Бархатный дьявол
Шрифт:
— Единственная причина, по которой меня взяли, это то, что я была с тобой.
— Да, — признаюсь я. — Вот почему он взял тебя.
— Он?
— Максим Воробьев, — объясняю я. — Мой двоюродный брат.
Ее хмурый взгляд усиливается, когда она пытается сама собрать все воедино. — У твоего двоюродного брата проблемы с тобой, и он пытался навредить тебе, забрав меня?
— Я думаю, он предположил, что…
— Что я значу для тебя больше, чем на самом деле, — заканчивает она за меня. —
Я смотрю на нее, помешивая лед в своем виски. — Я никогда не собирался вовлекать тебя во все это.
— Это имеет значение? — она спрашивает. — Я была вовлечена. Я участвую.
— К лучшему или к худшему, — шучу я.
Она сверлит взглядом вместо того, чтобы смеяться. Затем она смягчается и откидывает голову на сиденье позади нее. — А я думала, что моя семья сложная.
Я почти улыбаюсь. Но она еще многого не знает. И я не собираюсь позволять себе втягиваться, как в прошлый раз.
В моем мире нет места слабости.
— Так ты думал, что доберешься до меня раньше, чем он? — она спрашивает. — Это так?
Я делаю паузу, прежде чем ответить. В промежутке этой тишины я упиваюсь ею. Ее глаза зеленее, чем я помню. Ее губы полнее. И она до сих пор не поправила упавшую бретельку своего платья или дикое безумие своих волос.
Хорошо, в таком виде она мне больше нравится. Безудержная Дикая. Огненная.
— Камила… — начинаю я. — Он нашел тебя. Он нашел тебя больше года назад.
Замешательство омывает ее лицо, когда она изо всех сил пытается понять, что я ей говорю. — Я не понимаю. Он следил за мной последние полтора года?
— Нет, не следил за тобой, — говорю я ей. — Ему никогда не приходилось прибегать к этому. Потому что ты впустила его в свою жизнь.
Какого бы цвета она ни была, она моментально истощается. — Нет… нет… — Теперь она понимает.
Но я все равно должен сказать это вслух.
— Ты собиралась выйти за него замуж сегодня.
9
КАМИЛА
— Ты собиралась выйти за него замуж сегодня.
Слова продолжают звучать в моих ушах. С каждым повторением все громче и громче, пока я не перестаю слышать свои гребаные мысли. Пока моя паника не станет такой большой, что не будет места для дыхания.
— О Боже, — выдыхаю я, поворачиваясь к окну и хлопая по кнопке, чтобы оно открылось. Меня тошнит.
Они не сдвигается с места.
— О Боже, я… я не могу дышать.
Он произносит мое имя. Но мне кажется, что он далеко от меня.
— Как мне открыть это чертово окно?!
Ты собиралась сегодня выйти за него замуж… Я отчаянно мечусь. Кнопки нажимаю, глаза не фокусируются, руки не работают,
Как-то что-то связывает. Окно опускается. Не до конца.
Только маленькая трещинка наверху. Но достаточно того, что сладкий британский воздух просачивается через верх.
Достаточно, чтобы дать мне некоторое пространство.
Достаточно, чтобы дать мне некоторое представление.
— Камила.
Я больше не привыкла слышать свое настоящее имя. Я была Эмили Кунис так долго, что начала чувствовать, кто я есть на самом деле. Или, по крайней мере, кем я действительно хотела быть.
Так почему же это не звучит странно, когда он это говорит?
Когда я, наконец, сделала полный вдох, я украдкой смотрю на Исаака, вцепившись в боковые стороны сиденья для поддержки. Он холодно смотрит на меня со стаканом виски в руке.
— Ты ошибаешься, — говорю я наконец. Я вытираю слюну с губ. — Ошибаешься во всем. Моего жениха зовут Алекс Ройстон.
От жалости в глазах Исаака мне хочется кричать. — Это его псевдоним. Личность, которую он создал, чтобы заманить тебя в свою ловушку. Его настоящее имя Максим Воробьев. Он мой двоюродный брат. Его отец был старшим братом моего отца.
Это логично, если рассуждать логически. Но не вычисляет. Не совсем.
— Алекс…
— Максим, — тут же поправляет он.
Я резко останавливаюсь, пытаясь сглотнуть желчь в задней части горла. — Он… он лгал мне все это время?
— С самого начала.
— Не понимаю, — слабо возражаю я. — Почему? Какой смысл был искать меня, делать мне предложение, жениться на мне?
— Смысл? — спрашивает Исаак, его взгляд скользит по моему лицу. — Суть была в том, чтобы отомстить мне.
Мой рот приоткрывается.
— Мой двоюродный брат считает, что я украл его жизнь, — продолжает он. — Жениться на тебе было его способом забрать кое-что у меня.
Несмотря на пелену шока и неверия, с которыми я все еще борюсь, это поражает самое сердце моей гордости.
— Я не твоя, — яростно рявкаю я. — Я никогда ею не была.
Один угол рта приподнят. Однако, прежде чем он успевает ответить, оконная перегородка плавно опускается, открывая взору водителя в костюме на переднем сиденье. — Мы здесь, сэр.
Исаак кивает. — Спасибо, Свен.
Он выходит из машины и захлопывает дверь, оставляя меня в тишине на несколько безумных ударов сердца, пока мой разум пытается осознать, что мой мир перевернулся с ног на голову.
Секундой позже — задолго до того, как я буду готова, прежде чем я приму хотя бы малейший кусочек того, что со мной происходит, — моя дверь распахивается. И он рядом. Все шесть футов, сколько бы он ни был.