Баопу-цзы
Шрифт:
Демоны и духи следуют иным нравственным нормам, и никогда не может случиться такого, чтобы несмотря на их прямую честность и неизменную праведность они споспешествовали кривде. Ведь даже совестливые правители людей и порядочные чиновники могут делать добро, не ожидая за это платы или подношений, и наказывать за совершенные злодеяния, не проявляя личной заинтересованности в правосудии, не преступая проведенной веревкой и тушью черты закона, не проявляя пристрастности и оставаясь свободными от групповых интересов. А уж тем более это справедливо относительно демонов и духов, добродетель которых многократно превосходит людскую и которых нельзя тронуть красноречивыми словами и подкупить дарами. И об этом никогда нельзя забывать!
Чуский царь Лин-ван сам был шаманом и непрестанно охотно совершал разные жертвоприношения, но это не спасло его от нападения войск царства У [456] . Ханьский принц Гуанлина почтительно угождал шаманке Ли Сюй, исчерпав всю казну, чтобы одаривать ее, но это не спасло его от казни за измену [457] . Сыновнепочтительный император У-ди очень верил в демонов и духов и почитал их всех без разбора, но он не смог спастись от кончины, настигшей его в его Дворце Пяти Дубов [458] . Правитель Сунь так ценил Хуа Сяна, что даже пожаловал
456
Сюжет о чуском Лин-ване восходит к «Новым суждениям» («Синь лунь») Хуань Таня, который говорит, что даже во время нападения вражеского государства У этот монарх ничего не предпринимал, а продолжал бить в барабан и плясать по-шамански.
457
В «Истории Хань» («Жизнеописание гуанлинского Ли-вана Сюя») рассказывается, как принц Сюй, видя, что император Чжао-ди (с 86 г. до н. э.) мал и наследника у него нет, решил сам добиваться престола. Он доверился чуской шаманке Ли Сюй, которая стала совершать различные ритуалы и жертвоприношения. Однако после смерти Чжао-ди (74 г. до н. э.) на престол взошел другой принц, ставший императором Сюань-ди. Разъяренный Сюй, потративший на шаманку целое состояние, убил ее и еще более двадцати своих приближенных. Тогда министры призвали императора казнить принца Сюя, и тот покончил жизнь самоубийством.
458
Ханьский император У-ди стремился к обретению бессмертия не только через алхимические опыты придворных алхимиков Ли Шао-цзюня и Луань Да, но и через различные литургические действа, призванные вызвать богиню Си-ван-му (Мать-Царицу Запада) или других богов. Это, однако, не привело к успеху, и У-ди в 87 г. до н. э. скончался во Дворце Пяти Дубов (У цзо гун).
459
Имеется в виду император государства У эпохи Троецарствия Сунь Цюань (Да-ди, 222-252 гг.). Он отличался суеверием и почитал различные «нечистые божества» (яо шэнь) народных культов, из которых наиболее известно божество Ван Бяо. Видимо, к ним относится и Хуа Сян.
И эти неудачи нельзя объяснить тем, что жертвы были не обильны, или тем, что нефрита и шелка было недостаточно, или тем, что проявленной почтительности было мало. Нет, растраты были столь же велики, сколь велики холмы и горы, но обретенная польза была меньше тончайшей паутинки. Не потому ли, что в этих случаях ценой потери чего-то вблизи пытались приобрести нечто вдали?
Пятый герцог казнями пресек следование пути нечисти, но наслаждался долголетием [460] . Луцзянский правитель Сун запретил жертвоприношения горным духам, но до конца жизни он был богат и счастлив [461] . Старец Вэнь уничтожил храм духа реки, но и сам был удачлив, и народ жил в мире [462] . Вэйский император У-ди запретил непристойные культы и простонародные обряды, но он многократно праздновал свой день рождения, и совершенные им деяния не будут забыты, поскольку они стали зерцалом для грядущих поколений [463] .
460
В «Истории Поздней Хань» рассказывается, что когда сановник Ди У-лунь (господин У) стал губернатором Гуйцзи (Куайцзи, восточный Китай, современная провинция Чжэцзян), там были чрезвычайно распространены непристойные культы и жертвоприношения коров. Ди У-лунь повел бескомпромиссную борьбу с «суевериями», искореняя эти культы. В результате благосостояние народа очень возросло.
461
Луцзянский правитель Сун — имеется в виду Сун Цзюнь, позднеханьский губернатор округа Луцзян (провинция Цзянси, район горы Лушань и озера Поянху). В этих местах были чрезвычайно распространены непристойные культы горных духов, причем шаманки часто заводили в горы как юношей, так и девушек, «обручая» их с духами. Сун Цзюнь искоренил эти культы и успокоил народ.
