Авиация великой войны
Шрифт:
Извлекая уроки из опыта борьбы за воздушное господство над Соммой, германское командование довело к концу года число созданных в сентябре первых истребительных эскадрилий до 35, по 14 самолетов в каждой.
Опыт кампании 1916 г. показал, что господство в воздухе является одним из основных условий успеха боевых действий наземных войск.
Наряду с этим значительно возросло значение средств противовоздушной обороны и связи.
Выявилось преимущество централизованного управления воздушными силами, позволяющее перейти к массированному применению авиации на наиболее ответственных участках фронта.
В изданном в конце 1916 г. в русской армии проекте «Наставления по применению авиации на войне», обобщавшем русский и зарубежный опыт, было сказано
«Успех борьбы за господство в воздухе требует сосредоточения на важных участках фронта самолетов-истребителей в сильные боевые группы, способные на большое и длительное напряжение.
Обеспечить господство в воздухе одновременно на всем нашем фронте невозможно, но можно достигнуть этого господства и сохранить его за собой в нужный момент на определенном участке фронта, сосредоточивая в одном пункте и под общим начальством все самолеты-истребители армии и усиливая их, когда нужно, истребителями других армий».
За всю кампанию русская авиация произвела 15 435 самолетовылетов.
Германское командование, несмотря на то, что оно было вынуждено похоронить свои надежды на цеппелины как на средство дальней войны, крепко держалось замысла, благодаря бомбардированию глубокого тыла противника, – деморализовать гражданское население и дезорганизовать военное хозяйство противоборствующих держав. Теперь, когда цеппелины не добились желаемого результата, оно стремилось добиться этого силами авиации. Быстро развивающиеся бомбардировщики представлялись для них как вполне подходящая замена цеппелинов. Конечно же, воздушные суда служившие в 1916 г. могли нести до 4 т груза, а самолеты «Гота G-4», предназначенные специально для использования в дальних нападениях, – в лучшем случае 200 кг. Однако, хотя грузоподъемность самолетов была незначительной, самолеты были быстрее и представляли для противовоздушной обороны практически недоступную по тем временам цель, достигая высоты едва ли не 4,5 тыс. м против максимально возможной для цеппелинов 4 тысяч. Кроме того, цеппелин при благоприятных условиях мог развивать скорость не более 100 км/час, «Гота G-4» от 135 до 140 км/час.
Приняв во внимание все эти соображения, Верховное командование к концу 1916 г. собрало у бельгийского побережья Ла Манша боевую эскадру-3 под командованием гауптмана Эрнста Бранденбурга с 25-ю «Гота G-4» для ведения дальней войны против Англии.
О том, какую важность придавал германский штаб этим нападениям, можно судить по следующим цифрам – Германия построила в 1916 г. всего 8182 самолета, из них 565 самолетов-бомбардировщиков.
В конце 1916 г. англичане также построили свой бомбардировщик – двухмоторный биплан «Хэндли-Пэйдж», который по внешним данным очень напоминал «Илью Муромца».
Для сопровождения разведчиков в британских ВВС в этом году высылалось до 12 истребителей на каждого наблюдателя.
В России же, намного опередившей как союзников, так и Германию в создании тяжелых самолетов, наоборот, старались создать собственные истребители. В конце 1916 г. на РБВЗ были построены первые истребители конструкции Сикорского, предназначенные прежде всего, для сопровождения «Муромцев». Они были вооружены синхронным пулеметом, имели скорость 160 км/час. Однако их количество было ничтожным и не оказало влияния на ход военных действий. Вообще в России в 1916 г. было создано свыше 60 различных экспериментальных моделей, из них далеко не все действительно добрались до полей сражений. Наиболее удачными были различные модификации истребителей «Лебедь», «Анатра», «Моска». Было построено в 1916 г. на РБВЗ и 42 новых «Муромца» улучшенных модификаций, из которых начальник ЭВК признал 17 «вполне пригодными для боевой работы».
