Авдотья и Пифагор
Шрифт:
В общем, никакого решения он пока не принял, но почва потихоньку готовилась: Богданов тоже умел добиваться поставленных целей.
После занятий на этот день планировалась вылазка по окрестностям, причем вонючие и трескучие мотоциклетки уже не предполагались: Александр Федорович приобрел маленький джипчик «Сузуки». Хорошо все-таки иметь деньги…
Они в итоге и уехали, как планировали. Однако сначала случился разговор с Николасом, круто поменявший не только запланированный распорядок дня, но и в некотором смысле будущую жизнь участников событий.
Хилер зашел в номер к Богдановым по просьбе Ольги Николаевны — Александр Федорович внезапно почувствовал себя хуже. Николас, как всегда, взял пациента за кисть и внимательно к чему-то прислушался.
– Что, прогноз изменился на негативный? — печально улыбнулся Александр Федорович.
– Нет. Думаю, все будет, как я сказал. Но нам придется переехать.
– Куда? — спросила встревоженная Ольга. Она тяжело переживала перемену в состоянии мужа.
– На другой остров, Нандао. Мне нужны несколько растений, а они растут только там.
– А их нельзя привезти сюда? — не понял Богданов.
– Их нужно срывать в полночь, а принимать отвар — в пять утра, глядя на восход. Европейцам такие вещи сложно понять? — улыбнулся он.
– Мы вам доверяем, — просто ответила Ольга Николаевна.
Николас выдал пациенту очередное снадобье, и действительно, через полчаса слабость отпустила. Правда, гуляли в этот вечер недолго: надо было собрать вещи.
Утро принесло неожиданности.
Богдановы и Пиф считали, что на остров они поплывут на том же катере, что и в прошлый раз. Или на пароме — Филиппины состоят из островов, так что расстояния бывают серьезными. Действительность превзошла все ожидания.
Николас отвез их в городской аэропорт. Воздушные ворота Сан-Педро представляли собой заросшую пожухшей травой взлетно-посадочную полосу, домик руководителя полетов и ангар из легких конструкций, широкие ворота которого в данный момент были открыты.
Николас с Луисом и Августином скрылись в ангаре, а через несколько мгновений оттуда показался острый нос маленького самолета. Его толкали за крылья и хвост вышеупомянутые персонажи. Пилот сидел в кабине и рулил.
– Сколько ж лет этому пепелацу? — ужаснулся Пиф. Нечто похожее он видел на картинках, посвященных истории авиации.
Аэроплан действительно оказался немолодым, построенным еще в середине прошлого века, в далеком 1956 году. Но все же самолет был намного младше пилота — огромного лохматого старика-датчанина в древнем летном шлеме. Небритый и с характерного цвета носом, он произвел неоднозначное впечатление на пассажиров.
– Не волнуйтесь, — шепнул им Николас. — Ханс либо летает, либо пьет, но никогда не совмещает эти занятия.
Как выяснилось, авиаветеран первоначально назывался «Сессной-310». Первоначально потому, что за десятилетия эксплуатации родным в нем осталось далеко не все. В салоне добавилась пара кресел, сгнивший бензобак сменили на автомобильный, существенно меньшей вместимости. Впрочем, это были цветочки: когда один из движков умер насовсем, его заменили на тот, что удалось раздобыть. Из-за некоторой разности в мощности и нарушения массового баланса аэроплан в полете постоянно пытался малость повернуть, однако Ханс успешно справлялся с норовом вверенного ему летательного аппарата. Пилота не напрягала и резко уменьшившаяся дальность полета: у старика на каждом из многочисленных островов имелись друзья и пара канистр с авиационным бензином. Слава богу, древняя «Сессна» могла присесть чуть ли не на любом коровьем выгоне. Ханс, кстати, был единственным владельцем уникального пепелаца, а также механиком, заправщиком, штурманом и руководителем полетов. Он же владел и аэродромом на правах частной собственности.
– Интересно, как ему удается подтверждать летный сертификат этого чуда? — тихо поинтересовался Александр Федорович.
– Никак не удается, — рассмеялся Николас. — Да вы не переживайте. Он еще ни разу не упал.
– Что, несомненно, плюс, — вынужден был согласиться Богданов.
Внутри самолетика оказалось неожиданно уютно. Продавленных, узковатых, но довольно удобных кресел было ровно шесть, так что паковаться селедочным образом не пришлось.
Убедившись, что все — на своих местах, Ханс включил зажигание. Маленькие винты на крыльях провернулись, закрутились и, разогнавшись, слились в прозрачные диски. Процесс сопровождался ужасным грохотом и не менее ужасной вонью: выхлопные газы, щедро выплевываемые старыми изношенными движками, стелились над аэродромной землей и легко попадали внутрь негерметичной кабины.
– Оно действительно полетит? — спросил Богданов.
– Не сомневайтесь, — подтвердил Николас, с интересом смотря в окошко.
И оно действительно полетело.
Разогналось, жестко подпрыгивая на неровностях самодельной ВПП, а потом задрало нос кверху и прямо-таки вонзилось в небо — Ханс, видно, в прежней жизни был летчиком-истребителем. Заложив крутой вираж, аэроплан пересек береговую черту и направился в открытый океан.
Летели довольно долго.
Пейзаж не менялся ни на йоту: вверху — синева, внизу — синева. Иногда, правда, внизу что-то менялось: то остров нарисуется, весь зелененький, в желтом ободке пляжей и белом — прибоя. То кораблик прошуршит маленький — с лайнерами здесь было не густо. Зато в полете практически не воняло выхлопом — струю газов с крыльев срывало назад. Да и к шуму постепенно привыкли.
Ханс ни на секунду не отрывал взгляда от приборов и горизонта, лишь изредка поворачивая какие-то верньеры и щелкая тумблерочками.
Очередной остров заметили издалека, по белым линиям прибоя. Совсем маленький: немножко деревьев, немножко травы, одна лысая гора-холм.
Не слишком романтично. Ну, да в их положении не повыбираешь — летчик явно собирался приземляться.
Ханс мастерски посадил свой пепелац, не дав тому и разика подпрыгнуть на кочках местного летного поля. Аэродром оказался еще хуже, чем в Сан-Педро.
Зато на нем имелась выкрашенная в красный цвет емкость с горючим и стоящая рядом раздаточная колонка.
К ней и подрулил старый пилот. Ловко выпрыгнул из кабины, подтянул заправочный шланг к горловине бака и включил насос.
Вот тебе и раз! Оказывается, воздушное путешествие вовсе не кончилось.
После заправки «Сессна» вновь поднялась в небо. По дороге садились еще трижды: где-то отдали посылку, извлеченную Хансом из багажника, где-то передали пакет с лекарствами и тому же получателю — не слишком логично — два ящика рома. В третий раз заправились, сказывались приобретенные с возрастом технические особенности конкретно взятой «Сессны». Да и далековато от Сан-Педро оказался остров Нандао, минимум на тысячу с хвостиком километров юго-восточнее, а может, и на все полторы.
Зато этот остров был ничем не похож на первый, с заправкой-самообслуживанием. Огромный, сильно вытянутый в длину — так, что южная оконечность только угадывается вдали. С выраженным красивым рельефом — от плоского гигантского песчаного пляжа до высокой горы, «сплошь покрытой зеленью», как пел герой старой кинокомедии. Тут даже свой вулканический кратер имелся, хорошо, что недействующий.
Они вышли из самолетика, разминая затекшие от долгого сидения ноги. Поблагодарили Ханса (Николас рассчитался с ним заранее), старик собирался сейчас же и улетать, чтобы успеть вернуться в Сан-Педро до темноты.