462
Старец Вэнь (Вэнь Вэн) — сановник II в. до н. э. Около 150 г. до н. э. он стал губернатором округа Шуцзюнь (Сычуань), где были распространены народные культы речных божеств. Вэнь Вэн искоренил их.
463
Вэйский император У-ди — имеется в виду полководец Цао Цао (155-220 гг.), создатель государства Вэй, положившего конец правлению дома Хань и открывшего начало эпохи Троецарствия.
Подобная оценка Гэ Хуном Цао Цао резко расходится с официальной конфуцианской оценкой его как злодея и узурпатора. Вероятно, это вызвано наличием в политическом мировоззрении Гэ Хуна определенных элементов легизма (фа цзя), характерных и для Цао Цао. Вместе с тем Цао Цао и его преемники на троне Вэй (до воцарения рода Сыма и создания империи Цзинь в 265 г.) оказывали покровительство ненавистным для Гэ Хуна представителям школы сюань-сюэ.
Сиятельная добродетель источает аромат,
А беспечальный долголетен.
Тот, кто не проматывает своего имения, не умирает до срока.
Чем больше скорбей, тем быстрее наступит старость, —
Вот каков закон естества.
И могут ли его отменить внешние вещи и другие существа?
Если пестование жизни утрачивает гармоничную природу и угроза ему не предотвращается, то все возможные болезни прорвутся через заслоны и даже цветущее здоровье исчерпается. И если не понимать этого, то разве смогут хоть чем-то помочь великие жертвоприношения трех видов скота такому человеку?
То, что вульгарные обыватели именуют ведущим ко благу путем, на самом деле лишь бесовщина и вздор. С ними распространяются лишь безумие и заблуждения, и чем дольше они существуют, тем больше распространяются. Люди, не наделенные знанием искусства исцеления болезней и безвозвратно погрязшие в чудовищных заблуждениях, отвергают помощь лекарственных средств и сосредоточиваются исключительно на мракобесии молений и жертвоприношений, совершаемых ими без счета. Они неутомимо гадают, а ничтожные людишки — шаманы и целители, нагло лгут им, предсказывая горе или возвышение, но болезни и способы их лечения — это как раз то, о чем они слыхом не слыхивали. А слышали они только о нескончаемых расходах по оплате их услуг. И вот даже богатые разоряются, лишившись всего своего состояния, а бедняки вынуждены залезать в долги и платить вдвойне за их советы. И вот уже нет ни поля, ни дома — все потеряно в надежде на излечение. Ларцы и сундуки опустошены, и в них не остается ничего. Но если вдруг паче чаяния больному стало лучше — тогда эти целители
Иногда бывает и так, что все состояние человека уходит на удовлетворение алчности служителей, совершающих моления и жертвоприношения, и последнее зернышко, последний лоскут шелка уходят для оплаты жадного шамана, и ко дню кончины человека не остается ни одежды для погребения, ни утвари для поминания, и тогда, увы, труп покойного остается гнить и разлагаться, поедаемый могильными червями. Не достойно ли это сожаления? Вот ведь до чего доходит тупость глупцов из народа!
Непристойные культы и путь нечисти — это то, что запрещается как нормами ритуала, так и законами. Но и этого никак не хотят понять обычные люди. Единственное, что тут могут сделать государи, это резко ужесточить законы и приговаривать к высшей мере за любое из преступных деяний последователей этих культов, не делая различия между тяжелыми и легкими нарушениями закона. Пусть каждого, кто не отказывается от шаманских суеверий и молений, безжалостно казнят, выставляя труп на всеобщее обозрение на дорогах и рынках. Тогда не потребуется много времени, чтобы полностью покончить с этими мерзостями и уничтожить самый корень страданий народа от голода и холода, вырвать к тому же ростки разбоя и бандитизма. Разве такое решение не было бы великой милостью по отношению к народу?!
Некогда Чжан Цзюэ, Лю Гэнь, Ван Синь и Ли Шэнь [464] , а также их последователи то заявляли, что им по тысяче лет, приписывая это действию неких малых искусств, то сидели, погрузившись в транс забвения, то совершали разные превращения, меняя свой облик. Всем тем они морочили голову простому народу и дурачили простаков, собирая вокруг себя целые толпы. Они вовсе не ставили своей целью продлевать годы жизни людей и увеличивать их долголетие. Не стремились они и предотвращать стихийные бедствия или лечить болезни. Они намеревались только сколотить преступную клику своих приверженцев и подбить их на мятежи и смуты, прикрываясь ими в такого рода злодеяниях. Иногда они убивали честных людей или нагло обманывали народ, чтобы добыть богатство, в результате чего их сокровища громоздились, словно горные кручи, и они становились богаче герцогов и царей, живя в роскоши и разврате. Дорогие одежды, изысканная еда, прекрасные наложницы переполняли их дома, целые шеренги музыкантов воспевали их, а готовые драться за них до смерти наемные телохранители находились в их полном распоряжении. Их мощь была столь сильна, что их боялись государи, их влияние таково, что они возвышались над государственными чиновниками, а беженцы, спасавшие свою жизнь, скрывались от них в пещерах и болотистых зарослях.
