Без покаяния. Книга первая
Шрифт:
— Именно от вас мне это особенно приятно слышать. Благодарю, Элиот. — Она отпила немного чая, глядя на него поверх чашки. — Не значит ли это, что мы теперь друзья?
— Полагаю, подобное соглашение нам ничем не грозит.
— Вот и прекрасно.
— Это так нужно для вас? — спросил он.
— Мне говорили, что вы в семейном стаде почитаетесь за паршивую овцу. Но я не желаю думать о вас как о неудачнике. К тому же, полагаю, лишний друг еще никому не повредил.
Он даже присвистнул.
— Я вижу, вы готовы совершать благородные поступки.
Дверь из спальни отворилась.
— Не здесь ли раздают бесплатный чай? — Это был Энтони в пижаме и шелковом халате, покроем напоминающем мантию.
— О, больной шутит, — поднимаясь ему навстречу, сказал Элиот, — значит, будет жить!
— Приветствую тебя, Элиот!
Они сошлись в центре гостиной и обменялись рукопожатием. Элиот испытывал ту обычную неловкость, что сопровождала все их встречи.
— Ты хорошо выглядишь, мальчик, — сказал Энтони.
— И вы тоже, Энтони. Как вы себя чувствуете?
Юрист показал рукой на живот.
— Я не был уверен, что перелечу Индийский океан за один присест, если уж ты хочешь знать правду.
— Иди сюда, Энтони, посиди с нами, — позвала Бритт.
Энтони приблизился к ней. Бритт обняла его и поцеловала. Он повернулся к Элиоту.
— Рад, что вы наконец познакомились. Знаешь, Элиот, ведь в этой женщине вся радость моей жизни.
— Догадываюсь. Мне показалось, что и она думает о вас, как о радости своей жизни.
— Звучит как романс, не правда ли, Элиот? — Энтони, несмотря на недомогание, выглядел весьма бодрым. — А что, Моник не смогла прийти?
— Да, у нее оказались срочные дела.
— Ну, думаю, мы еще успеем увидеться.
— Заранее трудно сказать, но я тоже надеюсь на это.
Энтони взял чашку, переданную ему Бритт.
— Как Моник? — обратился он к Элиоту.
— Вы, наверное, хотели спросить, как у нас с Моник?
Юрист нехотя кивнул.
— Полагаю этот вопрос уместным, — сказал Элиот, взглянув на Бритт. Он знал, что наступит момент, когда придется сказать правду. Но пока достаточно лишь намекнуть на нее. — В последнее время мы не особенно с ней ладим.
— Я искренне огорчен, — сказал Энтони.
— Но это не тема для обсуждения в настоящий момент. Начало брака много счастливее, чем конец оного, а Бритт сказала мне, что вы хорошо стартовали. Не хотелось бы омрачать ваши светлые дни.
Энтони улыбнулся и обнял Бритт. Она покраснела, и сразу стало заметно, как, в сущности, она молода. Элиот видел, что они оба совершенно открыты друг другу. Счастливая парочка.
Он так же не нуждался в сиянии, излучаемом ими, как они не испытывали нужды в лицезрении источаемого его душой мрака. Чувствуя себя лишним, он решил раскланяться.
— Так вы придете на прием к послу? — спросил он Энтони.
— Я бы и хотел, да только не знаю… Приступы все время повторяются. Полет я перенес ужасно тяжело, но, правда, успел вздремнуть. Сейчас чувствую небольшую слабость, но к вечеру, возможно, приободрюсь. Твердо могу сказать только одно, если я не смогу пойти, то хотел бы, чтобы Бритт пошла обязательно. Пусть немного развеется.
— Ну нет, мой милый, — сказала она. — Без тебя я никуда не пойду.
Энтони погладил ее по щеке.
— Дорогая, что за старческие причуды в столь раннем возрасте? Я ведь не на смертном одре.
— Предпочитаю остаться с тобой, вот и все.
— Ну хорошо, мы посмотрим, как я буду себя чувствовать. Но если неважно, то обещай мне, что пойдешь без меня. Элиот, скажи ей, что ты тоже настаиваешь.
Единственное, что хотел Элиот, так это поскорее убраться отсюда. А Энтони собирается переложить на него свою ношу.
— Нет, Энтони, увольте. Тут вы босс, а не я.
— Ну вот! Теперь боссом вплотную занялся клятый микроорганизм, так что… — Он поставил чашку и встал. — Извините, мэм, вы не подскажете, туалет тут платный? А вы, Элиот, уговорите все же ее пойти на прием. Я рассчитываю на вас. Надо же мне наконец отдохнуть от этой женщины.
Элиот и Бритт обменялись улыбками.
— Внешне такой симпатичный человек, а какая бесцеремонная настырность, — сказала Бритт. Энтони рассмеялся и направился в ванную. Они проводили его взглядом до дверей, и Бритт задумчиво проговорила: — Ох, и достается бедняге. Удивляюсь, как это еще ему удается шутить и проявлять великодушие к другим.
— Да, он такой, — сказал Элиот, вставая. — Так я пойду, пожалуй, Бритт.
— Жаль, я с удовольствием поболтала бы с вами еще.
— Да и я бы рад. Но мы поболтаем позже. Если не сегодня вечером, так в другой раз.
Бритт тоже встала.
— Чувствую, что вам не терпится уйти, и не смею задерживать. Но мне хотелось бы только спросить, можем ли мы вам чем-то помочь.
— В чем?
— С Моник. Ведь это одна из причин, почему Энтони так хотел заехать в эту часть света. Он надеялся как-то сгладить острые углы… Нам обоим неприятно думать, что здесь у вас не все ладно.
— Я преисполнен благодарности, Бритт. Это действительно так. Но Моник и мои проблемы не имеют отношения ни к Энтони, ни к тому факту, что он сюда приехал.
— Может, она просто не хочет встретиться с нами?
— Я знаю, то, что я скажу, звучит жестко, но грустная правда состоит в том, что она ни черта не хочет — ни вас, ни кого-то другого. Не думайте о ней. — Бритт выглядела потерянной. — Что касается сегодняшнего вечера, — продолжал он, — то сделаем, как вам лучше. Не чувствуйте себя обязанной присутствовать там. Если вы действительно предпочитаете остаться с Энтони, я позвоню и скажу им, чтобы машину за вами не присылали.