Бесславные дни
Шрифт:
Он прибавил газу. Если японец хочет устроить бой на виражах, пусть так. Марвин Моррисон прилип к нему, как банный лист, как и должен вести себя нормальный ведомый. Несколько истребителей открыли огонь, из их корпусов вырывались языки пламени спаренных пулеметов .50 калибра. Японский истребитель устремился вниз, оставляя за собой дымный шлейф. Петерсон закричал.
Однако противник тоже начал стрелять, по самолетам "Энтерпрайза" застучали пули, выпущенные из-под крыльев японцев. Казалось, они могли стрелять, когда хотели. Петерсон внезапно понял, что ввязываться с ними в бой на виражах было ошибкой.
Это неправильно, думал Петерсон. Что, блин, они будут делать с более совершенными машинами, чем наши?
– Я подбит!
– выкрикнул в наушниках Моррисон.
– Падаю!
"Уайлдкэт" ведомого стремительно опускался вниз. Из двигателя валил дым, застилая кабину.
– Вылезай!
– завопил Петерсон, неуверенный, что ведомый его слышал.
– Живо выбирайся!
Однако нужно было перестать думать о напарнике и начать думать о себе. Ведь, японец, на которого охотился он, сам охотился на него. Теперь эта тварь села ему на хвост. Петерсон пытался скинуть его как мог, но у него ничего не получалось. Мимо пролетели трассеры. Петерсон напрягся. Попадание крупнокалиберной пули сквозь бронированный щиток кресла прямо в спину ничего хорошего не несло.
По крылу застучали пули. Два попадания пришлись в двигатель. Тот заглох. Ни крики, ни ругань не смогли вернуть его к жизни. Внезапно, Петерсон превратился в пилота самого дорого в мире планера.
Своему невезучему ведомому он приказал покинуть самолет. Теперь пришло время самому воспользоваться этим советом. Он открыл "фонарь" кабины. В лицо тут же ударил тугой поток встречного ветра. Выбравшись наружу, он добрался до хвоста, который мог перерезать его напополам, оттолкнулся и прыгнул... прямо в гущу воздушного боя. Когда он приземлился, рядом пролетела пара трассеров.
Видимо, он дернул кольцо парашюта раньше, чем следовало. Стропа натянулась так сильно, что на какое-то мгновение всё вокруг стало красным. Он попытался направить свой полет поближе к суше и подальше от вод океана. Лучше приземлиться в джунгли, чем отправиться к акулам.
Господи, японский истребитель направлялся прямо к нему. Это именно тот пилот, что его сбил? Одна очередь из пулемета и он труп. Самолет пролетел мимо. Сидевший в кабине пилот весело ему помахал. Петерсон в ответ показал ему средний палец. К счастью, противник его либо не заметил, либо не понял, что этот жест означал. Вместо того, чтобы смыть оскорбление кровью, он вернулся в бой.
Петерсон приземлился подобно пушинке одуванчика. Он погасил купол парашюта и подтянул его к себе, чтобы тот не утащил его в воду. Он приземлился на край поля для гольфа, в полукилометре от берега.
На него тут же накинулась пара седовласых мужчин с клюшками.
– Сдавайся!
– закричали они.
Не ожидая такого развития событий, Петерсон разразился громким хохотом. Перед ними стоял здоровенный мужик, значительно их выше и крепче, но они всё равно считали его японцем, потому что он упал с неба.
– Дайте машину или отвезите на аэродром, - прорычал он.
– Если для меня найдется истребитель, я ещё повоюю.
Гольфисты смотрели на него
– Кажется, это американец, Сид, - сказал один так, будто увидел какое-то чудо.
– Ты прав, Берни, - ответил второй, сверяясь с собственными наблюдениями.
Петерсону захотелось прибить обоих. Они отвезли его на Эву. На востоке в небо поднималось пламя похоронного огня, объявшего американский флот. На землю падала черная сажа.
Сидя в кабине "Зеро", лейтенант Сабуро Синдо смотрел на горевший под ним Перл Харбор. Именно этого и хотел добиться коммандер Футида - разгромить топливные хранилища и ремонтные цеха. Даже если по какой-то нелепой случайности высадка на Оаху провалится, американцы всё равно ещё очень долго не смогут полноценно пользоваться своей основной базой на Тихом океане. Выход из бухты был забит затопленными кораблями, которые пытались выйти в море. Японской оперативной группе не нужно беспокоиться о вражеской авиации, по крайне мере, пока.
Синдо летел на высоте четырех тысяч метров. Небо было затянуто тяжелым плотным черным дымом. Насколько он может подняться? Насколько может протянуться эта завеса? Сложно предугадать. Как бы ему ни хотелось, земли он разглядеть не мог, всё из-за того же дыма. Успешное нападение затрудняло разведку.
– С запада на нас напала группа самолетов с авианосца, - сообщил он по радио. Он понимал, что авианосец не ответит, но адмиралу Нагумо, коммандерам Гэнде и Футиде будет полезно об этом знать.
– Повторяю: подверглись нападению группы самолетов с авианосца. Они пришли с направления 200 градусов. Дальность неизвестна, но не думаю, что очень далеко. Прием.
Его губы искривились в подобии улыбки. Синдо уже сбил два "Уайлдкэта". Пилоту одного из них удалось выбраться и раскрыть парашют. Второго пилота он, видимо, убил. Противник бился храбро, никаких сомнений. Но Синдо быстро понял, что его пилоты лучше обучены. А "Зеро" мог спокойно нарезать круги вокруг неповоротливых "Уайлдкэтов".
Синдо тихо рассмеялся. Он понимал, что американцы смотрели на японцев свысока. Что ж, сегодня эти заносчивые белые получили небольшой урок.
С борта авианосцев уже должны были взлетать торпедоносцы B5N2 "Накадзима". Их держали специально на случай появления после третьей атаки американских авианосцев. Один уже точно объявился. Синдо был готов поспорить, что он был единственным, иначе американцы бросили бы в бой намного больше истребителей.
По плану после уничтожения военно-морской базы в Перл Харборе его самолеты должны лететь бомбить казармы Скофилда. Но он понимал, что в данной ситуации лучше будет проследить за "Уайлдкэтами" и постараться разыскать авианосец, с которого они прилетели. "Накадзимам" придется лететь гораздо дальше. Им нужно будет искать вражеский авианосец и тратить время попусту.
Синдо задумался. Он приказал шести "Зеро" и десятерым пикировщикам "Аити" D3A1 не атаковать казармы и следовать за ним на запад. Если авианосец там, он хотел его потопить. Уничтожение столь крупной цели станет, пожалуй, самым серьезным успехом японского флота.