Белый павлин. Терзание плоти
Шрифт:
Джордж вдруг посмотрел на нас и крикнул:
— Эй, смотрите!
Мы повернулись и увидели кролика, который бежал среди колосьев, прямиком к изгороди, петляя и прыгая среди снопов. Полоса на склоне холма занимала примерно пятьдесят шагов в длину и десять или около того в ширину.
— Не думал, что там кто-то есть, — сказал отец, подхватив короткие грабли и направляясь к стоящей стеной пшенице. Мы все пошли следом за ним.
— Смотрите! — крикнул отец. — Кто-то там трясет колосья!
Мы подобрались ближе.
— Хватайте! Ловите его! — возбужденно закричал отец, и тут на
Мы начали швырять в кролика все, что попадало под руку. Сбитое с толку маленькое существо, напуганное дикими криками и топотом Лесли, свернуло с курса и стало петлять, направляя свой бег в сторону холма; исполненный ужаса и отчаяния, кролик выделывал странные зигзаги, огибая снопы и перепрыгивая через колосья. Окончательно сбившись с курса, маленький негодник оказался зажат со всех сторон; к нему поспешил Джордж. Кролик спрятался под лежавшие колосья, но Джордж его увидел и упал сверху. Через мгновение он вскочил на ноги с ушастой тварью в руках.
Мы подошли к нескошенной полоске, возбужденные, вспотевшие, глаза наши сверкали. Я услышал приветственный крик Летти и, обернувшись, увидел Эмили, которая шла по полю с двумя детьми, поскольку ее путь из школы пролегал мимо.
— А вон и еще один! — крикнул Лесли.
Я обратил внимание на шевелившиеся верхушки колосьев.
— Сюда! Сюда! — завопил я.
Кролик выскочил и направился к изгороди. Джордж и Лесли, стоявшие неподалеку, стремительно бросились вперед, и ушастик повернул обратно. Я направил его в сторону отца, тот довольно быстро бегал раньше короткие дистанции, но сегодня ему было трудно угнаться за прытким зверьком.
Малыш рванул к воротам, но в это время Молли со шляпой в руке, с развевавшимися на ветру волосами выскочила ему навстречу. Она и ее одноклассник-мальчик погнали кролика обратно. Тот уже начал уставать, метался то туда, то сюда. Я побежал за ним. Если бы я мог заставить себя упасть на него, то, конечно, поймал бы зверька, но мне это было не по душе. Единственное, на что меня хватило — это помешать ему нырнуть в нору и спастись таким образом. Я побежал вдоль изгороди. Джордж уже догонял его. Кролик проскочил через дыру в изгороди. Джордж быстро упал на землю и попытался схватить его, но кролик успел спастись. Джордж лежал и смотрел на меня своими черными, блестевшими от возбуждения глазами, в которых мелькала тень недовольства. Отдышавшись, он спросил:
— Почему ты не бросился на него?
— Я не смог, — ответил я.
Мы снова вернулись назад. Двое детей внимательно высматривали зверьков среди колосьев и потом решили, что больше никого здесь нет. Джордж начал косить. Проходя неподалеку, я заметил еще одного кролика, затаившегося у самого края нескошенной полоски. Его уши лежали на спине. По колыханию коричневого меха можно было видеть, как бьется его сердечко. Я разглядел и сверкавшие черные глаза, искоса смотревшие на меня. Мне не было его жалко, но все равно не хватало духу ударить. Я обратился к отцу Джорджа. Тот подбежал с граблями. Раздался громкий короткий вопль. Я почувствовал боль, как будто резанули по мне. Но кролик убежал. И тут же я забыл про его крик и стал преследовать зверька,
Я оглянулся. Девушки были уже у ворот, собираясь идти домой.
— Больше кроликов здесь нет, — сказал отец.
В этот момент раздался крик Молли:
— Эй, один залез в эту нору!
Нора оказалась такой узкой, что Джорджу было трудно просунуть туда руку, поэтому он стал расширять ее рукояткой грабель. Палка грубо разворочала нору, и оттуда раздался писк.
— Мыши! — сказал Джордж. Не успел он сказать это, как из норы выскочила крольчиха. Кто-то ударил ее по спине. Нора была разрыта. Повсюду барахтались крольчата, которые напоминали мышей. Это было все равно, что убивать насекомых. Мы насчитали девять трупиков.
— Бедная зверушка, — сказал Джордж, глядя на крольчиху. — Как бы ты мучилась с таким выводком! — Он поднял ее и подержал в руках с выражением любопытства и сожаления на лице. Потом сказал: — Ну, сегодня до вечера я вполне могу закончить всю работу!
Его отец взял другую косу, прислоненную к изгороди, и вместе они стали косить колосья, стоявшие до этого с гордо поднятыми головами. Они косили, а мы с Лесли вязали снопы, и скоро работа была закончена.
День был на исходе. На западе туман становился совсем синим. Тишина прерывалась лишь ритмичным гулом машин на угольной шахте, поднимавших наверх последних рабочих.
Когда мы шли полем, то стерня под ногами звенела, как цимбалы. Запах скошенных хлебов витал в воздухе. Крики фазанов доносились из леса, и маленькие птицы стайками улетали на юг.
Я нес косу, и мы шли, приятно утомленные, вниз по склону холма, направляясь на ферму. Дети уже убежали домой, прихватив с собой кроликов.
Придя на мельницу, мы увидели, что девушки как раз встают из-за стола. Эмили стала собирать горшки, миски, кастрюли, освобождая стол для нас. Она посмотрела на нас и сухо поздоровалась. Летти взяла книгу, лежавшую на табуретке у печи, подошла к окну.
Джордж плюхнулся на стул. Он сбросил пиджак, откинул назад волосы. Его большие загорелые руки лежали, отдыхая, на столе. Какое-то время он молчал.
— От такой беготни, — сказал он, обращаясь ко мне и проводя рукой по глазам, — устаешь куда больше, чем от работы за целый день. Не думаю, что снова займусь этим.
— Спорт очень возбуждает, особенно когда соревнования заканчиваются, — встрял в разговор Лесли.
— От ловли кроликов гораздо больше вреда, чем прибыли, — высказалась миссис Сакстон.
— Ох, не знаю, мама, — сказал ее сын. — Все-таки это — лишняя пара шиллингов.
— И пара дней, отнятых у жизни.
— Чему быть, того не миновать! — откликнулся он, намазав хлеб маслом и откусив большой кусок.
— Налей-ка нам чайку, — обратился он к Эмили.
— Не знаю, чего и ждать от таких животных, — сердито откликнулась она, потом смягчилась и взялась за чайник.
— Все мужчины — животные, — заметила Летти с горячностью, не отрывая глаз от книги.
— Вы могли бы приручить нас, — сказал Лесли, пребывая в хорошем настроении.