Без гробовой доски
Шрифт:
— Как слышите, прием? — Илья поискал глазами камеру, не нашел, вопросительно посмотрел на Аннет и уставился обратно на экран, явно впервые общаясь с вампирами и немного нервничая: — Мы узнали, где крупная партия аксбертоновой ртути. Вы меня слышите?
— Мы вас слышим, назовитесь и скажите кодовый номер средства связи.
— Ртуть на формалиновой фабрике! Нужно срочно взять ее под прицел, пока есть видимость, шарахнуть всем, что хорошо горит!
— Повторяю, назовитесь…
— Не помню как вас по отчеству, Натаниэль. Сделайте то, что говорит
— Танит? — узнал меня по голосу упырь и напрягся, жестом отстранив остальных. — Почему вас не видно?
— Повторяю. Аксбертоновая ртуть. На фабрике. Ее оттуда вовсе не вывозят, — я сдержалась, ограничиваясь короткими фразами, а хотелось диктовать вампиру по слогам. — Возьмите под прицел. До потери видимости. Вам же есть, чем стрелять. Мы подадим какой-нибудь сигнал.
— Сначала вы просите уничтожить Города, теперь фабрику. Я ничего из этого делать не намерен. Так и передай Руслане. Или тому из вас, кто решил выставить нас извергами и террористами.
— Просто под прицел, дяденька. Никто же не узнает, если все обойдется. Или боитесь, что пока будете передвигать прицел, мы отыщем ваши стрелковые комплексы? А Руслане я передам, что вы на нее обиделись, — я самовольно нажала на отбой связи и, наконец, спросила: — Аннет, что значит «пока есть видимость»?
— Скоро узнаем.
Довольствуясь тем, что и Аннет ничего не знает, я вновь смотрела только на Аллию, вырастающую под мрачным небом. В блеске отражающихся в куполе молний, она казалась диковинной драгоценностью сверкающей на дымчатом бархате.
Краем глаза я заметила кивок Аннет и тут же стала набирать для Алика шифр. Илья весь на нервах крутился рядом, но я, странное дело, не смогла толком думать об угрозе Дмитрия или вампиров. Страх исчез, даже когда прошло десять минут, а Аллия все так же молчала. Впрочем, Илья волновался за троих, а я предавалась размышлениям, о том, что в городской жизни не могла представить столь сильных волнений. Тогда в книгах и кино все казалось преувеличенным, а после «экскурсии» по внешнему миру, напротив — преуменьшенным, для спокойствия впечатлительных особ…
Вездеход с трудом, но вскарабкался на рельсы, быстрее прежнего помчавшись к Городу. В памяти возникло приспособление, на котором путешествовал Лютик. Наверно, весь упыриный транспорт оснащен подобным, позволяя пользоваться и старыми и новыми рельсами.
Илья, не в силах выносить приближение к молчавшему Городу, вышел к своим товарищам, жаловаться что «в нас вот-вот стрельнут», а потому пропустил незабываемое зрелище.
Вездеход несся по рельсам прямо на стену купола, когда за несколько минут до столкновения открылся коридор. Едва мы проскочили, ворота закрылись. Происходящее заняло несколько мгновений, не больше.
Аннет снизила скорость, оглядываясь по сторонам. Видимое за окном не внушало радости от того, что нас впустили внутрь. Вдали над домами транспортные ленты замерли, вагоны фуникулеров не сновали под куполом. Вездеход выехал на вокзал, безлюдный, как архитектурный эскиз. Но так казалось только на первый взгляд…
Выпрыгнув на ходу, я кинулась к вооруженному отряду с распростертыми объятьями. Не делать резких движений при готовых стрелять людях? Вся техника безопасности вмиг забылась, улетучилась из головы.
— Алик!!!
Я повисла у него на шее, крепко вцепившись и зажмурившись от счастья.
— Танит!.. — любимый не менее крепко обнял меня в ответ. — Я так рад, что ты жива и невредима!
— Не время нежничать! Времени в обрез осталось!
Илья с двумя товарищами и Аннет уже стояли рядом, хотя мне казалось, прошло всего мгновение, как я обняла Алика.
— У меня есть Ключ от двигателя Аллии! — опомнившись, сообщила я любимому. — Нужно в центральную колонну к терминалу.
— Ключ? Это хорошо. За мной, ребята!
Только теперь я разглядела изменения: во взгляде Алика скользила сталь, привычную одежду заменила походная форма не для городских условий, словно он готовился к марш-броску неведомо куда.
«Ребята», дяденьки лет за сорок-пятьдесят, послушно развернулись следом за Аликом, не задавая вопросов и не глазея на Аннет.
В ближайшем здании на лифте мы поднялись на площадку и сели в пустой вагон. По полностью свободной линии он понес нас над улицами с недопустимой скоростью — один из «ребят» прямо у меня на глазах перерезал предохранители.
— Все началось с твоего сообщения из другого Города. До этого я просто готовил вылазку во внешний мир, состряпал подпольное движение среди студентов. В бредовую историю про твое участие в каком-то идиотском заговоре никто не верил. Друзья помогли найти машинистов и вытрясти из них правду… — рассказывал Алик, отвлекая от сыпавшихся на крышу вагона искр. — Ты же знаешь, отец работает в службе безопасности, а потому показал мне запись, лишь бы я перестал рваться из Аллии. На тот момент я успел испортить упырям несколько планов, но тут у меня появились доказательства существеннее силой вырванных признаний. Тогда я поговорил с некоторыми по душам, и нам удалось тихо поднять необходимое движение среди населения и обезвредить подкупленных упырями людей. Но, ни в чем нельзя быть уверенным окончательно, потому мы решили полностью отрезать Город от связи. Нельзя чтобы вампирам донесли о революции.
— Да ты в политику ударился! — поразилась я. Любимый во главе восстания — этого я ожидала меньше всего. Вертевшиеся на языке вопросы о родителях были на время забыты.
— Пришлось.
— Так ты тут за главного? — уточнила Аннет и потрепала Алика по волосам. — Какой молоденький и славный мальчик!
— Я не мальчик! — внезапно смутился Алик и тут же попытался вернуть серьёзный вид. — Попрошу без фамильярностей, леди-мертвец! Если честно, особо сильно стараться не пришлось, правительство всего лишь припугнули, народу преподнесли правду в нужном свете… немного веры в себя, и я — революционер.