Без семьи
Шрифт:
Возражать было нечего, она говорила правду. Я ведь им не родной – разве я мог чего-нибудь требовать!
Тетушка Катерина никогда не меняла принятых ею решений. Она предупредила, что нам придется расстаться завтра, а пока что велела ложиться спать. Как только мы вышли в другую комнату, дети окружили меня, а Лиза с плачем бросилась мне на шею. Тогда я понял, что они помнили обо мне и жалели меня Вдруг мне пришла в голову неожиданная мысль.
– Послушайте, – сказал я, – хотя ваши родственники не признают меня,
– Да, ответили все хором, – ты всегда будешь нашим братом.
Лиза вместо слов сжала мне руку и так выразительно взглянула на меня, что слезы навернулись у меня на глазах.
– Хорошо, я буду вашим братом и сумею это доказать.
– Что ты решил делать? – спросил Бенжамен.
– Я не хочу поступать на место – ведь тогда мне пришлось бы остаться в Париже и не видеться с вами. Я опять стану бродячим музыкантом, возьму свою арфу, буду ходить из города в город и навещать вас всех по очереди. Я не забыл своих песенок и танцев и сумею этим заработать на хлеб.
По выражению их лиц я понял, что мое предложение всем понравилось. Мы долго еще разговаривали, строили планы на будущее, вспоминали прошлое.
Наконец Этьеннета настояла на том, чтобы мы легли. Все плохо спали эту ночь, в особенности я.
На следующий день рано утром Лиза повела меня в сад, и я понял, что она хочет мне что-то сказать.
– Ты хочешь поговорить со мной? – спросил я ее.
С помощью жестов и мимики она объяснила мне, что сначала я должен узнать, как устроятся Этьеннета, Алексис и Бенжамен, а затем прийти в Дрези и обо всем рассказать ей. Увидев, что я ее понял, она улыбнулась.
Отъезд был назначен на восемь часов утра. Тетушка Катерина наняла извозчика, чтобы отвезти детей сначала в тюрьму – проститься с отцом, а затем на железную дорогу.
В семь часов Этьеннета тоже позвала меня в сад.
– Мы расстаемся. Я хочу подарить тебе на память эту маленькую шкатулку. Здесь нитки, иголки и ножницы, они пригодятся тебе в дороге. Ведь меня не будет с тобою, чтобы пришить тебе пуговицу или поставить заплатку. Когда ты возьмешь шкатулку в руки, ты вспомнишь о нас.
После того как Этьеннета ушла обратно в дом, ко мне подошли Алексис и Бенжамен.
– У меня есть две монеты по сто су, – сказал Алексис, – и я непременно хочу, чтобы ты взял себе одну из них.
Я стал было отказываться, но Алексис сунул мне в руку большую серебряную монету.
Бенжамен тоже не забыл меня и подарил мне свой любимый ножик. Я был сильно растроган этим выражением их привязанности.
Вещи уже были погружены на извозчика Я кликнул Капи, который, увидав меня с арфой, радостно залаял. Он понимал, что мы возвращаемся к старой жизни и что теперь он сможет снова бегать на свободе.
Настала минута расставания. Тетушка Катерина нас торопила. Она усадила Этьеннету, Алексиса и Бенжамена и велела мне
– Поцелуйте за меня отца!.. – закричал я и горько заплакал.
– Едем! – крикнула тетушка Катерина извозчику. Лошади тронулись.
Сквозь слезы я видел Лизу, посылавшую мне воздушные поцелуи. Затем коляска повернула на другую улицу и скрылась за облаком пыли. Все было кончено.
Облокотившись на арфу, я долго стоял и смотрел им вслед, затем надел ремень арфы через плечо Капи при виде хорошо знакомого ему движения тотчас же насторожился, вскочил и уставился на меня своими блестящими глазами.
– Капи, вперед!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА I. ВПЕРЕД!
Перед тем как пуститься в дальнее странствование, я решил повидать того, кто в эти последние годы заменял мне отца. Хотя я никогда не бывал в долговой тюрьме и не знал, где она находится, я не сомневался в том, что разыщу его.
Опасаясь вызвать недовольство полицейских, я привязал Капи на веревку, что, по-видимому, очень обидело его. Так, держа Капи на привязи, я отправился на поиски долговой тюрьмы.
Никогда в жизни не видел я ничего более отвратительного и унылого, чем ворота этой тюрьмы. Перед тем как войти в нее, я на мгновение остановился; мне казалось, что эти ужасные ворота, закрывшись за мной, никогда больше не раскроются.
Меня привели в приемную, куда скоро вышел Акен.
– Я ждал тебя, дорогой Реми! – ласково обратился он ко мне. – И побранил Катерину за то, что она не привезла тебя вместе со всеми детьми.
Я был очень огорчен и подавлен в тот день, но его слова меня несколько утешили.
– Дети говорили мне, – продолжал он, что ты хочешь снова сделаться бродячим музыкантом. Разве ты забыл, как чуть не умер от холода и голода у нашей калитки?
– Нет, я ничего не забыл.
– Но тогда с тобой был твой хозяин. А бродить такому мальчику, как ты, одному совсем не годится.
– У меня есть Капи.
– Конечно, Капи – преданный пес, но ведь это только собака. Как же ты думаешь зарабатывать деньги?
– Буду петь и играть, Капи будет показывать фокусы.
– Послушай, Реми, не делай глупостей, поступай на место. Ты уже умеешь хорошо работать, и тебя всякий возьмет с радостью. А это много лучше, чем шататься по большим дорогам.
Слова Акена сильно смутили меня, тем более что я и сам не раз уже думал об этом. Но как будет огорчена Лиза, если я не приду! Она решит, что я разлюбил или забыл ее. Ведь сама она за эти два года проявила ко мне столько любви и внимания! Теперь настал мой черед отблагодарить ее за все.