Ба
Шрифт:
– Разве в новостях не писали?
– спросил один из учёных.
– Предсказания теоретиков из Стэнфорда не сбылись, и журналы снова написали, что тёмной материи не бывает. Директор Смит в ярости, грозится сократить рабочее время на детекторах излучения.
"О чём это они?" - спросила я Алёну, но не получила ответа.
– О чём это они?
– спросила тогда я Якуба.
– Без понятия, - с кислым лицом ответил тот.
Кажется, доктор Штейн решила, что мы вольёмся в работу сами по себе, и не стала проводить экскурсии по обсерватории или хотя бы объяснять, как работает программное
– А кто из вас специалист по экзотической материи?
– спросил у нашей группы один учёный.
Я испуганно подняла руку и по разочарованному взгляду мужчины поняла, что он надеялся на более опытного специалиста. Оказалось, что мной заинтересовался доктор Смит из Кэмбриджа, руководивший всей обсерваторией, распределяющий рабочее время телескопа имени Виктора Бланко и следящий за дисциплинированностью всех сотрудников. Формально вся наша группа, включая доктора Штейн, здесь подчинялась ему, и к моему несчастью, директора Смита больше всего интересовал специалист по экзотической материи.
– Будете работать здесь, - показал мне Смит рабочий стол с четырьмя мониторами, на которых творился ад из графиков и диаграмм.
– Уверен, вы скоро войдёте в курс дела. Жду вашего мнения по поводу поведения галактики NGC 5949 к завтрашнему дню.
Я не была настолько наивна, чтобы верить, будто на компьютерах в обсерваториях рассматривают красивые фотографии туманностей и звёздных скоплений, выбирая, какую же лучше опубликовать в прессе. Но я ожидала, что пойму хоть пару слов или символов, написанных на мониторе.
"Ба?" - позвала я.
"Чего тебе?" - ответил недовольный голос.
"Понимаешь, что тут нарисовано?"
"Понимаю, но мне это не интересно..."
"Почему, Ба? Смотри, тут же про звёзды, про галактики... Тема, которой ты занималась".
"Дура, я занималась экзотической материей в коллайдерах, а не в звёздах!
– закипала Алёна.
– Мне плевать как галактика А притягивается к галактике Б, понимаешь? Я хотела узнать, как неизвестные виды материи влияют на атомы, молекулы, клетки и человеческий мозг. А ты не только запорола все уровни обучения, так ещё и отправила нас в чилийскую дыру!"
"Ба, мне жаль, что тебе здесь не нравится, - я тыкала на рандомные кнопки непривычно громоздкой клавиатуры, изображая деятельность, - но, пожалуйста, можешь помочь мне?"
"И что мне за это будет?"
"Ну... А что тебе нужно?"
"Ты взяла с собой флешку с томографией?"
Я закатила глаза: снова Алёна заводила забытую шарманку.
"Да, - ответила я.
– Хочешь, чтобы я опять на неё пялилась по пять часов подряд, пытаясь понять то, что никто понять в принципе не может?"
"Будь так добра, - ядовито ответила Алёна.
– Надеюсь, что исследование экзотической материи и пребывание здесь тебе помогут".
"Как интересно?.."
Я не успела услышать ответ, так как доктор Штейн решила проверить, как я обустраиваюсь на новом месте, появившись из-за мониторов и облокотившись на них. В зубах она снова сжимала смятую ручку.
– Всё хорошо, - улыбнулась я.
– Разберёмся с галактикой в два счёта.
– Отличный настрой!
– хлопнула меня Штейн по плечу.
– Сегодня работаем до ночи.
– Так много дел?
– ужаснулась я.
– Не в этом дело. Каждая новая группа обязана встретить закат в обсерватории и увидеть звёзды, которые изучает, вживую. Сегодня закат в... так, четырнадцатое число было вчера, значит... в девять пятнадцать вечера собираемся у выхода.
Алёна поддалась моим уговорам поработать и поразительно быстро разобралась с программами на четырёх мониторах, за пару часов набросала формулы, описывающие движение загадочной галактики, и собрала наблюдательные данные, отличающиеся от теоретических. До условного часа заката она успела придумать несколько объяснений странного движения галактики по небу, включая влияние материи с отрицательной массой, которая якобы могла отталкивать галактику NGC 5949 от её соседки.
Директор Смит не обрадовался, что я закончила отчёт раньше времени, а, кажется, заранее решил, что я сделала вычисления спустя рукава. Но в уме Алёны я была уверена больше чем в том, что Солнце встаёт на востоке, так что приготовилась завтра слушать похвалу Смита, уверенная, что он оценит расчёты, прочитав их в своём кабинете.
Вечером группа новоприбывших учёных вышла из помещения на холодную вершину чилийской горы. Все фонари потушили, и первое время казалось, что я ослепла. Но через несколько секунд у меня зарябило в глазах от ослепительно чёткого звёздного неба с миллиардами ярких и тусклых звёзд. Чёрные пустынные горы обрамляли огромный, необъятный для глаза человека "купол" неба. Я знала название пары южных созвездий, но сейчас не могла их найти, потому что звёзд оказалось намного-намного больше, чем я ожидала, и многие яркие, как планеты. Звёзды мерцающе смотрели сверху, как лампочки на рождественской гирлянде.
– Такое только на фотках бывает!
– говорили новые аспиранты и постдоки.
Кто-то принёс еду и выпивку отметить приезд новой группы. Старые сотрудники вынесли для новых куртки, зная, что мы приехали неподготовленными. Старички поясняли, что чилийское лето на высоте два километра холоднее не только Калифорнийской, но и Канадской зимы.
"Ба, ты такое видела?
– думала я, глядя на небо и потягивая что-то алкогольное из бумажного стаканчика.
– Правда, что в деревнях небо лучше видно? Но вряд ли настолько!"
"Да, есть здесь что-то..."
Алёна не закончила, и мне думалось, что Ба просто стесняется показать восхищение. Уверена, даже она почувствовала величие космоса и человеческого ума, приведшего нас как можно ближе к небу.
"Вы давали имена созвездиям?
– спрашивала я.
– Слушай, я и не задумывалась, что русские народные названия созвездий, наверное, совсем не похожи на нынешние традиционные. Ты же не знала ни про зодиаки, ни про греческих героев, да? Эй, Ба?.. Вы называли созвездия в честь Ивана-Царевича или Царевны-Лягушки? Ты же смотрела на совсем другое небо! Или вы не придумывали названия? Но что тогда делать по ночам без интернета?.."