Авиатор: назад в СССР 12
Шрифт:
Для себя решил, что гибель Швабрина не должна быть напрасной. Также думал и Сагит, который частично корил себя за неправильное отношение к Ивану.
Мы зарулили на стоянку и начали готовиться к выключению двигателей.
— Гордый, 088й, спасибо за управление. До завтра! — попрощался я в эфире с руководителем полётами.
Крайний вылет перед перелётом в Крым прошёл успешно. Машина вела себя прекрасно. Не хотелось бы сглазить, но никаких нареканий нет. Белкин, который в очередной раз присутствовал на стоянке, внимательно слушал
— Приёмистость двигателей в норме. Система управления без нареканий. Показания цифровых и аналоговых приборов не расходятся. Локатор бы надо посмотреть. До заявленного угла обзора немного недотягивает. В остальном — всё нормально, — закончил я.
— Сагит, что скажешь? — повернулся генеральный конструктор к Байрамову.
— Машина готова.
— Хорошо. В 9.00 вылет. Отдыхайте, — попрощался с нами Белкин и направился к машине.
По дороге домой, я вспомнил, как по тропам «цаговского» леса мы часто шли на учёбу с Иваном. При виде стадиона «Восход» будто вновь увидел Катю, которая крадётся к Швабрину со спины. А он идёт к ней, смущаясь оттого, что я теперь знаю о его отношениях с девушкой.
С Верой мы договорились, что рассказывать об интрижке Вани и Аиды мы Кате не будем. Моя жена поверила моим словам, и больше эта тема не поднималась.
Придя домой, я столкнулся со странностями. Обычно в это время на плите кипел борщ, шипело масло, на котором жарилось мясо или котлеты. В общем, аромат еды наполнял квартиру. Сейчас не так.
— Наконец-то! Я уже звонить хотела, — подошла ко мне Вера и поцеловала в щёку.
— Самолёт к перегону готовили. А мы ужинать будем?
Сильно проголодался, поэтому решил не откладывать данный вопрос. Из комнаты доносились звуки начинающейся передачи «Международное обозрение».
— Будем. Соберусь только. Надо доедать все, что в холодильнике. А то пропадёт, — ответила Вера.
Зайдя в комнату, я обнаружил бурную деятельность моей жены. Она собирала вещи и укладывала их в чемоданы. Один из них уже был полон настолько, что не закроется однозначно. Первая же мысль — мы переезжаем? Но потом я понял, что вещи складывает Вера только свои. Мои по-прежнему были в шкафу.
— А что за погрузка здесь происходит? — спросил я.
— Мне на новом месте понадобится много вещей. Вот и собираюсь.
— Это что за новое место? — удивился.
— Сергей, давай только без сцен сейчас, ладно? Я договорилась. Меня доставят, куда и когда надо. И не отговаривай меня.
Не понял! Она уходит от меня что ли?!
— Постой, а в чём причина? И что это за новое место?
— Сергей, не притворяйся, что не понимаешь. Я уже всё решила. Так будет лучше для нас двоих.
Да что за ерунда?!
— Ты о чём сейчас, Вера? — возмутился я, убирая в сторону чемодан, в который жена начала складывать нижнее бельё.
— Как о чём? С тобой поеду, дорогой. Заодно и этой стерве волосы повыдираю, если встречу. А ты о чём подумал?
С таким настроем моей жены, Аиде Сергеевне надо за своё здоровье переживать.
— Об этом и подумал, дорогая, — сделал я умный вид, что так оно и было.
Не развод, уже хорошо. Только вот не договаривался о доставке жены в Крым. Да и не особо это принято у нас. Командировка служебная, насыщенная, сложная. Времени на гуляния и отдых нет.
— На самолёт меня сажать не надо. Я с дядей Андреем договорилась. Он с большой делегацией летит в Крым. Как раз на ваш аэродром. Меня возьмут.
Лучше бы она мне это не говорила. Теперь Хреков меня съест с потрохами. Не обеспечил племяннице доставку в Крым!
— Ты бы тоже начал собираться. Я пока покушать сделаю.
Мне не нужно много времени на сборы. Как только ужин был готов, мы с Верой сели за стол. Макароны по-флотски как напоминание о предстоящих полётах в Крыму. Слишком много в последнее время моря и флота.
— Меня отпустили в отпуск. Пчёлкину объяснила, что очень нужно. Мол, тебя поддержать.
— Мы с тобой всегда созванивались.
— Я хочу быть рядом. Это не обсуждается.
Конечно, я рад такому «подарку» от жены. Но мысли мои по-прежнему связаны с посадкой на палубу. Сомневаюсь, что она представляет себе, как это тяжело сделать.
— Ты волнуешься перед командировкой?
— Немного. Задача сложная. На словах ничего особенного — взлетел, сел и принимай поздравления. На деле же не так-то просто это сделать.
— Я знаю. Четырёхкратная перегрузка. Нервное напряжение сравнимо с тем, что испытывают космонавты. Не говоря о том, что удар по здоровью колоссальный. Да и… сесть ещё нужно. А с вашим самолётом это сделать крайне сложно. Вот и переживаю.
Я улыбнулся и взял жену за руку.
— Всё получится. Главное, чтобы нам это разрешили сделать.
Зазвонил телефон. Как обычно! Как только сядешь поесть, ты всем нужен. Хуже, только когда захотел поспать.
— Слушаю! — ответил я, сняв трубку.
— Привет, Родин! Как дела? — прозвучал голос Хрекова.
— Всё хорошо, товарищ генерал.
— Это радует. А теперь расскажи, чего это ты не смог договориться о доставке моей племянницы в Крым.
— Андрей Константинович…
— Я тебе устрою! Ты давай мне не филонь! Сказала Верочка в Крым, значит, в Крым. Долго будешь на шее генерала Хрекова выезжать?! — возмущался дядя моей жены.
Лучше бы не брал трубку. Столько о себе нового узнал!
Апрель, 1984 год. Крым.
Перелёт состоялся. Корабль вышел в море. Погода нам благоволила каждый день.
Уже неделю мы ждали команды на вылет для выполнения посадки. Несколько раз летали в район ходовых испытаний корабля, чтобы сделать облёт его радиолокации и посадочных систем. Напряжение с каждым днём нарастало. Приближалось то самое 22 апреля, а команды так и не поступило.