464
Гэ Хун упоминает здесь сеявшего смуту среди народа даосского мага Лю Гэня (II в.) и руководителя одного из восстаний, направленных против режима Ван Мана (10-20-е гг. I в.), Ван Синя (современника восстания Краснобровых). Видимо, к этой же плеяде принадлежит и Ли Шэнь, сведений о котором найти не удалось.
Подобное положение вещей стало возможным из-за того, что чиновники не решались контролировать деятельность этих людей, и о тех бедах, которые проистекли из данного обстоятельства, можно только сожалеть и сокрушаться [465] .
Что касается меня, то я самый обыкновенный человек. И хотя я понимаю принципы, которые надо применить, но не занимая никакой государственной должности, я ничего не могу предпринять! Те же чиновники, которые ныне управляют народом, допуская существование всех этих сомнительных божеств, не решаются бесповоротно запретить эти культы. Когда случается какая-то беда, чиновник может принять ее очень близко к сердцу, но все равно не сможет понять до конца ее причин. Кроме того, чиновники не считают подобные вопросы важной частью своих должностных обязанностей и существенными для занесения в перечень заслуг. А поскольку зачастую глупые жены и неразумные дети чиновников верят в эти нелепости, то низкие людишки вокруг них говорят, что и чиновники ничего не смогут предпринять, поскольку множество людей будет препятствовать им. И обычно не находится ни одной возвышенной души, которая подвергла бы осуждению такое поведение. А перепуганные чиновники хотя и провозглашают иное, но результата их речи не имеют. Тогда они начинают сомневаться и колебаться, не смея ничего предпринять, а другие люди из-за этого в отчаянии заламывают руки, не имея возможности что-либо сделать.
465
Здесь Гэ Хун говорит в основном о событиях, связанных с крушением империи Хань. В 184 г. н. э. вспыхнуло восстание Желтых повязок (хуан цзинь), организованное тайной эгалитарной даосской сектой Тайпин дао (Путь великого равновесия и благоденствия). Этой сектой руководил Чжан Цзюэ. Восставшие провозглашали начало нового космического цикла «желтого Неба» эры эгалитарного хилиазма и процветания. Восстание было подавлено, но силы империи Хань подорвались, и в 220 г. она прекратила даже номинальное существование.
Я сам знаю несколько человек, которые не почитают никаких носителей божественного разума и ни разу в своей жизни не совершали жертвоприношений. Тем не менее они наслаждались исключительным долголетием, их слава возвышалась над миром подобно горным вершинам, их дети и внуки были многочисленны, а богатства и знатности у них было вдоволь. И даже я сам совершаю жертвоприношения только своим предкам в каждый из четырех сезонов, и все. Я много странствовал по воде и по суше и прошел, наверное, десять тысяч ли. При этом вдоль дорог я постоянно встречал сотни кумирен и храмов, но ни на пути туда, ни на пути обратно я никогда не заходил в них. И однако у меня не было никаких неприятностей ни с лошадьми, ни с колесницами. Я переправлялся через реки, но мне не угрожали ветер и волны. Я проходил через местности, где свирепствовал мор, но благодаря силе лекарств оставался здоров. Много раз я был мишенью для стрел и камней, но, к счастью, никогда не страдал от ран и ушибов. И все это только укрепило мое убеждение, что демоны и духи ни на что неспособны.
Существуют сотни разновидностей пути служения нечисти, но все они предполагают убиение живых существ для того, чтобы пить их кровь, и только метод пути семьи Ли слегка отличается от них. Хотя на их «пирах счастья» и не режут животных, тем не менее они проводятся на широкую ногу, без каких-либо ограничений. На базарах для них закупается все подряд, включая изысканные, утонченные и разорительно дорогие продукты — нет такого, который не приобретался бы. А на кухне блюда готовят десятки поваров, оплата их также требует немалых расходов. А следовательно, и эти дела нельзя считать совершенно чистыми и благими. Поэтому учение семьи Ли также должно стоять в ряду тех культов, которые надо запретить».