Бессмертные
Шрифт:
— Действие яда, — пояснила Эсми, глядя на отражение Розали. — Он делает нас обворожительными, чтобы завлекать людей.
Вампрша ошеломлённо посмотрела на женщину, но вскоре поняла, что та имела в виду: будучи человеком, Розали не раз засматривалась на прекрасную семью, когда та выбиралась в город. А теперь она сама стала её частью.
Длинные светлые волосы отросли на несколько дюймов и стали значительно гуще, оттенок выровнялся и приобрёл лоск. Воздушные пряди обрамляли идеальные черты лица, что было безусловным бонусом новой сущности. На фоне кремового оттенка безупречной кожи ярко выделялись сочные красные губы. Красоту лица подчёркивали высокие скулы, очаровательная ямочка на подбородке и аккуратный маленький носик. Совершенные брови находились в идеальной пропорции с длинными ресницами и… глазами.
— Надолго? — спросила девушка, через зеркало глядя на Эсми, чьи черты лица тут же смягчились.
— На несколько месяцев, затем они приобретут золотистый оттенок, как у меня.
Розали кивнула. Глаза не претили ей, возможно, однажды они сыграют на руку, если придётся кого-нибудь припугнуть. Пока девушка разглядывала себя, смутные воспоминания начали всплывать в голове.
Холодный ночной воздух. Путь от друзей. Пьяный Ройс и его компания нашли её… заговорили… избили… прижгли сигаретами кожу. А она кричала и молила о смерти.
— Всё хорошо, дорогая? — положив руку на плечо, поинтересовалась Эсми.
В голове уже начал прорабатываться план. Розали невинно улыбнулась молодой женщине, очаровывая своей ослепительной улыбкой.
— Конечно, — ответила она, возвращая взгляд на девушку в зеркале. — Всё прекрасно.
Эдвард уехал на весь день в колледж, что несказанно радовало. Эсми и Розали почти всё время провели на кровати в её новой комнате: женщина отвечала на вопросы о их семье и стиле жизни. Девушка удивлялась, как им удаётся жить день ото дня, не вызывая подозрений у людей.
— Эдвард часто ездит в город, ему нравится слушать лекции.
— Он правда учится в колледже? — поражалась Розали.
Эсми с улыбкой кивнула. В комнату вошёл Карлайл.
— Да, Эдвард достаточно хорошо контролирует себя, чтобы жить как обычный человек, — ответил доктор, приближаясь к Розали и Эсми.
— Как обычный человек? — насмешливо переспросила девушка, переводя взгляд с одного вампира на другого.
Бледное сердцеобразное лицо Эсми окаймлял водопад крупных карамельных кудрей. С первого взгляда золотистая радужка казалась жутко странной, но улыбка, с которой женщина преподносила себя, делала взор вполне естественным. Карлайл же был стройным и высоким мужчиной, его собственное лицо цвета слоновой кости украшали золотистые волосы, соответствующие им глаза и точёные черты.
«Как только со всем разберусь, я тоже заживу как “обычный человек”. Вернусь в свой большой дом в Нью-Йорке и, возможно, даже пойду в колледж, как Эдвард. Стоит только немного подождать… Надо сообщить матери, что я жива!» — обдумывала Розали, восхищаясь покоями, которые отделала Эсми специально для неё.
Мысли прервал внезапный голос Эдварда, который вернулся домой со своих занятий.
— Боюсь, ты не сможешь ничего рассказать своей матери, — пробормотал юноша, кладя учебники на столик в прихожей, и побрёл в комнату всеобщего сбора со слегка понурой головой.
Розали нахмурилась.
— Прости? — проговорила она, пропитывая слова злостью. — Что ты только что сказал?
— Ты ничего не расскажешь своей матери. Ты не вернёшься к ней, — повторил Эдвард.
Розали со взглядом, полным ужаса, смотрела на него, а затем повернулась к Карлайлу.
— Я не могу пойти домой? Не могу встретиться с семьёй? — проскрипела она.
Во взгляде доктора читалось раскаяние.
— Да, Розали, он прав. Ты не можешь пойти домой — семья поймёт, что ты изменилась. А ещё она будет слишком… искушающей для тебя.
— Искушающей? — с дрожащей злостью переспросила девушка. — Искушающей? Думаешь, я съем собственных родителей? — жестикулируя руками, визжала вампирша.
Перед глазами проплыли смутные видения друзей, мужа и детей, которые сказали своё «прощай» в ту роковую ночь.
— Ты не сможешь находиться в окружении людей… И тем более не сможешь выйти замуж за человека, — добавил Эдвард, разглядывая мысли, пропитанные злостью на подругу и её мужа, которые совсем недавно стали родителями.
— Убирайся из моей головы! — выкрикнула Розали, трясясь всем телом, и направилась к двери. — Я не стану жить в этом доме, словно животное в клетке!
Дверь с шумом слетела с петель и обрушилась на пол. Эсми вздрогнула от звука бьющего стекла и разлетающихся повсюду осколков.
Розали вышла на крыльцо и посмотрела на вновь спугнутую её темпераментом троицу вампиров.
— Я не собираюсь жить взаперти, пока моя жизнь проходит мимо! Я слишком долго добивалась своего, чтобы так просто сдаться!
Девушка спустилась с крыльца и из тени вышла на солнце.
— Я — Розали Хейл, и я…
Её речь прервалась пронзительным визгом. Согнувшись пополам, она схватила свою руку и с отвращением уставилась на неё. Радужные грани отражались бликами от кожи на машине, припаркованной на подъездной аллее, на окнах дома. Она сверкала и переливалась как бриллиант.
— Я… Я… О боже…
Не выпуская руки, Розали упала на колени. Всё больше и больше бликов возникало вокруг. Девушка осела на гранитом усыпанную землю и разразилась бесслёзным плачем. Трое вампиров угрюмо наблюдали за её страданиями со стороны.
Взглянув на полированную поверхность чёрной машины Карлайла, Розали извергла очередной отчаянный крик из-за своего мерцающего отражения.
— Я… Я… монстр, — задыхаясь, выпалила она и опустила руки в грязь. Пальцы ломали крупную гальку и превращали её в песок.
Теперь всё стало ясно. Розали превратилась в ужасного и опасного монстра, которому не суждено было прожить ту жизнь, о которой она так мечтала. Все грёзы безнадёжно развеяны одним маленьким укусом.
***
Прошло несколько дней. Розали всё глубже погружалась в депрессию, пока в один прекрасный момент её не осенило. Если не суждено прожить так, как хочется, то в мире есть как минимум пять людей, которые тоже не достойны нормальной жизни.
Надзиратели следили за каждой мыслью, даже если Розали находилась вдалеке, однако она пыталась контролировать своё сознание. Сейчас голова кипела от злости. На поверхность всплывали картинки Ройса и его дружков, отчего кулаки до треска ткани сжимали покрывало. Из горла вырывался утробный рокочущий и пугающий рык, а Розали продумывала план.