Бастард четвёртого мира. Том 4. Через огонь, пески и камень
Шрифт:
Мягкие прикосновения незримой силы медленными обжигающими мурашками взбирались по хребту к изголовью. Мощный толчок в спину внезапно выбил меня из состояния сосредоточенности, и в тот же миг шквал неконтролируемой ментальной энергии стальным градом обрушился на ослабленное нутро. Воодушевление перемежалась с робкой тревогой, нежность обращалась в страх, а тот, не в силах удержать зыбкой формы, мгновенно разлетался вдребезги отголосками мужества. Крохотные фрагменты чьих-то воспоминаний просачивались сквозь мутную пелену беспорядочных образов. Кровь в жилах стала вязкой, закипела, будто поток раскаленной смолы. Лоб покрылся крупными
Буря чужих эмоций, поглотившая меня целиком, достигла пика, замерла на мгновение и принялась утихать. Саднящее напряжение в висках спало. Взгляд прояснился. Передо мной по-прежнему виднелась неподвижная фигура дракона. Мир постепенно обретал прежние краски. Моё тело вновь вернулось во власть хозяина, а от судорожной ломоты не осталось ни малейшего следа. Прерывистый голос незнакомки обрел гармонию, выровнялся и стал звучать легче, понятнее.
– Тамиор в беде… – многогранное эхо доносилось отовсюду. – Не медлите. Мы должны помочь нашему общему другу. Я буду ждать у места под названием Гнилая Сопка. Это в полудне пути к северу от главных ворот Тари-Сахина. Если вы те, о ком просит рыцарь, то без труда найдете дорогу. Поторопитесь. Мы должны встретиться до наступления темноты.
– Варанта, Варанта, очнись! Вот напасть. Занимательная же вырисовывается прогулка, – внезапно послышалось по левую руку. – Варанта… Варанта! Да просыпайся же ты, башка рогатая!
– А? Что? – с трудом вырвавшись из сетей наваждения, пробормотал я.
Сидя подле на корточках и довольно скалясь, Давинти обеими руками тряс меня за плечо.
– Очнись, говорю, – настойчиво ворчал тил. – Так глубоко проваливаться в связь с зари?.. Нет, нет, нет… это может плохо кончиться для вас обоих. Приходи в себя, и немедленно начинай рассказывать от кого вести. Просто потрясающе! Страсть как любопытно, чего эта птаха в клюве принесла.
– У-у-х, – болезненно протянул я и обхватил ноющую голову. – Дави… ты? Ты тоже ее слышишь?
– Э-э-э нет, – рассмеялся эльф. – Это же зари, если ты не заметил.
– Заметил, – буркнул я. – И что с того?
– А то, мой малообразованный друг, – принялся растолковывать рифмач. – Позволю себе упомянуть, что ни один другой зверь не обладает подобными удивительнейшими свойствами. Зари способны общаться при помощи силы мысли. И если он толкует с тобой, то его слышишь только ты. Понимаешь?
Я кивнул.
– Вот и выходит, – тила прямо-таки распирало от гордости за собственную осведомленность, – со мной он не говорил, а никого другого здесь больше нет. Так что остаешься только ты, – поэт улыбнулся и добавил: – Так какие новости нашептал наш крылатый друг?
– Она… – сбивчиво ответил я.
Во рту пересохло, язык словно прилип к небу. Мысли путались, а мускулы сводила легкая надоедливая судорога.
– Она говорит, что Тамиор попал в беду. Говорит, что знает его и хочет помочь. Мы должны добраться до какого-то места. Х-м-м, – я напряженно пытался вспомнить название. – Гнилая Сопка, кажется, – выпалил я. – Да. Она ждет нас там.
– Стой, стой, стой, – запротестовал поэт. – Кто это – она?
– Ну как же? – потупился я в ответ и указал на крылатую зверюгу, замершую поодаль.
– Умопомрачительно! – с легкой издевкой прыснул тил. – Вот только… Разве не сам белобородый обычно является источником неприятностей для нечистых на руку разумных? Как это он умудрился попасть в какую-то там беду?
– Но я точно помню, – возразил я. – Это был девичий голос. Мне не почудилось.
– Эх, дружище, я то думал, что как далекий, невесть какой конечно, но все же потомок драконьего рода, ты должен хотя бы немного разбираться в столь щепетильный частностях.
Давинти деланно всплеснул руками, однако вместо ответа я одарил длинноухого порцией хмурого взгляда.
– Дело в том, – продолжил вещать он, – что драконы не говорят на языках разумных. Прирученные зари – а это само по себе невиданная редкость с некоторых пор – делятся мыслями только с хозяином. При том условии, что животное воспитывалось с раннего возраста и доверяет своему обладателю. Стало быть и голос, который ты слышал, принадлежит вовсе не зверю, а тому, кто его послал. Зари лишь передал порученное сродни письму. Только это письмо написано ментальными чернилами, – эльф захихикал.
– Тогда кто? – еще пуще смутился я. – Вчерашняя подруга белобородого?
– Паучиха? – Дави выпятил нижнюю губу и скривил уголки рта книзу. – Н-е-е-т. Уж тут-то я уверен твердо. Эта девица больше похожа на зверобоя, чем на егеря. У нее хоть и один зрячий глаз, да только во взгляде холода, что на всю пустыню хватит. Любая животина такое чувствует и под опекой оставаться не будет. Диких зари тоже почти не осталось или же они попросту покинули земли, обжитые прочими расами. Ручных особей без хозяина содержать нельзя, в неволе зверь зачахнет в считанные недели. А значит, послание отправил кто-то другой.
– Может, так, а может, и нет, – отмахнулся я, понимая, что больше не способен выслушивать пространные умозаключения тила. – Несказанно благодарен, что просветил, умник, только мне сейчас не до выдержек из пособий по ветхой фауне Тилрадана для юных драконологов. И уж тем более не до загадок. Проклятая зверюга вытянула из меня все силы. В голове лязг стоит, точно мечи ковали.
Я глянул исподлобья на притихшее животное, обиженно потрясая кулаком. Тот настороженно припал к земле и прислушался. Словно поняв, что пеняют именно на него, дракон негодующе запыхтел, раскрыл клюв и издал приглушенный хриплый клекот. Затем вздыбился, хлопком расправил крылья и, оттолкнувшись мускулистыми лапами, резко взмыл в небо, устремляясь на север. Уже через пару мгновений его грациозные очертания достигли линии облаков, жидким слоем размазанных по синеве, расплылись и превратились в еле различимое бронзовое пятнышко. Столб прогорклой пыли, поднятый мощью зверя, плотной стеной двинулся по направлению к нам, а в следующую секунду меня окатило волной горячего песка, и я сухо закашлялся.
– Кхе-кхе. Вот паразит, – пытаясь продрать запорошенные глаза, выругался я следом.
Глотку перехватило, и удушливый спазм откликнулся тяжестью в каждой части туловища. Я раздосадовано зарычал, злясь на то, что все болезненные ощущения сошлись в единый клин разом, и снова обхватил затылок руками.
– Дело привычки, – понимающе покачал головой Давинти, обращаясь ко мне откуда-то сверху.
– Да что ты…
Я обнаружил эльфа чуть поодаль. Бодро вышагивая, он вразвалку приближался к обрамленным водам источника.