Берега вечности. Хроники Эллизора, часть 3
Шрифт:
Впрочем, задача "Большого патруля" всегда была достаточно простой: контролировать основную северную границу Эллизора с целью успеть предупредить сам Гранд-Эллизор о том или ином вторжении или иного рода опасностях. А так же держать в узде тех же хамтов и обров, имея с ними давние договорные отношения и определённый взаимовыгодный коммерческий обмен.
Почему-то так издавна складывалось, что все имевшие место быть попытки завоеваний чаще всего исходили именно с Севера. И хотя границы по причине Великого разделения всё ещё были непроходимы, сам Великий посвященный неоднократно повторял, что, если когда и настанет эпоха Великого торжества, то это будет предваряться большими опасностями и потрясениями, начало которым положит частичная прозрачность границ, и произойдёт это, скорей всего, впервые на Севере, в районе Ловерока. Поэтому,
Но Роллан, при всём уважении к главным целям и задачам, любил и другого рода легенды и предания. Хамты и обры его интересовали мало. Уж больно это был приземленный народ, диковатый и в своей природной диковатости для Роллана скучный. Иные сказания увлекали его тем, что уводили за пределы обыденности. Этой самой обыденности, которая, как правило, в большинстве своих проявлений был неприглядна, и томила Роллана своей явной скукой. Поэтому с самого раннего детства (с тех пор, как он себя помнил!) сын Великого посвященного проявлял большой интерес к всевозможным летописям и сагам, имеющим романтический и героический характер. Благо сказаний такого рода в самом Гранд-Эллизоре хватало с избытком, а дворцовая библиотека, к которой Роллан имел прямой доступ, включала в себя далеко не один том, среди которых легко можно было найти такого рода повествования, которые до сей поры бередили душу. Особенно любил Роллан "Сагу о светоносцах" и трехтомное сказание "Девятый единорог". Правда, его отец почему-то именно эти славные произведения подверг ругани, когда узнал, насколько Роллан увлечён этими древними героями и образами. Причём сам Роллан в тот момент так и не понял конкретную причину отцовского гнева и последующего запрета, наложенного родителем на чтение "светоносцев" и "единорога". Разумеется, Роллан (а было это лет семь или восемь тому назад) с запретом не смирился, и это был один из первых опытов тайного непослушания воле самого отца и, одновременно, Великого посвященного, авторитет которого для Роллана и до сей поры не мог быть полностью поколеблен. Хотя кое-какие сомнения уже имели место.
А вот весну Роллан не любил. Слякоть и сырость ему были не по-нраву, куда лучше - жаркое лето. Морозная зима, впрочем, тоже ничего, но в самом Гранд-Эллизоре снег держится редко, тогда как Ловерок как раз и славился своими снегами. В этом Роллан успел убедиться, проведя свою первую зиму в стенах величественного и мрачноватого замка. Собственно, за исключением некоторого числа хорошо огороженных от кабанов и прочего зверья огородов обитаемый Ловерок территориально почти совпадал с замком как таковым. Правду сказать, всё сооружение - высокие крепостные стены, башни, ров, всегда наполненный водой, мостики и переходы, а так же таинственные запутанные подземелья, - могли поразить любое воображение. Однажды, ещё будучи в Гранд-Эллизоре, Роллан спросил у отца, кто и когда построил Ловерок. И отец (этот великий всезнайка!) толком не ответил. То ли сам не знал, кто и когда построил этот замок, то ли, почему-то не хотел говорить правду. Вероятно, в этом была какая-то тайна, потому что не похоже, чтобы у самого Эллизора и его народа в истории было время и ресурсы, чтобы воздвигнуть посреди северной глуши такое величественное и хорошо защищённое сооружение. По всему, в своё время Гранд-Эллизор, пришедший в силу, просто воспользовался Ловероком, захватив его. А вот кто именно был его настоящим строителем, вроде как и осталось не известным.
Пока не известным. Роллан же привлекали тайны. Он тешил себя надеждой, что однажды разгадает и эту. Впрочем, если не удастся разгадать тайну Ловерока, то есть и другие тайны. А ещё, может статься, что границы Эллизора однажды и впрямь раскроются, сделаются проходимыми и тогда его, Роллана, ждут настоящие приключения, путешествия, возможно даже - военные походы и блестящие победы! Отец говорил, что однажды это произойдёт: день Великого торжества. И ещё отец говорил, что это время приближается... Хотя, в последний год, в особенности по причине вынужденный ссылки сюда, на этот самый Север, Роллан начал сомневаться в полной непогрешимости отца. Да, разумеется, Великий посвященный есть Великий посвященный и в большинстве дел и суждений ошибаться не может, потому что, в принципе, прозревает суть, черпая истинное знание от Самого Эллизора Триждывеличайшего, однако... если ты сам сын посвященного, то неизбежно знаешь какие-то истории и факты, которые говорят о совершенно обратном.
