Бек
Шрифт:
Он отпускает мои губы и, все еще держа свой член глубоко во мне, смотрит мне в глаза.
— Не принимай душ. Я хочу знать, что я все еще внутри тебя, когда ты спустишься по лестнице и сядешь за стол. Когда эти засранцы будут сидеть с тобой в одной комнате, только что увидев принадлежащее мне, я хочу знать, что все еще нахожусь в этой сладкой киске.
Хорошо. Оххх, ладно. Я киваю, и когда он отстраняется от меня, мы оба молча одеваемся, прежде чем, взявшись за руки, спуститься вниз.
***
Челси выглядит
Что за черт?
Я знаю, что они переспали, пока я была в больнице в прошлом месяце, но Челси сказала мне, что это было всего один раз, и она знает, что лучше не связываться с Купом и его повадками плейбоя. Я знаю, что с ее стороны к нему нет никаких чувств, и, зная Купа так же хорошо, как и я, уверена, что с его стороны их тоже нет. Он совершенно не замечает возникшей неловкости. Просто набивает рот все большим количеством еды.
Бек сжимает мою ногу, и я смотрю на него. Он наклоняет голову в сторону Челси и просто качает головой. Я знаю, что он сказал бы мне, если бы что-то знал, поэтому я киваю и продолжаю есть.
Мы заканчиваем завтракать, и я принимаюсь за уборку. Я сделаю все, чтобы выиграть немного времени, прежде чем мы сядем и поговорим обо всем, что происходит вокруг нас.
— Тебе нужна помощь, Ди? — Спрашивает Мэддокс.
Я краснею, вспоминая, как он увидел меня голой.
— Нет, у меня все под контролем. — Я загружаю последнее блюдо в посудомоечную машину. Я слышу, как Бек и Куп разговаривают за столом, и, оглянувшись, вижу, что Челси все еще сидит молча.
— Не волнуйся. То, что сегодня утром у меня были заняты глаза, вовсе не означает, что я собираюсь увлечь тебя за собой и насладиться видом вблизи.
Мой потрясенный взгляд прикован к нему, и когда я вижу, как в его темных глазах пляшут веселые искорки, мне хочется надрать ему задницу.
— Не смешно, придурок! — Я шлепаю его кухонным полотенцем, прежде чем вернуться к столу и сесть.
— Что это значило? — Спрашивает Бек, свирепо глядя на Мэддокса.
— Ничего, просто развлекаюсь.
Его глаза сужаются, когда он смотрит на Мэддокса, который просто поднимает руки в знак капитуляции.
— Хорошо, так что… мы можем покончить с этим? — Я нарушаю молчание, молясь, чтобы Бек прекратил это. Мэддокс, возможно, самый замкнутый человек, которого я когда-либо встречала, но знаю, что он ничего не имел в виду под своими комментариями. У него, по-видимому, за ночь появилось чувство юмора, и, хотя это происходит за мой счет, приятно видеть, что он открывается.
— Перестань думать о ее заднице. — Рычит Бек, лишая меня надежды на то, что мы сможем просто забыть об этом.
— Серьезно, просто забудь об этом! — Огрызаюсь я.
Бек
— Он видел тебя голой, Ди! Ты хочешь, чтобы я просто забыл об этом? — Его тон низкий и убийственный. Я знаю, что он в нескольких секундах от того, чтобы сойти с ума, как альфа-мужчина.
— О, правда… Знаешь, я в курсе, что он видел меня голой, но это было случайностью. Когда ты бегал по дому, выставляя свой член на всеобщее обозрение, ты не видел, как я сходила с ума. О нет, я смеялась, потому что, алло! Это забавно!
Его ноздри раздуваются, а глаза все еще прищурены, но он ничего не говорит.
Ах! Клянусь, эти обезьяны-переростки доведут меня до смерти.
— Прекрати нести чушь, Джон Беккет. И что? Куп успел взглянуть на моих девочек, а Мэддокс увидел мою голую задницу. Не они получают преимущества от обладания этим телом. Оно все твое! Я не выходила из себя, когда все в этом доме видели тебя голым, и я была бы признательна, если бы ты немного сбавил свой тестостерон. Так что, может, хватит?
— Этим двум ублюдкам не понравилось разглядывать мое барахло, но знаю, что им чертовски понравилось твое!
Ради всего святого! Мне требуется секунда, чтобы подавить свое раздражение, и, если быть честной с собой, чертовски приятно наблюдать, как он становится ревнивым собственником.
— Ты забываешь об очень женственных глазах, которые должны впитывать малыша Бека?
Куп давится своим напитком, когда я заканчиваю говорить. Мэддокс разражается смехом, который шокирует меня настолько, что я смотрю в его сторону. Если бы я сейчас не была так расстроена из-за Бека, я бы пускала слюни от того, какой он красивый. Как никто, кроме Эм, не заметил, насколько он красив? Даже Челси, кажется, не обращает внимания на улыбающегося и смеющегося Мэддокса Лока.
— Ди! — Его рычание заставляет меня перевести взгляд на него.
— Что?
— Глаза. На Меня.
— Ах, ты, разъяренный мужчина! — Я встаю, сдвигаюсь так, чтобы оказаться у него на коленях, и прижимаюсь ртом к его уху. — Твои сиськи, твоя задница. Ничьи, только твои. Твои, чтобы трогать, лизать и целовать. Никого. Никого. Никого другого. Мне нужно продолжать перечислять все мои части, которые принадлежат тебе? — Потому что, малыш, у нас не хватит времени, чтобы я перечислила все части своего тела. Закончив шептать ему на ухо, я отстраняюсь и смотрю ему в глаза. Я хочу, чтобы он увидел, насколько я серьезна и как нелепо выглядит его пещерный человек.
Его глаза горят от эмоций. Я вижу, как сильно он старается сдержать свою ревность. Похоть и желание, которые горят в его глазах, меня не шокируют, но, когда я вижу, как смягчается его лицо и мои слова проникают в его тупую голову, я знаю, что он это понимает.
Он понимает. Он, как никто другой, знает, как важно для меня признать, что я кому-то принадлежу, но, что более важно, он понимает это прямо сейчас, в разгар своей глупой ревности, что я полностью принадлежу ему.
Разумом, телом и душой.