Аукцион свиданий

Гарбера Кэтрин

Он уехал в пятницу, поздно вечером. Весь следующий день он провел с семьей и решил уехать из Чикаго как можно скорее. Во время визита Рэнд вел себя неестественно. Он не мог не заметить, что ему стало труднее поддерживать иллюзию и притворяться безупречным сыном Пирсонов. В воскресенье утром Рэнд поцеловал на прощанье маму, пожал руку папе и уехал в аэропорт приблизительно за пять часов до рейса. Ему хотелось вернуться во Флориду, к Коррин. В разлуке с ней Рэнд еще сильнее понял, как она его успокаивает.

В аэропорту было, как всегда, оживленно,

и принимались усиленные меры предосторожности. Рэнд ничего не имел против. Впервые со дня гибели Чарльза он чувствовал, что стремится куда-то вернуться. Он стремился к Коррин.

Перевалило за полдень, но его самолет вылетал в шесть. Рэнд достал сотовый телефон и позвонил Коррин. Он жалел, что не привез ее с собой в Чикаго. Ему надо было с кем-то поговорить. Рэнд попытался завязать разговор с отцом, но слишком многое осталось невысказанным.

— Привет, Рэнд, — сказала Коррин. Скорее всего, она поняла по определителю номера, кто звонит. — Я думала, что ты не позвонишь, пока не вернешься в Орландо. Ты вернулся?

— Нет, я болтаюсь в зале ожидания. Скоро мой рейс.

— Как прошла встреча с родственниками? — Коррин считала, что ему следует рассказать семье о своем алкоголизме. Но Рэнд бросил взгляд на особняк в Лейк-Шор и понял, что об этом говорить еще рано. Может быть, в следующий раз. Может быть, он скорее найдет нужные слова, если рядом окажется Коррин.

— Как обычно, — сказал Рэнд. — Чем ты занимаешься? — спросил он.

— Скучаю по тебе.

— Да? — С тех пор, как Коррин попросила его переехать к ней, она без колебаний рассказывала ему о том, что чувствует. Он никогда не видел ее такой безмятежной.

— Да, — ответила она.

— Это хорошо.

Она засмеялась. Рэнду было приятно слышать ее смех.

— Примерно через час я обедаю с Полом и Анжеликой. Пол сказал, что хочет снова играть в волейбол. Хочешь поехать на побережье в следующие выходные?

— Было бы здорово. Он, наверное, думает, что сумеет нас обыграть. Надо тебя потренировать.

— Разве я плохо играю? — со смехом спросила Коррин.

— Нет. Но на тренировке мы бы здорово повеселились.

— Когда ты прилетаешь?

— Поздно.

— Хочешь, я заеду за тобой в аэропорт?

— Нет. Я хочу, чтобы ты ждала меня, лежа в постели.

— Я буду здесь. У меня есть для тебя кое-какие планы.

— Без твоих чулок не обойдется?

— А как по-твоему?

— Хотел бы я сейчас быть дома.

— Я тоже. Я люблю тебя, — сказала Коррин и повесила трубку.

Она делала это не в первый раз: вешала трубку, обрывая разговор и не давая Рэнду ответить. Честно говоря, он не знал, сумеет ли когда-нибудь признаться ей в любви. Но в глубине сердца Рэнд чувствовал, что он ее любит. Это лишало его спокойствия.

Полчаса спустя зазвонил его сотовый телефон. На этот раз Рэнд решил признаться ей в своих чувствах. Но звонила не Коррин, а Пол.

— Коррин попала в аварию.

Рэнд почувствовал, что у него кровь застыла в жилах. Рука затряслась.

— Что

с ней?

— Не знаю. Ее самолетом доставили в Областной медицинский центр Орландо. Говорят, она в критическом состоянии. Нам смогут сказать что-то определенное только через несколько часов.

— Я приеду как только смогу.

Пол повесил трубку. Рэнд сел. Сначала он не мог прийти в себя от пережитого потрясения. Но потом собрался с силами и вооружился спокойствием, как всегда поступал в трудные времена.

Он подошел к стойке и спросил, нет ли возможности вылететь раньше. Объяснил, что произошел несчастный случай. Для него нашлось место на борту самолета, который вылетал через двадцать минут.

Во время полета в Орландо Рэнд старался не думать, что оказался прав. В глубине души он был уверен, что не сможет получить все. И давно понял, что интуиция его не обманывает.

Пожалуй, он даже не сильно удивился, узнав, что жизнь Коррин в опасности. В первую же ночь у нее дома ему начали сниться кошмары. Он больше не был мальчиком, который не мог понять, чего лишился. Рэнд закрыл глаза и шепотом от души помолился о спасении Коррин. Он никогда не умел просить о помощи, даже в молитве, но Коррин была для него важнее всего на свете. Важнее гордости.

Он приехал в больницу около десяти вечера и с удивлением увидел в приемной Пола и Анжелику. Анжелика бросилась к Рэнду и обняла его. Пол пожал ему руку и рассказал обо всем, что было им известно. Коррин повредила печень. Ей сделали операцию, и теперь оставалось ждать результатов.

— Мы ее видели. Не знаю, впустят тебя к ней или нет, — сказал Пол. Он обнял одной рукой Анжелику. У той было мягкое сердце, и за последние полтора года они с Коррин стали близкими подругами.

— Пойду проверю, — сказал Рэнд. Он разыскал медсестер и сказал им, что очень близок Коррин. Медсестра разрешила ему зайти к ней на десять минут. Рэнд прошел мимо Анжелики и Пола и вошел в палату.

Коррин лежала в кровати. Глаза у нее были закрыты, дыхание стало тяжелым и медленным. Рэнд наклонился, осторожно коснулся ее лица, нежно обвел брови, линию щек и, наконец, губы.

Она пошевелилась, но так и не открыла глаз. Рэнд пришел в смятение. Он никогда не говорил Коррин, как она важна для него. Никогда не говорил ей о своей любви. И он хотел получить этот шанс.

Рэнд склонился над ней и прошептал слова, которые не давали ему покоя с тех пор, как он узнал о несчастном случае.

— Я люблю тебя.

Потом встал и вышел из палаты. Внутри у него все кипело от переполнявших его чувств.

За дверью сидела одна Анжелика. Она наблюдала за приближавшимся к ней Рэндом, как будто видела его в первый раз. Он ерошил волосы, пытаясь скрыть свои чувства.

Рэнду хотелось убежать. Найти магазин, где всю ночь продают спиртное, напиться и избавиться от чувств, которые бушевали в нем, как ураган в Атлантическом океане. Анжелика похлопала по сиденью рядом с собой.