Да, взять всю эту историю с сестрой Ганной и её женихом-придурком, которого Роллан тяжело ранил на дуэли, хотя и не желал этого. С чего, собственно, отец вообразил, что во всей этой истории для него самого есть какая-то опасность? И в результате он, Роллан, оказался, фактически, в почетной ссылке. Правда, вполне обоснованы подозрения, что здесь приложил руку этот мерзкий тип - Геронтий Ном, фактически, заплечных дел мастер и вообще, при этом, правая рука отца. А ещё мог постараться его, Роллана, братец Гвидо, который хоть и разыгрывает придурковатого простачка, но на самом деле - довольно коварный и себялюбивый тип, кому как не Роллану с самого детства не знать об этом? А ещё... ещё кое-что пояснил главный смотритель Ловерока, с которым Роллан, к собственному удивлению, сдружился, поскольку тот был явно благородного и вообще видимо героического нрава человек.
Он, Артур, тогда сказал Роллану так:
– Тысяча мечей, дружище! Любой посвященный всё равно остается человеком. Пусть и сверхчеловеком, имеющим от Триждывеличашего или Тота Благословенного особые знания, но всё это не значит, что великий маг или жрец будет во всех своих делах и словах непогрешим. Великий человек может ошибаться во второстепенном, не ошибаясь в главном.
Роллан принял это к сведению, однако попытался кое-что уточнить:
– Получается, что отдельный человек тоже может оказаться этим самым второстепенным?
– Легко!
– усмехнулся смотритель в густую чёрную, но уже и с легкой сединой, бороду.
– Отдельный человек это единица. Почти ничто. А то и нуль без палочки, как говорится! А вот тысяча мечей это уже что-то! Или хотя бы десяток драконов!
– Ну, вот, стало быть, отец и обошёлся со мной как с нулём!
– Ничего! Целее будешь!
– постарался утешить его Артур.
– Ничего себе "целее"!
– рассмеялся Роллан.
– Это здесь-то среди ущелий, варваров и диких зверей?
– Ну и что? Внешние опасности есть всегда. Но, по мне, так лучше хамты с обрами да волками с кабанами, чем вся эта прогнившая столица с дворцовыми интригами и подковёрной борьбой. Там тебя в любой момент и отравить могут, так что ты и не заметишь, что уже умер!
И Артур даже от души рассмеялся собственным словам. Весёлый он человек, жизнерадостный! Ну, Роллан призадумался. Может, Артур и прав: тут ему, эллизорцу высокого происхождения, но мечтающему о просторах и приключениях, больше проку и есть чему и как научиться, чем в самой столице как таковой. К тому же именно он, Роллан, вместе с Гвидо недавно нашли на границе Севера с Эллизором тушу дракона. Похоже, что дракона. Настоящего. Стало быть, это всё не просто легенды. Как и эта самая "Тысяча мечей", которую так часто поминает Артур. А вдруг может статься так, что и эта легендарная "тысяча" вовсе не легенда, но правда, просто, до времени скрытая? Роллан даже хотел спросить Артура, что он думает о "Тысяче мечей" не как о присказке, а о возможной реальности, но почему-то не решился.
Сейчас они с Артуром ехали рядом. У обоих - лучшие боевые кони в отряде, а Роллан, несмотря на молодость, был неплохим наездником. И в отношении вооружения, экипировки они могли бы поспорить. Правда, меч Артура был бы для Роллана тяжеловат - какой-то древний и широкий клинок. На взгляд сына посвященного - всё же слишком широк. Но, разумеется, это дело умения и вкуса. Как-то недавно во время тренировочных поединков Роллан видел, как Артур орудует боевым топором: это было особое зрелище, мало кто бы так ещё смог. Да и топор в качестве основного оружия Роллан не любил: что-то в боевом топоре присутствует неблагородное - орудие мясника, простолюдина.
– А что там эти дикари говорили про волков?
– вдруг вспомнил сын посвященного.
Артур заметно нахмурился и даже невольно прикоснулся к рукояти меча.
– Вообще-то это не волках была речь. Вождь хамтов говорил о другом.
– О чём же?
– Тысяча мечей! Он говорил о волколаках. Слышал о таких?
– Слышал что-то. Но я думал, что это легенда.
– Я тоже. Однако после того, как ты с братцем нашёл тушу дракона... Или... вам показалось?
– Да нет! Но я не понял, настоящий ли это дракон? Крыльев не было! Чешуя, лапы с когтями, от головы почти ничего не осталось. Размером куда больше коровы или быка!