Авантюристы
Шрифт:
— Ну и как вам это понравится? — пытаясь выжать промокший сюртук, пробурчал Моня. — Сдается мене, ше это даже не шлехт. Это полный тухес!
— Хватит причитать, — улыбнулся Нарышкин. — Главное, что мы все живы! Давайте лучше посмотрим, куда это нас занесло.
Сергей мягко отстранил от себя Катерину и, несмотря на смертельную усталость, принялся решительно взбираться на крутой берег.
Глава шестая
БЕРЕГ ТУРЕЦКИЙ
«Турки почти все холерики, каковыми они и быть должны, поелику обитают в весьма жаркой стране: на лицах их разум изображен и варварство».
Солнце поднималось над горизонтом все выше. День обещал быть знойным.
В скалах обнаружилась узкая тропинка, змеящаяся вдоль берега.
— Пойдем по ней, — вытирая пот, предложил Нарышкин увязавшемуся за ним Терентию. — Обязательно к людям выйдем. Хорошо бы раздобыть чего-нибудь на зуб и устроить встряхнутие чресел, а то внутри меня полковой оркестр играет. Причем фальшивит изрядно!
— И то верно, — согласился дядька. — Цельную ночь по небу мотались! Недурственно б и того… подхарчиться маленько.
— И почему ты меня, дурень этакой, сразу не предупредил, чтобы я мешки с провиантом не трогал?! — буркнул Сергей и уверенно зашагал вперед по тропинке. Сзади послышался возглас. Их догонял Заубер.
— Нам надо быть отшень осторожным! — запыхавшись, сказал он. — Ты должен спрятать то, что осталось от аппарат.
— Отличная идея, — похвалил Гроза морей. — Но меня беспокоит, что мы до сих пор не имеем представления о том, где находимся.
Солнце пекло. В сухих травах стрекотали кузнечики и прочая насекомая братия. Над прогретой землей уже дрожало знойное марево. Тропинка повернула от моря, и путешественники углубились внутрь неизвестного «континента».
Вскоре они наткнулись на изящное глинобитное сооружение. Его купол был украшен керамической плиткой с затейливым геометрическим орнаментом. Перед входом, на закапанных воском плитах, во множестве торчали свечные огарки. Внутри было прохладно и пусто, только в дальнем углу высилась груда каких-то узлов и тряпок. По всем четырем стенам бежала причудливая арабская вязь.
— Это есть стих из Корана. Я немного понимать, — присмотревшись, определил Заубер.
— Эге, так Вы знаете арабский! — вскинул брови Сергей. — Вы не устаете меня удивлять, Иоганн Карлович. Может быть, подскажете, где мы все-таки, и почему до сих пор вокруг такое безлюдство?
— Я полагать, что это есть склеп, могила. Как это… мавзолей. Усыпальница мусульманский святой.
— Вот как! Значит мы все-таки в Крыму. Я видел там похожие штуки …
— Отшень возможно.
— Ну и шут с ним. Крым так Крым. Доберемся до Феодосии или до Севастополя, а там видно будет! Давайте население искать. Жрать хочется, мочи нет.
Прошли по безлюдной пересеченной местности еще с версту. Узкая тропинка все больше забирала в горы. По краям ее рос, какой-то колючий кустарник, кое-где появились торчавшие столбами пирамидальные тополя, вдали виднелись поросшие невысоким лесом холмы.
— Древняя Киммерия — благословенный край! Пять веков татары владели, а теперь, слава Богу, эта красота наша, — Нарышкин по-хозяйски оглядел окрестности.
Заблеяли овцы. Из-за поворота на тропинку выкатилась небольшая отара — голов пять шесть. Подгонял овец босоногий мальчонка в драном полосатом халате.
— Эй ты, татарчонок, ходи сюда! — радостно заорал Нарышкин. — Ходи-ходи, как тебя там, Юсуф-Мустафа!
Но татарчонок повел себя очень странно. Сначала он остолбенел, выпучив свои черные круглые глаза, а потом, бросив хворостину.
— Шайтан! Шайтан! — заорал он благим матом, и со всех ног припустил наутек.
— Он что, русских людей не видел? — нахмурился Гроза морей. — Вот же дикий народ. Учишь их, дураков, учишь, и все без толку!
— Это не есть татарчонок, — прислушиваясь к удалявшимся крикам, сказал Иоганн Карлович.
— А кто же? — удивился Нарышкин. — Давай за ним пойдем, чую: неподалеку кишлак или аул… или как там их деревни называются!
Ведомые криками перепуганного пастушка, путешественники быстро добрались до селения. Мазанки с плоскими крышами густо лепились по склону холма. Над ними вились дымки, свидетельствуя о присутствии человека. Крик пацаненка раздавался из ближайшего двора. Поспешили к нему, но прежде чем войти в калитку, догадались заглянуть за невысокий, сложенный из необработанных камней, забор.
Посреди двора несколько женщин в шароварах до лодыжек и темных халатах, о чем-то оживленно болтая, растягивали на деревянных рамах овечью шерсть. Возле дома, в тени, которую давал навес, на ковре вокруг большого блюда с пловом сидело и полулежало несколько бородатых мужчин в фетровых фесках, а перед ними прыгал, размахивая руками, испуганный пастушок. Он быстро тараторил на своем тарабарском наречии, из которого Нарышкин явственно понимал только одно слово: «шайтан». Мужчины смеялись. Сергей хотел, было, уже крикнуть и объявить себя, как вдруг Заубер дернул его за рукав, выразительно провел ладонью по горлу и, сделав большие глаза, указал куда-то взглядом. Проследив его направление, Нарышкин рассмотрел рядом с одним из смеющихся бородачей ятаган. Внимательнее осмотрев двор, Сергей также заметил стоявшие у стены дома ружья и сваленные в углу кривые сабли.
Путешественники разом присели.
— Это не есть Крым. Это не есть Кимерия. Это… это есть Туркай!
— Эвон! Туретчина, стало быть, — шепотом констатировал дядька Терентий.
— Барашка лопают, башибузуки! — плотоядно облизнулся Нарышкин, по-своему осмыслив услышанное.
Потихоньку отойдя от забора, компаньоны что есть духу пустились наутек.
Отдышались только возле заброшенного глинобитного мавзолея.
Неожиданно для всех Гроза морей расхохотался.
— Что с Вами? — с тревогой спросил Заубер.
— Подумайте… ну разве не смешно? Мы столько дней готовились к перелету, создали даже это чертово акционерное общество. С риском для жизни полетели, сломя голову, за море… И вот теперь, когда мы наконец попали туда, куда так стремились, нам пришлось улепетывать во все лопатки, едва завидев этих басурман! О чем мы раньше-то с Вами думали, Иоганн Карлович?! У нас нет ни приличных документов, ни прикрытия… и, как выясняется, нет провианта!
Сергей нахмурился и стал разглядывать пол усыпальницы.