Авиатор
Шрифт:
Изменились вкусы, поменялись предпочтения. Елизавета Браге любила природу, как ее видит пилот, сверху, — на расстоянии, — портретную живопись и симфоническую музыку. Лиза Берг знала природу изнутри, как видит ее турист, с запахами, звуками, тонкими оттенками красок. Она предпочитала пейзажную живопись, и легкую музыку. Пьеха, Кристалинская, — что-то такое. Нынешняя Лиза приходила в восторг от оперных арий, могла долго и с интересом рассматривать рисунки моделей одежды, фотографии обнаженных красавцев и красавиц и сложные геометрические орнаменты. К природе
Она стала другой, вот в чем дело.
Глава 4
Шеф-пилот, Апрель — Май, 1931
Совершенно неожиданно для себя, уже в десятых числах апреля Лиза начала ждать весточки от Райта, но американец не объявлялся. Это нервировало, но не звонить же ему самой! Лиза пару раз вытаскивала на свет божий визитку с золотым обрезом, но неизменно убирала назад. Без последствий. А Райт, скотина, позвонил ей лишь двадцать шестого, в восемь тридцать утра. Лиза как раз начала тягать гири — были у нее припасены на такой случай две пудовые, — когда в кабинете затрезвонил телефонный аппарат.
Подошла. Взяла трубку, гадая, кому так не терпится, оказалось Иану Райту.
— Здравствуйте, Елизавета Аркадиевна! — он был сама вежливость. — Надеюсь, я вас не разбудил!
— Пустое! — усмехнулась Лиза. — Не разбудили, Иван Чарлохович!
— Тогда, сразу к делу! Каково ваше решение?
— Предлагаете, купить кота в мешке?
— Тоже верно, — не стал спорить шкипер. — Могу ли я, в таком случае, пригласить вас на экскурсию? Заодно и обедом угощу!
— Экскурсия? — задумалась было, Лиза. — А вы где сейчас?
— В Ниене.
— В принципе, недалеко, на автожире…
— Не надо на автожире! Как быстро вы можете прибыть на Самсоновское поле?
— Это близко от меня, — прикинула Лиза. — Умыться, переодеться… Через час могу быть.
— Через полтора, — внес поправку Райт, — сектор «Синий — 6», винтокрыл с белым петушком в красном треугольнике.
— Винтокрыл?
— Четырехместный «Фоккер».
— Тогда, до встречи! — и она дала отбой.
Постояла около стола, собираясь с мыслями. Хотела, было, закурить, но не стала. Пошла в ванную комнату, и минут двадцать принимала душ. Горячий и холодный по очереди, и так три раза. Потом еще четверть часа выбирала, что надеть, но, в конце концов, остановилась на привычных уже галифе и кожане. Только рубаху одела не белую, а черную, и на этот раз «не забыла» про бюстгальтер.
На автожире до Самсоновского поля двадцать минут лета, но территория там немалая, да еще и аппарат следовало пристроить. Так что набежало дополнительных двадцать минут. Однако к «фоккеру» Лиза подошла без опоздания.
«Точность вежливость королей? Верно! Но и офицеров флота тоже!»
Пилотом винтокрыла оказалась женщина. Возможно, Райт все так и задумал, а может быть, и случайность.
— Клара ван де Хёлст, — представилась она по-франкски, протягивая руку. — И на всякий случай, я не голландка, а фламандка.
— Приятно познакомиться! — ответила Лиза на том же языке. — Елизавета ван дер Браге.
— Датчанка? — удивилась пилот винтокрыла.
— Себерянка, — уточнила Лиза, и они полетели.
Лететь оказалось не близко. Это только так говорилось, что «Звезда Севера» швартуется в Ниене. На самом деле, корабль был причален в гражданском порту Ниен-3 в Устии. Сто двадцать километров по прямой, и почти все время против ветра. Даже при относительно высокой скорости «фоккера», отняло минут сорок.
Подлетели с кормы, где у бригов обычно находится летная палуба. Сели аккуратно, не придерешься. Лиза выбралась на бронепалубу, огляделась. Бриг корабль довольно большой. Этот был восьмой серии, так что длина около 130 метров, ширина — до 20, а тоннаж под восемь тысяч. И пусть Райт не сочиняет! Как же, старенький! Восьмую серию в Роттердаме стали строить только в 1919 году. Следовательно, самому старому бригу не могло быть больше восьми лет, и списать такой борт мексиканцы могли только за очень большие деньги и только своему.
— Прошу вас, госпожа ван дер Браге! — пригласила ее Клара, и они пошли в сторону правой бортовой надстройки. А там их уже встречал Райт в окружении нескольких мужчин и женщин, одетых кто во что горазд, но непременно с намеком на флот.
— Дамы, — сказал он, когда Лиза и Клара подошли ближе, — господа! Разрешите представить, капитан Елизавета Браге! Между прочим, настоящий капитан!
— Госпожа капитан, — после церемониального поклона произнес он, обводя рукой собравшихся на палубе людей, — разрешите представить, наш женский клуб. Дамы вперед!
— Рейчел Вайнштейн — представил он невысокую блондинку, чем-то неуловимо похожую на Лизу, какой она была раньше, — первый трюмный инженер! Анна Монтанелли — эта была чуть выше, темноволосая и смуглая, — командир десантной группы, Надин Греар — высокая, русоволосая, голубоглазая, — второй пилот, ну, а с пилотом винтокрыла вы, по-видимому, уже знакомы.
Потом представились мужчины, и Лиза поняла, что на борту «Звезды Севера» собралось каждой твари по паре. Корабельный лекарь — не просто себерянин, а настоящий помор — Леонтий Тюрдеев, и этим все сказано; третий пилот — немец, а баталер — американец из Провиденса, где бы эта дыра ни находилась…
— Разнообразный у вас, однако, экипаж, — мягко выразила свои впечатления Лиза.
— Верно! — согласился Райт. — Поэтому три основополагающих правила на борту «Звезды Севера» следующие. За половую агрессию расстрел на месте, за воровство — безоговорочное списание, за дискуссии на тему вероисповедания и происхождения — аналогично. А еще мы вне политики.
— Серьезно? — подняла бровь Лиза.
— Какие с этим могут быть шутки? — искренно удивился Райт. — У нас экипаж — сто семь душ, из них двадцать девять женщин. Улавливаете, капитан, ход моей мысли? Представлены пять христианских конфессий и две иудейские…