Балаган и его обитатели
Шрифт:
На вторую ночь Лик, как затравленный зверь, оглядываясь по сторонам, низко опустив голову, крепко прижимая уши при каждом неясном звуке, начал осматривать комнату. И лишь убедившись, что никто на него не смотрит, жадно принялся пить молоко. Тело его при этом вздрагивало. Сам он, часто прерываясь, виновато, словно извиняясь за проснувшуюся в нем тягу к жизни, широко открытыми глазами смотрел на спящую Наташу. А утром, когда Наташа проснулась, он уже ласково посмотрел ей прямо в глаза.
Радостное утро
«Папа!
Не может быть
Наша Наташа сразу обратила внимание на то, что котенка очень интересуют две вещи: телевизор и ее школьные принадлежности. И поэтому, объяснив Лику, что такое букварь, авторучка, карандаши и тетради, она стала приглашать его вместе учить буквы. А Лик не отказывался.
Наблюдая за котенком, Наташа пришла к простому и в то же время необычному выводу, что Лик понимает человеческою речь. Не оттенки, не отдельные слова, а именно разговорную речь. Она даже поделилась своими наблюдениями с папой, но Леонид Васильевич, увы, не поверил. Впрочем, подружки-одноклассницы тоже.
Наташа знала, что в цирке кошек и собак учат исполнять различные команды, считать, и даже, наверно, произносить отдельные слова. Но случай с Ликом был особенный, и Наташа чувствовала это. Она видела, что Лик прекрасно все понимает, но сама не до конца осознавала способности котенка. И как-то раз, совершенно случайно, Наташа, сама не успев подумать, попросила котенка достать из-под дивана закатившийся туда карандаш синего цвета. А когда Лик предстал перед ней с синим карандашом в зубах, Наташа от удивления часто-часто заморгала. И было от чего: под диваном их, карандашей, целая куча, а котенок не только выполнил просьбу, но и выбрал тот цвет карандаша, который нужен. Лик же думал по этому поводу так: «И чего удивляться – синий карандаш был с самого края, мне даже не пришлось искать его». Лик был уверен, что Наташа знает о его способностях, и считал, что у людей просто не принято просить котят о помощи.
Cиний карандаш
Быстро летели короткие зимние дни. Лик забыл свои прежние обиды и уже многое сумел распознать. Оставаясь целыми днями один, Лик всегда находил занятие для ума, иногда мечтал и даже фантазировал. Он уже знал назначение всех предметов в комнате, знал, что за зимой обязательно наступит лето и он, может 6ыть, увидит своего вислоухого друга Шарика.
Единственное, что не мог Лик, так это разговаривать. Как ни старались Наташа с Ликом преодолеть эту преграду, у них ничего не получалось. Леонид Васильевич только по-доброму усмехался, видя их усердие, но не вникая вообще
Но однажды… Однажды Леонид Васильевич нашел на Наташином столе записку, адресованную котенку: «Лик, дружочек, пожалуйста, собери все шахматные фигуры. Я придумала новую игру. Вечером мы с тобой интересно поиграем. Наташа.» А рядом с запиской пять пешек, ферзь и два слона.
«Что такое?!» – прошептал про себя Леонид Васильевич. Занятый днем на работе, а по вечерам и в выходные домашними делами и учебой в институте, он не находил свободного времени для того, чтобы проверить дочкины небылицы.
Согласитесь, ни один взрослый не воспринял бы всерьез Наташины слова, тем более не обратился бы с вопросом к котенку, даже если бы они находились вдвоем в одной комнате. Но хлопнула дверь, послышались торопливые шаги… и вот уже Наташа в комнате.
– Здравствуй, папа. Привет, Лик.
– Наташа, – Леонид Васильевич нахмурил брови, но чувствуя, что строгого лица не получится, замолчал.
– Что-то не так, папа?
– Нет, все хорошо. Но… Наташа, скажи, пожалуйста, эта записка на твоем столе, все то, что ты мне рассказывала о котенке – правда?
– Конечно, папочка.
– И все это я могу увидеть сам?!
– Па-а-па, – с неодобрительной интонацией в голосе произнесла Наташа.
– Хорошо-хорошо. – заторопился Леонид Васильевич. – Я верю.
– Лик? – обратилась Наташа к котенку.
И Лик в ответ вопросительно вскинул голову.
– Лик, ты видишь? Нам не верят!
И Лик утвердительно кивнул годовой.
– Тогда, Лик, закрой глаза и отвернись, пожалуйста, к окну.
И Лик проделал сказанное Наташей.
– Папа, – Наташа подошла к письменному столу. – Вот авторучка и листок. Напиши. Попроси Лика о чем-нибудь. Мне не показывай.
Леонид Васильевич быстро написал несколько слов и положил листок на подоконник перед Ликом.
– Лик, ты все слышал. – произнесла Наташа. – Я знаю. Но папа не верит.
Лик неторопливо повернулся, скользнул взглядом по листку бумаги. Потом спрыгнул на пол, подбежал к столу, запрыгнул через диван на стол… лапой раздвинул в стакане карандаши.
Леонид Васильевич, волнуясь, протирал очки. Лик осторожно взял зубами карандаш, спрыгнул, подбежал к ногам Леонида Васильевича. Наташа, разглядев цвет карандаша, весело рассмеялась. И сквозь смех все пыталась что-то объяснить.
Леонид Васильевич, все так же волнуясь, протирал очки.
От автора
Что было дальше – представить нетрудно, поэтому я не буду описывать подробно все последующие события. Повествование наше не о том, как маленький Лик стал знаменитым и известным всему миру котенком. И не о том, как он в совершенстве развил свои способности и какая удивительная жизнь началась в семье Леонида Васильевича. И уж совсем не о том, как Наташа из квартиры напротив предъявляла свои права на Лика. Все это было. Но наш рассказ не о том. Наш рассказ о простом и неприметном, без чего немыслима жизнь человека и что скрывается в каждом из нас от пристального взгляда – наш рассказ о доброте.