Авантюристка
Шрифт:
Именно тогда посреди всей этой неразберихи возник контролер. Нет, он не остановился, чтобы помочь Годфри удержать Джерсового или спасти меня от гадкой змеи. Не помог он и индусу, ползавшему по полу, умоляя змею вернуться.
Нет. Вместо этого он быстро пересек узенькое пространство купе и раскрыл шторы.
Дневной свет озарил нашу обескураженную компанию. В окне, словно картинки в окошечке стереоскопа, мелькали деревенские пейзажи. Годфри зажал Джерсового в противоположном углу, удерживая его коленом и обеими руками. Индус беспомощно ползал по полу, корзина
Несмотря на свой официальный вид и служебную фуражку – пожалуй, одни лишь французы одевают всех кого ни попадя в униформу, – контролер, стоявший возле окна, как-то странно держался на негнущихся, плотно сдвинутых ногах, отчего напоминал шахматную фигуру. Змея бесследно исчезла.
Я и думать ни о чем не могла, зная, что где-то рядом ползает жуткая тварь. Контролер внезапно указал на меня пальцем, словно персонаж рождественской пантомимы. Я, однако, не мнила себя главной героиней всей этой свистопляски, хотя занимала довольно высокое положение и с большим трудом сохраняла равновесие в стремительно мчавшемся поезде. Я бы, конечно, ни за что на свете не спустилась вниз. А ну как мерзкая тварь скользнет по моим ногам? Б-р-р-р… Даже представить страшно!
Контролер застыл на месте, продолжая указывать на меня пальцем. Джерсовый, Годфри и индус отвлеклись наконец от своих проблем и обратили на меня внимание. Я с недоумением взглянула на оцепеневших от ужаса мужчин, как вдруг до меня дошло, что они смотрят вовсе не на меня, а на люстру, гипнотически раскачивавшуюся прямо над моей головой.
К сожалению, у меня не было при себе пенсне, так часто меня выручавшего, но я тоже бросила взгляд на люстру – светильник из потускневшей латуни со стандартным набором газовых рожков – и заметила в центре каркаса странную декоративную деталь. Она напоминала спираль или серпантин, судя по форме, цвету и тому, как она двигалась.
ДВИГАЛАСЬ!
Охваченная ужасом, я громко закричала. Сбежавшая змея обвила люстру, покачалась на ней, словно маятник, и вновь скрылась из виду.
Все присутствующие не сводили глаз с потолка. Их лица еще больше исказились от ужаса. Я была не в силах унять дрожь, чувствуя, что рептилия где-то рядом. Ничто – ни архангел Гавриил, ни трубный глас, возвещающий о Страшном суде, – не могло заставить меня покинуть свой пьедестал и коснуться пола, пока вокруг шныряла скользкая тварь.
Контролер принялся глупо тыкать в меня пальцем и закричал:
– Нелл! Твоя шляпка! Шляпка!
Мне начало казаться, что все вокруг окончательно перемешалось. С чего это французский контролер заговорил голосом примадонны и заинтересовался моей шляпкой?
Годфри резко выпустил Джерсового. Не успела я открыть рот, чтобы выразить свое неодобрение подобному безрассудству, как он запрыгнул на сиденье, рывком сорвал с моей головы шляпку – а я всегда крепко-накрепко прикалываю ее к волосам на случай, если внезапно поднимется ветер, – и швырнул об пол.
Я вновь закричала – на сей раз от боли:
– Ты с ума сошел? Смотри, он убегает! Годфри, как ты мог? Моя любимая шляпка, единственное, что я купила в Париже!
Годфри оставил мои причитания без внимания и приземлился прямо на несчастную соломенную шляпу, украшенную фестонами, в то время как индус ползал по купе, заливаясь безутешными слезами.
В ту же секунду поезд будто нарочно въехал в тоннель.
Пляшущий свет покачивавшейся люстры был последним проблеском благоразумия в этой дремучей стране чудес. Резкий поворот – и я потеряла равновесие. Падая, я ухватилась за люстру и тотчас содрогнулась от отвращения при мысли о том, что по ней только что ползала скользкая тварь. Но здравый смысл восторжествовал, и я не ослабила хватки.
С минуту я так и висела, трепеща от страха. Люстра явно не обрадовалась подобному грузу и угрожающе заскрипела. Поезд вырвался из тоннеля, и наше купе вновь озарил свет. Пальцы мои соскользнули, но Годфри успел подложить подушку, чтобы смягчить удар. Мы кое-как вскарабкались на сиденья, ослепленные ярким светом.
Я резко выпрямилась и отдернула ноги от пола. Кроме нас с Годфри и французского контролера в купе никого не было.
Мы осмотрелись. Бедная моя шляпка сиротливо лежала на полу. От корзины, змеи, гибкого индуса и грозного Джерсового не осталось и следа. А от контролера – лишь упавшая фуражка.
– Что ж, – Ирен выпрямилась и поправила непослушные локоны.
– Ты-то как умудрилась потерять шляпку? С меня пример взяла? – спросила я.
Вместо ответа она указала на фуражку, лежавшую на полу.
– Так это была ты?
Подруга принялась расстегивать блестящие медные пуговицы пиджака. Только сейчас я заметила, что под униформой контролера скрывалось темно-серое платье. Теперь понятно, почему служитель железных дорог был похож на шахматную фигуру – то была переодетая Ирен, которая пыталась замаскировать отсутствие брюк!
Я смотрела на нее во все глаза. Подруга засмеялась:
– Я едва успела подкупить контролера и заполучить его униформу. Честно говоря, я рассчитывала напугать злодеев одним своим появлением, но, кажется, недооценила твои способности! Ловко ты их отвлекла гимнастическими трюками. – Она повернулась к Годфри: – Милый, с тобой все в порядке?
– Вполне, – рассмеялся Годфри, поправляя смятый воротник рубашки. – Эта парочка опереточных злодеев, которые будто вылезли из сюжетов Гилберта и Салливана, переносила тряску куда лучше нас – ноги-то у них, в отличие от наших, привыкли к корабельной качке.
– Ноги, – с отвращением повторила я. – Если уж ты позволил себе подобную неделикатность, Годфри, что стало с той, у кого их нет? Точнее… где она?
– Думаю, Сингх успел заманить ее в корзину, когда начался переполох. Уверен, он бы не ушел без своего питомца.
– Искренне надеюсь, что так оно и есть. Но что это за существо такое?
Годфри тщетно пытался водворить воротник на место – без зеркала это было довольно непросто.
– Трудно сказать. По размеру – меньше кобры…
Я судорожно вздохнула.