Авиатор: назад в СССР 5
Шрифт:
Световую авиабомбу бросают, чтобы подсветить район удара. Она опускается несколько минут и в этот момент группа заходит на удар.
Я в постоянной готовности включить форсаж, чтобы увернуться от какой-либо ракеты. Сам же пытаюсь себя успокоить, что у духов в массовом количестве они появятся позже, но мозг этого не осознаёт.
Ужасно захотелось пить, будто я сам сейчас там внизу. Та обстановка для меня более привычна, а вот видеть с воздуха светящиеся пунктиры трассеров и крупнокалиберных пулемётов в новинку. Невольно, но
Один за одним над головой проносятся наши товарищи, уже отработавшие по целям. Разрывы на земле вспыхивают вновь и вновь. И нам также нужно, просто положить в тот же район свои бомбы.
— 108й, справа пулемёт. Манёвр! — раздался в эфире жёванный голос авианаводчика, когда мы подошли к точке снижения с Валерой.
— Вниз, вниз! — скомандовал Гаврюк, и я только почувствовал, как будто камни начали падать на фюзеляж.
Вроде не зацепило, иначе бы самолёт не был бы так устойчив.
— Цель вижу, готов работать.
— 108й, разрешил. После работы влево и с набором.
— Понял. Пикируем!
Валера пошёл пикировать первым, а я должен был выдержать интервал.
— Иии, раааз, — проговорил я про себя, и отдал ручку управления самолётом от себя.
В прицеле только яркое пятно от предыдущих разрывов. Угол пикирования даже не контролировал, как и все остальные параметры. Делал всё за своим ведущим. Валера впереди, и вот он пошёл в набор. Значит и мне нужно сейчас сбросить бомбы. Только бы не затянуть!
Нажал кнопку РС и резво вышел в паре сотне метров от горной вершины. Снова световые линии пулемётов, под которые только чудом удалось не попасть.
— 109й, высота сбора 3300, — услышал я голос Валеры в череде других переговоров.
А вот и его борт! Уже занял обратный курс и ждёт, пока я пристроюсь к нему. Остальные уже наверняка пересекают речку и обсуждают сегодняшний залёт на бомбо-штурмовой удар.
— 108й, разрешите пристроиться справа? — запросил я у Валеры.
— Разрешил, — ответил Гаврюк и приветственно сделал покачивание с крыла на крыло.
Вот и моё второе боевое крещение. Вышло оно коротким, но и слишком долго находиться над целью, значит подставить себя под удар. Чем быстрее и точнее отработал, тем лучше.
— 108й, ответь 001му, — запросил нас Томин, вернувшись снова на канал боевого управления авианаводчика.
— 001й, пара в сборе, борт порядок.
— 109й, подтвердил.
— Понял, до встречи, — довольным голосом произнёс командир.
И правда, в руках появилась какая-то лёгкость. Небольшая зажатость, которая была до момента пикирования, улетучилась. Эх, сейчас бы пару манёвров на радостях сделать или ИК-ловушки отстрелить, как на полигоне. Валера не одобрит только.
Луна светит также ярко. Разрывы остались где-то там за спиной, но наш мощный удар должен помочь парням додавить духов и отбросить их дальше на юг.
Невольно представил себе, насколько
И ведь вывел на цель хорошо и точно.
— Кама, я Торос, накрыли нас миномётами. Много 200х и 300х. Прошу уйти через ущелье… — прозвучал в эфире усталый голос того самого авианаводчика.
Запрашивал он командный пункт, который находился на борту Ан-26РТ. Не знаю, кто именно был на том борту. Наверняка, кто-то из генералов, которые руководили этой операцией.
— Торос, я Кама, через час будут вертушки. Погода плохая на перевале. Держитесь час, может дольше.
— Кама, прошу разрешение отойти через ущелье…
— Запретил, Торос. Повторяю, запретил. Иначе прорвут кольцо.
— Да мне через десять минут не с кем будет держаться! — кричал Торос.
И вот какая мне мысль должна была прийти сейчас в голову? Не бросать же там ребят. У нас у каждого с Валерой по 200 снарядов к пушке. Можем отработать по паре заходов. Да только… склоны уж слишком крутые. Можно не выйти из пикирования, не зацепив вершин.
— Кама, я 109й. Готов отработать. Остаток топлива позволяет, — вышел в эфир Валера.
— 109й, запретил. Сильное противодействие духов. Вертолёты уже на запуске.
Только что говорил про плохую погоду, а теперь даёт ребятам в горах надежду. Сидит, там какой-нибудь «паркетный», который не может отойти немного от плана, чтобы спасти ребят. Или боится, что за потерянные два самолёта с него шкуру спустят. Сыкло, короче!
— 109й, перейди на стартовый, — тихо сказал Валера.
Я переключил на станции канал, выставив наш аэродромный, и тут же связался с Гаврюком.
— Вираж влево на своей высоте, — сказал он, и мы пошли с ним крутиться над долиной в нескольких километрах от реки.
Граница была уже рядом. Впереди видны огни Термеза, а стрелка АРК уже отрабатывала на привод Бокайды. Так мы контролировали своё местоположение. Нам оставалось только уйти на связь с «Островным» и этого призыва о помощи никто бы не услышал.
— Чего думаешь, Серый? — спросил у меня Валера.
— Ты ведущий, тебе и решать, — сказал я, и после небольшой паузы продолжил. — Предлагаю атаковать.
Глава 2
Валера взял небольшую паузу. Как я понял, он сомневался, стоит ли меня привлекать к оказанию такой помощи. Чем атаковать пехоту у нас было, время пока что тоже имелось. Не хватало только топлива, чтобы вернуться в Осмон. Придётся запросить вынужденную в Бокайды при возвращении через границу. Но сейчас это не самое главное.