Из доклада генерал-майора Пневского «О положении авиационного снабжения в нашей армии», представленного в июне 1916 г. в Ставку Верховного главнокомандующего, следует, что совещание, происходившее в штабе авиации (7 апреля) 1916 г. установило принятую позже правительством программу снабжения армии самолетами на 1916 г. Она предусматривала потребность действующей армии до 1 января 1917 г. в 1886, а с 1 января по 1 июня 1917 г. еще в 1400 самолетах. Пневский утверждал, что «все это количество аппаратов относится к новейшим типам, появившимся в самое последнее время».
От 1 июля до 1 ноября в русские фронтовые авиачасти поступило 525 самолетов и 1166 двигателей. Всего от начала войны в Россию было доставлено 883 самолета и 2326 двигателей.
За этот же срок (от начала войны до 1 ноября 1916 г.) русские авиазаводы сдали военному ведомству 1893 самолета и 920 двигателей. Для сравнения – французская авиапромышленность построила только в этом году 7552 самолета.
Русское военное ведомство во второй половине 1916 г. переработало все программы и курсы авиационных и воздухоплавательных школ.
Тяжело было в России и с опытными кадрами.
В конце 1916 г. авиационные части в России имели только 30 % необходимого числа технически грамотных механиков и мотористов.
Летный состав нес большие потери. Особенно высокими были они среди истребителей. Обычно в течение года полностью менялся весь летный состав авиаотряда. Причем, летчики-солдаты, составлявшие около 30 % летного состава, по отношению к числу погибших летчиков составляли 40 %.
В конце 1916 г. великий князь Александр Михайлович писал начальнику штаба верховного главнокомандующего: «Для пополнения убыли летчиков-офицеров в авиационных частях и для новых формирований в 1917 г. потребуется назначить в авиационные школы 494 офицера». В авиацию направляются из частей офицеры «не вполне соответствующие по своим служебным и нравственным качествам сложности и серьезности тех задач, которые выпадают на долю летчика и летчика-наблюдателя». Великий князь просил отдать распоряжение воинским начальникам командировать в авиацию вполне достойных офицеров, «представляя на кандидатов аттестации, за соответствие которых отвечают командиры частей», а также разрешать прикомандирование к авиационным отрядам, исключая истребительные, двух (седьмого и восьмого) сверхштатных наблюдателей. Последняя мера основывалась на предположении довести в 1917 г. число самолетов в каждом отряде с 6-ти до 10-ти. Но основной смысл рапорта заключался в том, чтобы «всегда иметь готовый кадр как для командирования в авиационные школы, так и для замещения должностей штатных наблюдателей, назначаемых во вновь формируемые отряды». Мера эта, по мысли Великого князя, должна была позволить «избежать командирования офицеров непосредственно из войсковых частей в авиационные школы… и дать возможность шире применять отслаивание неспособных и недостойных».
В этом году прошло обучение около 250 русских летчиков [136] во Франции, однако далеко не все они были направлены обратно в Россию. После окончания курса и сдачи экзамена русские офицеры в течение трех месяцев стажировались при боевых частях Французской армии. К концу этого года на Западноевропейском театре воевало около 200 русских летчиков-истребителей.
Кроме того, после неудачной Галиполийской операции во Франции создавался новый экспедиционный корпус для Ближнего Востока. Французское командование, ощущая острую нехватку пилотов, зачислило русских офицеров и солдат в состав двух самостоятельных авиаотрядов в экспедиционный корпус маршала Франше д’Эспере. В конце 1916 г. они были переброшены на греческий остров Корфу. Затем переправились на Салоникский аэродром.
Продолжало повышаться в этом году качество корректировочной авиации.
В русских авиационных отрядах находилось уже 132 офицера-артиллериста. Опираясь на эти обученные кадры, удалось даже сформировать несколько новых артиллерийских авиаотрядов. В частности, в Гатчинской военной авиационной школе был сформирован 2-й артиллерийский авиаотряд под командованием штабс-капитана Чернышева. Этот отряд отбыл на Юго-Западный фронт в распоряжение 11-го авиадивизиона, входившего в состав 11-й армии. Именно этот авиаотряд сыграл решающую роль в прорыве обороны австро-венгерских войск под Конюхами, близ Тарнополя.