Берестяга
Шрифт:
— Эгей-ей! Я вас!..
— Ты чего? — слышит Прохор голос Скирлы и открывает глаза. — Чего ты, Прошка, на лошадей кричишь? Они и так ходко бегут.
Берестяга молчит и, зябко ежась со сна, «зарывается» в тулуп… Скрипят полозья… За санями гонится темнота… Хрупкий воздух застревает льдинками в ноздрях… Прошке хочется снова заснуть, чтобы увидеть Таню.
В темноте еле различаются сторожка, сараи, стог под навесом.
— Прикажи, Прохор, чтобы лошадей
— Ребя! — громко обращается ко всем Берестяга. Голос у него срывается: он в первый раз приказывает. — Ребя, лошадей не забудьте попонками укрыть!
И тут же приказ его выполнен.
Охотники стали разминаться: толкались, прыгали, хлопали себя по бокам.
Матвей-лесник, узнав своего давнишнего друга Скирлы, поспешно открыл ему и впустил в сторожку.
Матвей привык ничему не удивляться. А тут не мог скрыть любопытства:
— Что за армия с тобою приехала, Скирлынушка?
— Охотники… Волков в Аюках обкладывать будем.
— Слава богу. Житья от них нету… Я-то привычен. А ребятишки и бабоньки от дома шагу сделать боятся… Гончара моего Валдая помнишь?
— Помню.
— Не уберег. Днем почти около дома взяли вороги… Веришь, плакал по собаке.
— Чего же не верить-то. Заплачешь. Золотой пес был.
— Откуда столько охотников набралось?
— Ученики из Ягодновской школы… Пойдешь с нами-то, Матвей?
— Как же мне не ходить. Ты за главного?
— Не. Берестняков.
— Игнат?
— Не.
— Какой же тогда? Или кто с войны вернулся?
— Прохор.
— Прохор? Это какой же Прохор?.. Это мальчонка-то?
— Такой мальчонка двух мужиков-охотников стоит. Вот поднатореет, и нас с тобою за пояс заткнет… Конечно же, нам с тобой управлять охотой придется, но делать это надо тонко, чтобы никто того не заметил, а пуще всего сам Берестняков.
— Все будет, как надо быть. — Матвей покачал головой. — Придумает же!.. А если помозговать, твоя, Скирлы, правда: и в охоте, как в любом-ат ремесле и умельстве, после себя продолжателей оставлять надо…
Лошадей поставили в просторный холодный сарай, задали им сена. Николая Николаевича Симакова, как он ни упирался и ни отнекивался, старики оставили в сторожке под предлогом, что нужно следить, как будут бабоньки еду на всю артель варить…
Чуть темнота таять стала, как охотники стали на лыжи и цепочкой пошли к Аюковому урочищу. В маскхалатах, с ружьями за плечами,
Во главе всех проводником шел Матвей-лесник. За Матвеем — Прохор. Замыкающим в отряде был дед Скирлы. Только он шел с палками. Походка у него была необычная: старик словно топтался, выпрямившись, на месте и растирал снег лыжами…
Таня ждала Прохора до позднего вечера. Но Прохор так и не пришел. Настроение у Тани испортилось. Ей хотелось узнать, что нового в школе, как встретили Берестнякова в классе. А кроме всего, ей просто хотелось видеть Прохора. С ним Тане становилось очень спокойно и как-то необычно.
У Тани всегда было много приятелей, но еще никогда и ни к кому у нее не возникало таких чувств, как к Прохору. Ей хотелось делать для него что-то хорошее, необыкновенное. Странно, но ему Таня с удовольствием бы дарила свои любимые цветы.
Она уже не раз думала о том, что с радостью познакомила бы Прохора с отцом. И ей даже рисовались картины, как она, папка и Проша живут в палатке на берегу Оки.
— А мне Проша нравится… — однажды ночью призналась Таня Наталье Александровне. Призналась и расплакалась.
— Ну что ты, дурачок мой маленький. Разве от этого плачут?.. Проша хороший мальчик. Мне он нравится. — Наталья Александровна стала гладить худенькие плечи дочери, а сама задумалась: ведь дети чаще всего заставляют родителей думать о том, что совсем не за горами их поджидает обидная и несправедливая старость.
…Таня чутко прислушивалась к шагам за окном. Каждый раз, когда открывалась со скрипом дверь в сени, сердце девочки сжималось от сладкой тревоги… Нет, опять Марьюшка… А это пришла соседка посудачить…
Стемнело. В хате стало тихо. «Теперь Прохор не придет», — подумала девочка. И почему-то ей стало жаль себя. И сами собой потекли слезы.
В это время Марьюшка и спросила, не зажечь ли лампу. Таня ничего ей не ответила.
— Заснула, — ласково прошептала Марьюшка и бесшумно вышла.
Что бы с человеком было, если бы природа не подарила ему верного утешителя — сон… Таня лежала, смотрела, смотрела на темноту и заснула.
Проснулась она оттого, что в сенях опять хлопнула дверь. Пришла из школы мама.
— Как себя чувствуешь, дочка?
— Хорошо, мамочка.
— Хорошо? А почему голосок кисленький?
— Не знаю.
— Слышала новость?
— Какую новость?
— Охотники отправляются истреблять волков.