, такие понятливые.

Чиновник полиции хотел ответить чем-то мудрым, логическим или хоть поучительным, но вырвался лишь невнятный звук. Пришлось оставить поле боя за умной барышней.