Без лица

Макинтош Фиона

Малик пожал плечами.

— Его имя было в списках Национального реестра — только так Кейт могла узнать о нем. Черт, я раньше работал с ним, он казался хорошим, надежным человеком. Как все совпало, подумать только! Переводчики работают не только на нас. Они всего лишь обслуживают полицейские запросы, а значит, берутся за любые предложения… Вот дерьмо! — Он внезапно замолчал и взволнованно взъерошил волосы.

— Что еще? — воскликнул Джек.

Малик загнанно посмотрел на него.

— Я вспомнил! Несколько лет назад он работал в больнице.

Джек смотрел на него расширенными от ужаса глазами.

— Случайно,

не в Лондонском Королевском госпитале? Пожалуйста, скажи мне, что это не Уайтчепел!

Малик с трудом проглотил комок в горле.

— Он живет на Брик-лейн, сэр.

— Вашу мать! — Джек ударил кулаком по воздуху. — Вашу мать!

— Ястреб, полегче! — Бенсон опустил руку ему на плечо. — Пока у тебя нет никаких доказательств. Малик правильно сказал: это может оказаться простым совпадением.

— Я задницей чую, что это не совпадение! — рявкнул Джек.

— Я согласен с инспектором, — сказал Кам. — Анджела не доверяла ему. Говорила, он занервничал, когда узнал, что она говорит на гуджарати, а Малик — на урду.

— Мал, — Джек глубоко вздохнул, — ты знаешь его мобильный?

— Да, сэр.

— Проверь, кому он звонил сегодня вечером. Дергай за любые ниточки. Если не получится, я позвоню комиссару. Я хочу знать, кому он звонил!

— Будет сделано.

— Кам, поезжай в больницу, опроси всех, кого сможешь. Я хочу знать, видел ли кто-нибудь Сарджу с Лили By. Свяжись с «Императрицей», пусть они по электронной почте отправят в госпиталь его фотографию. В больнице он мог представляться под другим именем. В любом случае нужно, чтобы его опознали. Я хочу знать, мог ли он быть рядом с Лили в день ее смерти. Как только информация будет у нас, мы допросим его.

— Есть, сэр!

Кам и Малик мгновенно словно испарились.

Зазвонил телефон Сары, и она отошла в сторонку.

— Возможно, мне понадобится твоя помощь, — обратился Джек к Джеффу.

— Приятель, можешь не переживать.

Джек покачал головой.

— Он напросился с нами на реку, следил за нами, узнал о том, что мы вышли на Каца. Если это он навел преступников на Лили, я сам сломаю ублюдку шею!

— Сэр? — Сара выглядела озадаченной.

— Какие новости?

— Несколько полицейских машин сейчас у дома профессора Чана. Он позвонил нам, хочет поговорить с вами.

Она протянула Джеку свой мобильный.

Джек взял телефон. Его разозлило, что профессор так быстро обнаружил слежку.

— Хоксворт.

— Инспектор, это Джеймс Чан. У меня под окнами дежурят несколько полицейских…

— Знаю. Я послал их.

— Я догадался. Они приехали арестовать меня?

— Они ждут моих указаний, профессор.

— Я могу предложить им войти?

— Как вам будет угодно.

— Могу я спросить, что конкретно они хотят узнать?

— Вы помните мою коллегу, инспектора Картер, мы вместе приезжали к вам в больницу?

— Кейт, правильно?

— Да.

— Что произошло?

— Этим вечером в дом инспектора Картер проник злоумышленник и похитил ее.

— Ужасно. Но как это связано со мной?

Джек был ошеломлен тем, как спокойно и отстраненно говорил этот человек!

— Она была сегодня в вашей клинике в Хартфорде. Возможно, она задавала слишком много вопросов?

Чан замолчал. Пауза затянулась.

Джек нарушил молчание.

— Вы видели ее?

— Инспектор Хоксворт, я не только не видел Кейт Картер, но даже не был в «Элизиуме». Весь день я провел в Лондонском госпитале. Затем посетил семью By, приехал к ним в пять пятнадцать, домой вернулся в шесть сорок. — Джек открыл было рот, чтобы его прервать, но Чан продолжил: — Опережая ваш вопрос: да, ассистенты могут подтвердить мои слова. Я все время был в операционной. У нас был тяжелый пациент из Чехии — ребенок с обезображенным лицом. Я не выходил из больницы. А потом сразу отправился на Хедли-роуд. Провел больше часа с родителями Лили. Можете проверить. Дома у меня состоялся неприятный разговор с соседом. Он перегородил мне въезд в гараж.

— Во сколько это произошло?

— В шесть сорок один. Он еще пожаловался на надоедливого пса, которого держит в саду другой наш сосед. Собака непрестанно лает, когда хозяин на работе. Тогда мы оба посмотрели на часы.

— А потом?

— Потом я зашел в дом, проверил автоответчик, позвонил в Гонконг матери, а позже разогрел остатки вчерашнего ужина. Какие еще вам нужны детали, инспектор? Я с удовольствием дам номер матери, если вы захотите поговорить с ней. Кантонский, думаю, не проблема для вас.

Голос профессора по-прежнему был спокойным и ровным, но Чан явно злился, и в его словах промелькнула нотка сарказма.

— В этом нет необходимости, профессор.

— Скажите, почему вы подозреваете меня? Ваши слова — сплошь обвинения. Почему вы не спросите, могу ли я помочь расследованию? Вы, вероятно, забыли, что моя невеста стала жертвой убийцы. Иногда вы ведете себя так, словно Лили была вашей возлюбленной.

Джек почувствовал, как в горле встал комок, а во рту появился кислый привкус.

— Профессор Чан, не имеет значения, ваша это невеста или нет. Моя роль заключается в том, чтобы найти убийцу мисс By. Я разговариваю с вами как следователь.

— Следователю позволено быть отстраненным. Вы можете спокойно вернуться домой и отвлечься от этого кошмара. А я вынужден жить с мыслью, что женщина, которую я любил, лежит в морге, у нее нет лица, а мы не знаем, кто ее убийца. Хотя нет, вы придерживаетесь весьма оскорбительной мысли, что убийца — я.

— Это обычная полицейская практика. В Лондоне больше восьмидесяти процентов убийств совершаются родственниками или близкими знакомыми жертв.

— Не в этот раз, инспектор Хоксворт. Я не убивал Лили. Несмотря на мою профессию, я не имею никакого отношения к тому, что случилось с ее лицом. Вам не приходило в голову, что кто-то пытается подставить меня?

— Зачем кому-то подставлять вас?

Чан вздохнул.

— Из-за статуса, богатства, власти. Сами выбирайте причину. И это только то, что лежит на поверхности. Любой человек в моем положении наживает врагов, о существовании которых даже не подозревает. У всех есть враги. Даже у вас. Кто-то мог возненавидеть меня только потому, что я подрезал его на дороге, или потому, что моя машина похожа на машину, сбившую его жену. Вы лучше меня знаете, на какие извращенные умозаключения способен человеческий разум. Я не помню, чтобы кому-то сильно досадил в последнее время, но, думаю, кто-то рад, что я появился в цепи ваших рассуждений.