Баллада о кулаке (сборник)
Шрифт:
Что и сделал с завидной резвостью, заодно прихватив с собой шкатулку и точильный камень — точило пригодится в любом случае, а шкатулка... ну, красивая она, и все тут!
Уже снаружи, на улице, в безотказной памяти Маленького Архата всплыла фраза мосластого перебежчика: «Может, и живы еще, а может, и померли в ванских-то темницах!»
...На одиннадцатилетнего оборванца, спрашивающего, как пройти к ванскому дворцу, смотрели как на помешанного, однако в совете не отказывали, так что через полчаса Маленький Архат был у цели.
Вокруг дворца стояла хмурая стража. И перед наружными воротами, и дальше, у парадного входа. Остальные лазейки наверняка тоже были перекрыты, а одного взгляда на служак-гвардейцев хватало, чтобы отбить всякую охоту задавать им вопросы. В лучшем случае — обругают и прогонят, в худшем — могут и алебардой навернуть, и хорошо еще, если древком!
«Эх, Змееныша бы сюда!» — с сожалением подумал бывший монах.
Но Змееныша рядом не было.
Время подгоняло — Маленький Архат нутром чуял, что необходимо спешить, но ничего умного в голову не приходило. Еще раз окинув взглядом дворец и решительно настроенных стражей, мальчик повернулся и пошел прочь с намерением отыскать укромный уголок и перекусить — пару лепешек и кусок вяленой говядины ему успел вручить давешний кашевар, а тыква-горлянка с родниковой водой была всегда при нем.
На сытый желудок и думается лучше.
Подходящее место нашлось неподалеку, в переулке: чей-то разграбленный дом, покинутый хозяевами. Мальчик уселся прямо на ступеньки, расстелил относительно чистую тряпицу и разложил на ней свой небогатый провиант.
Откусил кусок лепешки, прожевал, запил водой из тыквы. С некоторым сомнением повертел в руках мясо.
— Ясное дело, монахам убоины вкушать не положено, — пробормотал он себе под нос, — но мы-то теперь просветленные, а потому правила не для нас! Кроме того, в первый раз, что ли? — И извлек из котомки ножик с костяной рукояткой.
— Ага, примерно так у нас в Шаолине и издеваются над новичками, — заключил Маленький Архат после третьей попытки отрезать кусок жесткой говядины тупым, как полено, ножом.
Прервав на время трапезу, мальчишка достал украденный точильный камень и усердно заелозил по нему лезвием, то и дело высекая искры. Затем, обтерев лезвие полой кургузого халата, снова попытался сделать надрез. На сей раз упрямое мясо соизволило чуть-чуть поддаться, но далее дело вновь застопорилось.
— Что ж, точим дальше, — пожал плечами Маленький Архат и снова взялся за камень.
А кто-то взялся за него самого.
Возникшая из-за плеча мохнатая лапища ловко подцепила злополучную говядинку и в мгновение ока располосовала ее кривыми когтями на тонкие ленточки. После чего лапа исчезла, унося с собой одну мясную ленту, а остальной харч оказался перед бродягой в готовом к употреблению виде.
— Кушай, мальчик, — добродушно рыкнули откуда-то сверху. — Чтобы вырасти большим и сильным, надо хорошо кушать.
Вслед за этой сентенцией послышалось удовлетворенное чавканье — и мальчишка набрался храбрости обернуться.
Тот, кого он увидел, явно в детстве отличался завидным аппетитом.
Огромный, косматый, похожий на медведя черт-лоча, голова которого была «украшена» многочисленными шипами и рогами.
Желтые клыки задумчиво жевали полоску вяленого мяса, а янтарные глазищи с интересом оглядывались по сторонам.
— Говорили мне умные дяди — не играй в «DООМ» по ночам, — пробормотал Маленький Архат на совершенно неизвестном в Чжунго языке, судорожно пытаясь отодвинуться подальше. — А я, дурак, их не слушал!
При этом пальцы мальчишки с невероятной скоростью шарили по костлявым коленкам, словно пытаясь нащупать и нажать что-то невидимое — но так ничего и не нашли.
— А где мой друг, прозорливый судья Бао? — поинтересовался наконец черт-лоча.
И Маленький Архат мгновенно пришел в себя.
— В тюрьме, — ответил он.
— В тюрьме?! — изумился черт. — За что? И как он тогда меня вызвал?
На лице мальчишки мелькнула тень внезапного понимания и он повертел в руках столь пригодившееся точило.
— Давай-ка по порядку, — заявил мальчишка. — Имя, должность, звание?
— А почему ты со мной так грубо разговариваешь? — Косматый собеседник был явно обижен. — Вот ты кто такой? Бродяга и нахал, у которого молоко на губах не обсохло! А я — уважаемый черт из племени лоча, чиновник четвертого ранга Первой канцелярии ада Фэньду, и зовут меня Ли Иньбу.
— А бродягу и нахала зовут Маленьким Архатом, и это именно он тебя вызвал. Понятно?
— Да чего уж тут непонятного?!
— Ну вот и чудненько, раз понятно. Значит, теперь ты подчиняешься мне. — Тот, кого раньше звали Гением, хорошо помнил сказки про джиннов.
— С какой это стати? — искренне изумился Ли Иньбу.
Видимо, сказки про джиннов не входили в образование чиновника четвертого ранга из уважаемого племени лоча.
— Но ведь это Я тебя вызвал!
— Ну и что? Это камень судьи Бао, а не твой, и подчиняюсь я соответственно ему!
— Камню?
— Нет, судье!
— Договорились! — неожиданно заключил мальчишка и улыбнулся. — Тогда тем более ты должен помочь мне его выручить! Как я тебе уже говорил, судья Бао — в тюрьме.
— Нет, погоди... — соображал черт не слишком быстро. — Ведь я же его видел совсем недавно!
— Где?! — чуть не подпрыгнул Маленький Архат.
— Да у нас, в Преисподней!
— Он что, умер? — Сердце мальчика на мгновение остановилось.
— Почему умер? Он, когда спит, работает у нас, в аду, а днем — здесь, в мире живых.
— А когда ты его видел?
— Да с полчаса назад...
— Но ведь сейчас день! Какого черта он днем дрыхнет?
— Не ругайся, — наставительно произнес черт. — И в самом деле? — тут же задумался он.
— Полагаю, что судье Бао сейчас очень плохо, — тихо произнес мальчик. — Тем, кто проводит в забытье весь день, обычно немного остается жить. По себе знаю.