Банда в белых тапочках
Шрифт:
Алевтина, скинув одну туфлю, припрыгала к подоконнику и посмотрела во двор. Машина Удальцова стояла на том же самом месте. Она набрала его номер.
– Все в порядке, Сергей, я дома.
Он попрощался с ней и отключился.
Довольная жизнью Алевтина скинула вторую туфлю и закружилась по комнате, под бежала к магнитофону и протянула руку для того, чтобы его включить… Противно зазвенел телефон.
– Слушай, рыжая кукла, – сказал неизвестный глухим голосом, – хватит выпендриваться. Мент тебе не поможет. Говори, что знаешь про кулон, и останешься жива.
– Это ты слушай, придурок! – понесло Алевтину. – Ничего я про этот кулон не знаю! Ты хоть скажи мне, что я про него должна знать?! А то Леокадия мне его даже не показывала!
– Врешь, – не поверил голос.
– Нет уж, господа грабители, вы там сами между собой договоритесь как-нибудь! Сперли подвеску, а виновата я?! Да я ее в руках не держала!
Раечка Ступина еще никогда не была так счастлива на кладбище. Высокие стройные ели перемежались с березками, в ветвях пели птицы, разрезая могильную тишину звонкой песней жизни, рядом с ней сидел интересный человек. Иван Дмитриевич Сорокин оказался таким симпатичным и одиноким, что они сразу нашли общий язык. Он недолго рассказывал историю его неудавшейся семейной жизни с Вероникой, которая внезапно тяжело заболела и угасла у него на руках. Раечка поделилась своими несчастьями. Они прогулялись по кладбищу.
Уходить не хотелось. Расставаться тем более. «Все не зря, – думала Раечка, – и зачем только все это было? Если ради того, чтобы встретить Сорокина, стоило пройти и через тысячу испытаний. Он необыкновенный…»
«Она необыкновенная, – думал, глядя на Раечку, как ей казалось, Сорокин. – Такая нежная, трепетная, но в ней чувствуется такая несгибаемая сила. К тому же мы и встретились не совсем обычно, это судьба. Надо же было познакомиться на могилке?! Необыкновенная девушка, я не хочу ее терять. Нужно позвонить Прокудину и отменить деловую встречу».
– Дур-р-ра, – пробасил Дубинин, не глядя на жену, вцепившись в руль джипа. – Устроила показуху! Теперь стыдно людям в глаза посмотреть. Никто не поверил, что ты на самом деле по ней так страдала!
– Тебе не понять, Федор, – всхлипнула Лера, – ты никогда не терял близкого человека.
– Я никогда не терял совесть, – пробурчал тот, – на людях по крайней мере. Радоваться должна, что магазин тебе достался. Они же не идиоты, твое счастье прекрасно понимают.
– И что я должна была сделать?! – возмутилась супруга. – Сплясать?!
– Не прикидываться, что убита несуществующим горем.
– А я не прикидываюсь, мне действительно жалко Леочку. Никто не заслуживает такой ужасной участи: пропасть бесследно. Федор! Сбавь скорость. Вот и Леочка так же ездила. Я тем вечером ее предупреждала, чтобы она не гнала…
– Каким таким вечером?! Ты ехала с нею?! – удивился супруг.
– Да, ехала! – с вызовом заявила Калерия, поняв, что проговорилась. – И что ты теперь сделаешь? Доложишь следователю? Только я не виновата, я вышла из машины раньше, чем она сама себя ухайдакала.
– Вот, теперь нормально, – усмехнулся Федор, – вижу твою настоящую сущность.
– Ничего ты не видишь! – взвизгнула Лера. – Я к ней очень хорошо относилась. Мы всегда с ней везде вместе ходили! Ты же сутками напролет занят своим бизнесом. Кто теперь составит мне компанию?
Лера вздохнула. Ну и что, что он узнал про поездку. Пусть делает что хочет. Она отныне самостоятельная, деловая женщина, сможет прокормить себя сама.
– Лады, уговорила, – заявил муж, – сегодня идем вечером в ресторан отмечать твою новую должность. Хозяйка магазина! Куда нам, бедным. Позвоню Копейкину, отменю переговоры.
Федор вырулил на обочину, остановил машину и вышел. Калерия не слышала, о чем муж говорил по сотовому телефону. Ей-то какая разница? Пусть отменяет или не отменяет, она уже присмотрела себе молодого любовника. Чем она хуже Монти? Ничем. Да, не так красива и несколько полновата. Ничего страшного, стерпится – слюбится. К тому же Илья сам настоял на свидании, шепнул ей на ухо, что она в горе просто обворожительна, а целуя ей руку на прощание, намекнул на ее сексуальность…
– Ничего не получится, – Федор вернулся за руль, – Копейкин заболел, кроме меня некому вести переговоры.
– Вот и хорошо, – вырвалось у супруги. – Хорошо, что ты так востребован, – поправилась она.
Федор сделал вид, что ничего не заметил. Они уже давно стали далеки друг от друга. И никогда не раскрывали все свои карты. Да и звонил он вовсе не Копейкину.
– Я рад, что ты довольна моими успехами, – процедил Федор и завел двигатель.
«А я-то уж как рада, – злорадно подумала Лера, – словами не описать. Что бы такого завтра надеть на свидание с Ильей?! Ничего новенького нет, нужно заскочить в магазин…» В магазин?! Так у нее теперь свой магазин, куда она в любой день зайдет и выберет себе все, что пожелает. Ради этого стоило убрать Леокадию. Нет, Лера не жестока, она просто искренна в своих чувствах. Как и хотел Федор.
Глава 5
По паспорту ей сорок четыре, а выглядела на двадцать пять
Василиса занималась разбором привезенного с фирмы товара. Все, что она заказывала, доставили точно в срок. Она осторожно вынимала из коробок легкие кружевные облака юбок, кринолинов, расшитых вручную жемчугом лифов… Ей помогала продавец-консультант Леночка, восхищенно и трепетно относящаяся ко всему, что связано с торжественной регистрацией брака. Василиса знала, что у той есть жених, и пара планирует подать заявление на торжественную регистрацию своих отношений.
Пока Леночка ворковала, Василиса раздумывала над тем, какой манекен достоин какого наряда. Витрина – самая ответственная часть магазина, она всегда на виду, она первая приковывает к себе взгляд, первая встречает покупателя. Василиса в начале своей деятельности попыталась воспользоваться советами профессионального стилиста, но после того, как тот посоветовал ей выставить манекен в полуголом виде, взялась за дело сама.
Выбрав платье для витрины, Василиса с Леночкой принялись облачать в него манекен.