Баллада о кулаке (сборник)
Шрифт:
— И тем не менее позволю себе обратить твое внимание на некоторые особенности нападения. — Судья Бао был вежлив, но тверд, и Лань Даосину пришлось выслушать краткую историю этого действительно удивительного дела в изложении судьи Бао.
И впрямь:
Я знаю — Змеи впереди меня И яростные тигры Позади. Дверь в ад уже открыта — Заходи ИЛань Даосин выслушал.
Подумал немного, ничего не сказал и налил гостю еще полчашки своей настойки, от которой Бао действительно чувствовал себя значительно лучше — особенно сидя в лохани с медленно остывающей водой.
Выездной следователь истолковал намек правильно, отхлебнул глоток и продолжил.
— А слышал ли ты, светоч Дао, о бесславно погибшей тигровой орхидее цзюйжэня Туна? — задал он в достаточной мере риторический вопрос, после чего снова принялся рассказывать.
Лань Даосин выслушал и это повествование. По его отрешенному лицу невозможно было выяснить, заинтересовало ли мага услышанное хоть в малейшей степени.
— Ну а теперь я позволю еще немного испытать твое терпение, святой Лань. И поведаю тебе, к каким выводам я пришел, расследуя эти два преступления, которые на самом деле кажутся мне звеньями одной очень длинной цепи.
Маг благосклонно кивнул, давая понять, что отнюдь не против узнать, к каким же выводам пришел судья.
«Интересно, хоть чем-то тебя пронять можно? — подумал судья Бао. — Ну ничего, главный-то подарок я приберег под конец!»
— Так вот, в обоих происшествиях — казалось бы, внешне ничем не связанных, — есть общая суть. И не только их кажущаяся нелепость и бессмысленность; не только то, что в обоих случаях преступники, исполнив задуманное, покончили счеты с жизнью, хотя и этого достаточно, чтобы предположить наличие некоей внутренней связи между случившимся в разное время и в разных местах. Главное не это: оба происшествия косвенно связаны с принцем Чжоу! Безумная женщина, одержимая неведомо каким духом, силой прорывается к кровнородственному вану — но вместо брата Сына Неба убивает собачку его любимой наложницы, после чего перерезает себе горло! В результате сиятельный Чжоу-ван мгновенно охладевает к своей недавней фаворитке. Конечно, лишившаяся чувств Сюаньнюй Беспорочная, с искаженным от страха лицом, залитым чужой кровью, и с дохлой собачонкой на груди, — далеко не самое приятное зрелище! Особенно когда принц привык видеть в наложнице утонченную поэтическую натуру, чуждую земной грязи как в прямом, так и в переносном смысле! И тут — с небес да в отхожую яму, как метко выражаются простолюдины...
Заметим, что красавица Сюань обладала немалым влиянием на принца — я сам недавно имел возможность убедиться, какое поразительное действие оказывает на слушателя ее замечательный голос. О да, она действительно любит сиятельного Чжоу-вана; она, как могла, помогала ему советами, вдохновляла примерами из жизни древних правителей... с моей точки зрения, весьма достойными и весьма своеобразными примерами: Су Цинь, У-ван, Цао Пэй — крайне любопытные образцы для подражания! Ведь все они, при прочих неоспоримых достоинствах, пришли к власти насильственным путем, свергнув предыдущего законного правителя!
Не думаю, что госпожа Сюань сознательно подталкивала принца к мысли о захвате престола или убийстве собственного брата, но выбранные ею герои древности наводят меня, скудоумного, на некоторые размышления...
Что же касается тигровой орхидеи господина Туна, то именно этот цветок он намеревался преподнести сиятельному Чжоу-вану в честь его возвращения в удел! А ведь тигровая орхидея, о мудрый Лань, не только символ красоты и изысканности — но также знак силы и власти! Особенно в сочетании с вот такими стихами:
Ты — герой Лю Ван в наши дни! Ты — мудрец Чэн Тан в наши дни! Великаны прошлых времен Стали Чжоу-вану сродни!— Надеюсь, моему уважаемому собеседнику излишне объяснять, кто такие Лю Бан и Чэн Тан, упоминаемые в этом выкидыше поэтической утробы, и каким путем они пришли к власти? А там есть еще много других прелюбопытнейших фрагментов, которые я, к сожалению, не запомнил в их оригинальном виде. Подобные намеки-восхваления вкупе с тигровой орхидеей и влиянием госпожи Сюань...
Впрочем, все это только могло произойти. Но не произошло — благодаря необъяснимому, но крайне своевременному безумию, охватившему тишайшую женушку безвестного красильщика Мао, а также почтенного торговца Фан Юйши. В результате чего прекрасная госпожа Сюань больше не станет подталкивать принца Чжоу к ненужным для кровнородственного вана мыслям; да и вообще все, связанное с бывшей фавориткой, теперь наверняка будет вызывать у сиятельного Чжоу-вана легкую брезгливость. Чего, заметьте, не произошло бы, если бы госпожа Сюань была убита и принц скорбил бы о безвременно погибшей возлюбленной! Ну а стихи, восхваляющие все истинные или мнимые достоинства и доблести Чжоу-вана, теперь никогда не будут услышаны принцем; а его неумеренный поклонник господин Тун не поедет в этом году в Столицу сдавать экзамены — и, следовательно, не сможет претендовать на более высокую ученую степень и повышение по службе.
Кстати, не далее как сегодня я имел возможность лично убедиться, на что способен сопровождающий принца преподобный Бань, когда дело доходит до серьезной схватки, и теперь я начинаю думать: не слишком ли промедлил достойный монах, когда Восьмая Тетушка ломала шеи охране принца? С его-то мастерством...
...Судья умолк, давая понять собеседнику, что сказал достаточно.
Некоторое время Лань Даосин тоже молчал.
— Слишком тонкий расчет, — пробормотал он наконец. — Это не похоже на методы преподобного Чжан Во, главы тайной службы Поднебесной. Конечно, наставник Чжан — человек умный и знающий толк в интригах, но он скорее приказал бы просто-напросто убрать сиятельного Чжоу-вана без лишнего шума, разом решив все проблемы.
«А святой Лань разбирается в делах нашего суетного мира куда лучше, чем стремится показать», — отметил про себя судья.
— Но принц Чжоу мог быть зачем-то нужен им живым. — Судья вспомнил слова красавицы Сюань, одновременно не став уточнять, кому именно — «им».
— Не исключено, — слегка наклонил голову даос, и его железная шапка тускло сверкнула, поймав пригоршню лунных бликов, — ночь снаружи давно вступила в свои права. — Не исключено. Однако те, кто задумал и осуществил подобный заговор, должны обладать просто божественной проницательностью, доступной лишь немногим из познавших Истинное Дао, или, как говорят служители Будды, сподобившихся Просветления! Но употребить столь великий дар ради достижения столь суетной цели... Сомневаюсь. Вдобавок невидимка, стоящий за всем случившимся, обладает весьма необычными способностями, природа которых пока не ясна даже мне.