Башня на краю света
Шрифт:
— Может быть, направить к вам новую заявку? — спросили на другом конце провода.
— Да, пожалуй, так будет вернее всего, — решил Пребен.
— Хватит тебе болтать, — вмешался Петер. — Мы придумали новые правила игры.
Пребен обменялся с «Йеппесеном и Хольмом» еще несколькими фразами и завершил разговор обещанием решить их дело в ближайшем будущем. Он со вздохом положил трубку, думая о том, насколько бы облегчилось его существование, если бы на свете не было фирмы «Йеппесен и Хольм».
— Ты что, не слышал? — спросил Петер. —
— Мне некогда, — сказал Пребен, — я должен идти.
— Уйти в рабочее время? Что это значит? — возмутился Петер.
— Надо посмотреть одну квартиру.
— И как это людям удается найти жилье? — удивился Петер. — Я ведь тоже ищу.
— Но у тебя же есть комната, — сказал Эрик.
— Пока есть, а скоро не будет. Она понадобилась фирме.
— Вместо квартирной платы я буду прибирать у хозяев.
— Ну, это не для меня. Возвращайся поскорей — сыграем по новым правилам.
— Вот так, и сегодня из министерства ни ответа ни привета, — сказал Момберг.
— Вряд ли он вообще придет, этот проклятый ответ, — пессимистично заметил Фредериксен.
— В том, что он придет, я не сомневаюсь, но вот сколько там с ним провозятся?
— А почему бы вам не сходить и не поговорить самому? — спросил Фредериксен. — Это же с ума сойти можно — мы до сих пор не продали ни одной горелки. И все только потому, что они цену утвердить не могут.
— Я так выматываюсь в этом министерстве, — сказал Момберг. — Лучше уж просто ждать.
— Могу и я сходить, — предложил Фредериксен.
— Пожалуй. — Момберг задумался. — Нет, лучше подождем еще немножко.
— Ради бога, — сказал Фредериксен.
Внезапно их беседа прервалась. Распахнулась дверь, и в мастерскую вошел высокий, крепкий мужчина. Он спросил, может ли он видеть господина Момберга.
— Это я, — встал удивленный Момберг.
— Я из профсоюза рабочих металлообрабатывающей промышленности, — представился гость.
— Очень приятно, — протянул ему руку Момберг. — Чем могу служить?
— Нам сообщили, что вам выдан патент на производство газовых горелок. В связи с этим мне нужно получить сведения, сколько человек у вас занято.
— Только вот Фредериксен.
Профсоюзник кивнул и обратился к Фредериксену:
— Разрешите взглянуть на ваш профбилет, — сказал он со скрытой угрозой.
— Какой еще билет? — вытаращил глаза Фредериксен.
— Ваш профсоюзный билет. Если вы член профсоюза.
— Никакой я не член профсоюза, черт побери! — Фредериксен воспринял такое предположение как личное оскорбление. Начальник производственного отдела не обязан быть членом профсоюза.
Гость серьезно посмотрел на Момберга.
— Ваш рабочий не организован, — строго сказал он. — Как это понимать?
— Как понимать? — Момберг был сбит с толку. — Он что, обязательно должен быть в профсоюзе?
— Это его дело. Но вот вы должны были знать о существующих
— А где об этом написано?
— В вашем разрешении на производство. Где оно у вас?
Момберг достал бумагу из министерства и подал ее профсоюзнику.
— Смотрите, — сказал тот и ткнул в бумагу пальцем невероятных размеров. — Тут же ясно написано, что вы обязаны руководствоваться параграфом четырнадцатым распоряжения номер четыреста сорок два от восьмого августа тысяча девятьсот… года в варианте, принятом в соответствии с распоряжением номер восемьсот восемьдесят семь от двенадцатого января тысяча девятьсот… года.
— Вы знаете, я понятия не имею, о чем там написано, в этом распоряжении, — признался Момберг.
— О том, что предприятия могут использовать только организованную рабочую силу.
— Я, конечно, виноват, что не обратил на это внимания, — сказал Момберг после некоторого раздумья. — Но все еще можно, наверное, исправить? Думаю, Фредериксен не будет возражать против вступления в ваш профсоюз, не так ли, Фредериксен?
— Чего уж там! — Фредериксен был явно не в восторге от перспективы превратиться в простого рабочего.
— Я, разумеется, сам заплачу все взносы, — поспешил добавить Момберг.
Профсоюзник холодно на него посмотрел.
— Это совершенно исключено, — сказал он. — Мы не вправе принять господина Фредериксена как не получившего специального образования.
— Другими словами, я должен его уволить?
— Это нас не касается, просто ему нельзя участвовать в производственном процессе.
— А если я буду заниматься только, делопроизводством?
— Пожалуйста, это нам безразлично.
— Может, так и сделаем? — Фредериксен с надеждой взирал на Момберга. Он чувствовал, что наконец пришел его час.
— Право, не знаю. — Момберг почесал затылок. — Тут голова кругом идет. Сбыта никакого, а траты — каждый день. Теперь, если я сделаю вас конторщиком, мне придется нанять еще человека для работы в мастерской…
— Сбыт скоро начнется, — уверенно сказал Фредериксен.
— Может быть. — Новые проблемы уже просто не влезали в голову Момберга. — А ваш профсоюз обеспечит меня рабочей силой?
— Обычно это для нас нетрудно, но именно сейчас мы исчерпали все резервы. Вы, наверное, слышали: в нашей отрасли возникла резкая нехватка рабочей силы.
Момберг ничего такого не знал, но дело от этого не менялось. Он спросил, правильно ли он понимает сложившееся положение: профсоюз принуждает уволить Фредериксена, не предоставляя в то же время ему замену?
— Вы не имеете права использовать неорганизованную рабочую силу — вот и все, на чем мы настаиваем, — сказал профсоюзник.
Эта фраза, очевидно, должна была играть роль окончательного и завершающего заявления, так как, произнеся ее, представитель профсоюза покинул мастерскую с выражением угрозы на лице, словно предупреждал, что водить его за нос лучше и не пробовать.