Берег мародеров
Шрифт:
– Ну... по пояс-то он в воде побывал.
Впрочем, какое это имеет значение?–Его настырность начинала меня раздражать.
Логан помолчал. Он стоял, немного расставив ноги и засунув руки за кожаный ремень.
– Да как сказать...– заговорил он наконец.– Помните вчерашний вечер? Откуда нам знать, что это была рыбина?
– А что же еще? – нетерпеливо спросил я.
Он посмотрел на меня, и меня снова поразила проницательность его маленьких глаз.
– Это могла быть и подлодка,– ответил он.
Я вытаращил на него глаза.
– Подлодка?! – я вдруг засмеялся.– Но зачем подлодке наполовину выскакивать из воды и набрасываться на бедную безобидную макрель? Подлодкам корм не нужен. В любом случае подходить так близко к берегу, не всплывая, опасно.
– А разве она наполовину выскочила из воды? – спросил Логан, и я понял, что он совсем не шутит.– Вы уверены, что эта штука гналась за макрелью?
– Ну, возможно, я что-то приукрасил, говоря, будто она выскочила из воды,– ответил я.– Во всяком случае, я видел, как плавник или что-то такое прорезал воду у основания волны.
– Или что-то такое, – повторил он.– А может, перископ?
Я призадумался.
– Может быть. Только зачем ему моя леса?
– Леса могла просто зацепиться за подлодку.
– Чушь какая-то,– сказал я.
– Видели бы вы, что творилось с водой после того, как вы окунулись. Она кипела так, будто кит погрузился, черт бы его побрал. Вряд ли акула могла поднять такую волну. По крайней мере, я так полагаю.
– А что подлодке делать у самого берега?– спросил я.
– Это меня и озадачивает,– сказал он.– Но вот вы сказали, что встретили какого-то парня, и мне пришло в голову... А что если им надо было кого-то высадить?
Я снова задумался. Это казалось фантастикой, но в сущности было не столь уж невероятно. Сейчас я вспоминаю, что невероятным мне тогда казалось не само присутствие подлодки в прибрежных водах, а тот факт, что это присутствие имеет какое-то отношение ко мне. Я не привык к острым ощущениям. Моя работа – писать о драме, а не принимать в ней участие, и я не слишком-то верил, что полетел за борт из-за подводной лодки.
– Тот парень, которого вы встретили, говорил вам что-нибудь? – спросил Большой Логан.
– Да, он спросил, как пройти к коттеджу «Карильон», что стоит за утесами.
И тут мне вспомнился его безупречный английский. «Слишком уж безупречный»,– подумал я. Слово за слово я передал Большому Логану свой разговор с этим человеком, насколько я его помнил.
Беседа была вполне безобидной, но Логан явно разволновался.
– Откуда он знал, что напротив Кэджуита есть скрытый риф?
– Он бывал тут раньше,– подчеркнул я.– Может, вы сами и сказали ему об этом. Вероятно, он ходил ловить рыбу...
– А вы можете сказать, откуда ему известно, что этот риф не отмечен как следует на картах?
На это я ответить не мог. И все же я ни в коей мере не был убежден, что на таких основаниях можно посчитать человека шпионом. Однако я обрадовался тому, что Большой Логан, кажется, не понял, что в разговоре с незнакомцем я сообщил ему важные сведения о передвижении флота. Во всяком случае – утешал я себя – шпион и сам скоро получил бы эти данные.
– Идемте потолкуем с Джо,– предложил Логан.– Он в этих местах всех знает и скажет, кому принадлежит тот коттедж.
Я пошел с ним обратно в кабачок. Хозяина мы нашли в баре. Он проводил учет, радио было включено. Когда мы вошли, Джо приложил палец к губам. Двое посетителей тоже сидели и слушали.
– «Сегодня утром британский посол в Берлине вручил германскому правительству последнюю ноту, в которой говорится, что если к одиннадцати часам мы не получим из Германии сообщения о готовности немедленно, вывести войска из Польши, то наши государства окажутся в состоянии войны. Вынужден сказать вам, что такого сообщения до сих пор не получено и, следовательно, наша страна находится в состоянии войны с Германией».
Голос принадлежал Чемберлену. Сам факт войны не стал для меня большим потрясением: последние 24 часа я воспринимал ее как неизбежность. И все же у меня неприятно засосало под ложечкой.
За речью последовали объявления, начавшиеся с описания, как будут звучать сирены воздушной тревоги. Посетители поднялись и вышли из бара, один из них сказал, что должен позвонить брату. После их ухода Большой Логан повернулся к Джо.
– Ты не знаешь, кто сейчас живет в «Карильоне»? Миссис Блой умерла больше двух лет назад.
– Да уж почти три,– ответил хозяин.– С тех пор дом принадлежит одному старику по фамилии Катнер. По-моему, отошедший от дел управляющий банком. А что?
– Да ничего,– помолчав, сказал Логан.– Просто джентльмену хотелось это знать, вот и все.– Он заметил, что я удивленно смотрю на него, и поспешно отвел взор.– Ты не знаешь, у него много бывает гостей?
– А откуда мне знать? – Хозяин с любопытством посмотрел на него.
– Да, действительно, откуда... Я только...– он осекся.
В зале что-то изменилось, и мы в недоумении огляделись. Кажется, мы одновременно сообразили, в чем дело, потому что разом повернулись и уставились на приемник в дальнем конце стойки. Ток был по-прежнему включен, и мы слышали потрескивание аппарата, но передача оборвалась. В этот миг вернулся посетитель, ходивший звонить брату. Лицо его было встревожено. Он сообщил, что местная переговорная не смогла добиться ответа из Лондона.
По-видимому, мы все сделали одинаковый вывод. Я подумал о Блумсбери с его старыми домами, оказаться в которых во время бомбежки означало угодить в смертельную западню. А деревья и георгианские особняки на Мекленбургской площади – увижу ли я их вновь такими, какими я их знал?
– Если это воздушный налет,– заметил я,– значит, они времени даром не теряют.
– Может, просто проверка,– сказал вернувшийся посетитель.
– Или совпадение,– пробормотал я.– Би-Би-Си работает в авральном режиме, а Лондон, скорее всего, завален вызовами.