Беспощадный любовник
Шрифт:
По крайней мере, я слышу, как он передвигается. Но он снова кашляет.
– Пап? – кричу я. – Я дома.
Никакого ответа.
Беру свою кружку и ставлю ее в раковину, споласкивая ее, чтобы смыть остатки кофе.
У него снова приступ кашля, который заканчивается рвотой. Я вскакиваю, подбегаю к его двери и стучу.
– Папа? Ты в порядке?
Я толкаю дверь, открывая ее. Он сидит на кровати, сгорбившись, потирая сгиб руки.
Когда он поднимает голову, его лицо серое. На его губах
– ПАПА!
– Я в порядке. Мне просто нужно отдохнуть…
– Мы едем в больницу!
Я поднимаю его с кровати, крепко держа за локоть. Его не так уж трудно удержать. Он похудел, по меньшей мере, на тридцать фунтов. Почему я не обратила на это внимания раньше? Он болен уже пару месяцев. Я думала, это просто затяжная простуда...
Помогаю ему спуститься по лестнице, хотя он продолжает говорить мне, что может идти сам. Я сомневаюсь в этом – у него ужасный цвет лица, и он не выглядит устойчивым на ногах. Мы выходим через гараж, потому что моя машина припаркована на заднем дворе.
– Ты закончила с Шеврале? – хрипит он.
– Да,не беспокойся об этом, пап.
Мы садимся в мой Транс Ам, и я везу его в «Мидтаун Медикал». Нам приходится ждать целую вечность, потому что сегодня суббота, и потому что «кашель» не является заболеванием особой срочности в отделении неотложной помощи. Здесь множество людей ковыляют с ранами на голове или свисающими руками, есть даже один чувак, который засадил гвоздь прямо себе в ладонь во время небольшого ремонта дома, который пошел не по плану.
– Теперь ты знаешь, что чувствовал Иисус, – говорит ему бабуля с синими волосами.
– Иисусу не нужно было сидеть и смотреть на это, – отвечает мужчина, глядя на гвоздь с отвращением.
Наконец медсестра принимает нас обратно, и нам приходится ждать еще дольше, пока они проводят кучу анализов, в том числе рентген грудной клетки.
Я в таком стрессе, что на секунду даже не узнаю рентгенолога.
– Привет! – приветствует меня Патриция. – Это твой папа?
– Ах, да, – я слабо улыбаюсь. – Папа, это моя подруга Патриция.
– Мне нравится твой халат, – говорит папа. – Я не знал, что их делают такими.
На Патриции лавандовая медицинская форма с красивым цветочным узором на халате.
– О да, – она ухмыляется. – Здесь постоянный показ мод.
Патриция настраивает рентгеновский аппарат, а затем просит меня спокойно постоять рядом с ней за углом, пока она делает снимки.
– Как все выглядит? – нервно спрашиваю я.
– Эм... ну, на самом деле я не могу ничего говорить, пока доктор не посмотрит, – говорит она.
Но я вижу небольшую морщинку между ее бровями, когда она смотрит на изображения, появляющиеся на экране.
Мое сердце сжимается в груди.
Я думаю, что у него, вероятно,
После того, как процедуры закончены, Патриция ведет меня и моего отца в маленькую отгороженную занавеской кабинку.
– Врач скоро будет, – говорит она, одаривая меня сочувственной улыбкой.
Проходит еще сорок минут, затем входит молодой, бодрый на вид врач. Он похож на Дуги Хаузера, если бы тот был азиатом и носил Конверсы.
– Мистер Ривьера, – говорит он. – Пришли результаты вашего рентгена.
Он прикрепляет изображения к доске с подсветкой, так что белые части рентгеновского снимка ярко светятся на фоне черного. Я вижу грудную клетку моего отца, но не сами легкие. Под ребрами есть несколько сероватых образований, которые, как я предполагаю, являются органами или, возможно, его диафрагмой.
– Итак, мы осмотрели ваши легкие и не видим здесь жидкости, – врач указывает на нижнюю половину легких. – Тем не менее, вы видите, что прямо здесь есть образование или разрастание.
Он обводит указательным пальцем слегка бледную область справа от позвоночника. Она не такая ярко-белая, как кость. На самом деле, ее вообще трудно разглядеть.
– Образование? – говорю я в замешательстве. – Как киста или что-то в этом роде?
– Возможно, – говорит врач. – Нам нужно получить подтверждение ткани, прежде чем мы сможем поставить диагноз. Мы можем сделать это с помощью биопсии под контролем компьютерной томографии или с помощью бронхоскопии…
– Подождите, какой диагноз? – спрашиваю я. – Как вы думаете, что не так?
– Что ж, – доктор неловко ерзает. – Не могу сказать наверняка, пока мы не получим образец...
– Но что еще это может быть? Если это не киста?
– Рак, – мягко говорит доктор.
– Что? – я смотрю на него с открытым ртом. – Но мой папа не курит.
– Рак легких может быть вызван многими вещами, – говорит врач. – Воздействие радона, загрязняющих веществ, выхлопных газов дизельного топлива...
Я качаю головой. Этого не может быть.
– Пока ничего нельзя сказать наверняка, мы возьмем образец ткани и…
Я даже не слышу слов, исходящих из его уст. Я смотрю на своего отца, который молча сидит на краю каталки, сменив комбинезон на один из тех унизительных халатов, которые даже не застегиваются на спине. Он выглядит худым и бледным.
Ему сорок шесть. Не может быть, чтобы у него был рак.
– Не волнуйся, пап, – говорю я ему. – Наверное, это что-то другое.
Я выдавливаю улыбку.